под носом происходит, и спит даже не сидя, а стоя!.. Это уже опасность для всего бункера. Вот и приходилось контролировать. Или придