Когда вестей от мужчин не было и после обеда, я попробовала сделать звонок на их браслеты. Но они были отключены. Сообщения не уходили даже в облако. В администрации экопарка Девриш никто никакой информации не оставлял, связаться с Советом Флодана по гало-связи, оказалось занятием совершенно бесполезным. Я окончательно разволновалась, взяла в аренду аэролет и отправилась обратно в столицу планеты.
В приемной Совета на мои вопросы отвечать отказались. Они не дали мне какой-либо информации, а просто велели подождать. Единственное, что я поняла, что мужчины действительно здесь были, но куда они делись потом, никто мне сказать не мог. Мне посоветовали просто ждать. И я ждала, пока андроид-охранник меня не выгнал из здания где-то ближе к ночи.
В мою квартиру миранцы точно не заезжали. Я связывалась с управлением безопасности, с медцентрами, даже с дорожным комитетом. А вдруг их аэролет попал в аварию?
Но везде мне ничем толком не могли помочь.
Следующие дни слились для меня в кошмарную бесконечность ожидания. Я жалела, что связывалась с Люком с браслета Дилана и не попросила его прямого контакта. Данных каких-то служб на Миране у меня не было, планета была закрытой и просто позвонить им по флоданскому браслету без определённых координат было невозможно. Новостей от Совета не было, в инфосети ничего о двоих гражданах Мирана не писали.
Я совершенно отчаялась и выдохлась, не понимая, что еще могу сделать. Поэтому полетела в Совет на крейсерской скорости, как только мне сообщили, что вызывают к ним на разговор.
Со мной общалась одна из Советниц, участвовавшая в процедуре отбора замыкающих для Мирана. Она сухо поприветствовала меня и почти ничего не комментируя, выслала на мой браслет какой-то документ.
- Что это? - спросила у нее тогда я.
- Вы освобождаетесь от контракта, - пояснила та дама.
- Что? - не поняла я.
- Госпожа Перес, ставьте уже вашу подпись, - поторопила она меня, явно не собираясь долго со мной возиться.
- Освобождаюсь, - повторила я.
- Миран разорвал ваш контракт в одностороннем порядке - пояснила Советница - по причине невозможности его исполнения и инициативе... - она заглянула в свой комм - господина Морана и господина Брина.
- Что это значит? - прохрипела я, - вы что-то мне объясните.
- Возможно, господа передумали, - выплюнула она, - все, подписывайте, мне некогда с вами возиться. Мало этого отбора, так еще теперь это. Ну?
- Что “это”? - закричала я, - да этого просто быть не может? Это бред какой-то? Что тут творится? Я хочу попросить аудиенции у Заместителя Главного Советника?
- Госпожа Перес, я сейчас вызову охрану, а вас оштрафуют. Понятно? - прошипела эта женщина, - ваша подпись ничего не изменит. Вы просто подтвердите отказ от претензий со своей стороны. У вас есть претензии?
- Есть, - выплюнула я.
- Пишите официальный запрос, - пожала она плечами, - подпись ставить будете?
Она протянула мне сканер. Я положила туда ладонь. Глаза жгло от слез. Как? Как они могли так со мной поступить? Они просто....оказались?
- Выйдете сами? - отозвалась моя собеседница, суя мне в руку контейнер с водой, - только истерик мне тут не нужно. Хватает уже тех, кто на этот отбор не попадает. Может и хорошо, что так вышло. Знаешь, что говорят про этих мужиков с Мирана?
- Это не так.
- Вы у нас кто по профессии? Ага, пилот. Ваш контракт еще не разорван окончательно. Подайте прошение и вас восстановят на службе.
- Так и сделаю, - я поднялась, кивнула и, высоко подняв голову, покинула здание Совета.
Как они могли поступить со мной? За что? Почему они даже не сообщили мне об этом лично?
От злости, боли и отчаянья я перебила в квартире всю посуду и выкинула кровать. Рыдала, запуская очередную тарелку в стену и орала до тех пор, пока совсем не охрипла.
А потом, когда силы закончились, внутри все будто заледенело, как если бы у меня мгновенно выключили все чувства.
Следующим утром я сделала запрос в военное ведомство на возвращение меня на службу. А через еще несколько дней уже сидела за капитанской панелью в роли помощника капитана дипломатического катера-поводыря, улетающего на Землю.
Глава 83: Мария
Планета Миран, Сита
Мария Перес
Все вокруг окутано дымом. Я кричу “ненавижу” Идену и Дилану, они грустно смотрят на меня, а потом их фигуры вспыхивают и горят, горят, горят.
Я почему-то осознаю, что сейчас он умрет, и бегу, бегу к ним, все бегу и никак не могу добраться. Дотянуться.
“Иден, Иден” - кричу я - “Дилан, нет”.
Нет, я их не ненавижу. Я их люблю, так люблю до сих пор, что сердце буквально разрывается. Почему я осознала это так поздно? Поздно, слишком поздно...
“Что ты наделала, Мария?” - слышу я голос Микеля Ройтера. Какой-то гулкий, пропитанный потусторонним холодом, - “теперь мы тоже не можем жить. Ты нас убила. Ты всех нас убила”. - Мария, Мария, проснись, - мои глаза пекло от слез, а в горле першило так, будто я не пила уже много часов.
Тело дрожало в ознобе, руки впивались в одеяло, а я все задыхалась, пытаясь сфокусировать взгляд на размазанной точке слабо иллюминирующего в углу комнаты ночника.
Когда мой разум немного пришел в норму, я обратила внимание на то, что буквально скована руками обнимающего меня мужчины. Он тяжело, хрипло дышал где-то сбоку от меня, успокаивающим шепотом убеждая меня, что увиденная во сне картинка из прошлого - лишь кошмары и игры моего подсознания, не более.
- Все хорошо. Это сон, всего лишь сон, - как заведенный повторял Иден, все крепче прижимая меня к своему телу - все хорошо, все хорошо...
Не знаю, кого он пытался убедить в этом, меня или себя, но, кажется, впору было тревожиться уже за его состояние.
- Это сон, - согласилась я хрипло, - просто плохой сон.
Потом подумала немного и несмело добавила:
- Спасибо.
Мы оба замолчали. Я боролась с собой, желая одновременно отстраниться от миранца и внутренне сопротивляясь этому вроде бы уже естественному для себя желанию. Дистанция, Мария. Сохраняй с ним дистанцию. Иначе потеряешь себя окончательно. Снова. Пусть даже то, в чем ты так упорно себя убеждала на протяжении многих лет и оказалось не той правдой, в которой ты была уверена. Но я не могу, не могу снова от них отстраниться. Это слишком невыносимо.
- Ты звала... звала нас, - Иден сглотнул, словно оправдываясь передо мной.
О, космос.
Мужчина протянул руку и подал мне взятый со столика контейнер с водой. Я, захлебываясь, сделала несколько жадных глотков, пытаясь унять дрожь в руках.
- Ты тоже кричишь во сне, - проговорила я, проигнорировав то, что он мне сказал.
Это было правдой. Я слышала, как несколько раз ночью Иден кричал что-то неразборчивое даже через разделяющую нас стену комнаты. Просыпалась и лежала, слушая, шумят за стеной двери, как голос Дилана успокаивает побратима, а потом они долго говорят о чем-то друг с другом. Это било по мне даже сильнее, чем присутствие мужчин рядом. Мучило какой-то непонятной виной, потому что я упорно продолжаю делать вид, что ничего не происходит. Будило во мне что-то похожее на жалость или сожаление.
- Я знаю, - подтвердил он, - мне часто снится Люк. Он зовет меня к себе и... Иногда мне снится, что я умираю, окончательно умираю.
Голос миранца был безжизненным и глухим. Наполненным такой концентрированной болью, что мое сердце на короткую долю секунды дрогнуло. Я осторожно, сама не веря, что это делаю, погладила Идена по плечу.
- Это не по-настоящему, Иден, - произнесла я успокаивающим шепотом, - да, Люк умер, но вы с Диланом живы и здоровы. И у вас теперь есть Микел.
- Ты никогда нас не простишь, Мария? - Иден поднял голову и заглянул в мое лицо. Я осторожно прошлась ладонью по его коротким жестким волосам (теперь я знаю, почему они поседели) и медленно прижала его голову к своей груди. О, высшие силы, восемнадцать лет, я восемнадцать лет убеждала себя, что я их ненавижу. Восемнадцать лет я верила в то, что они меня предали.
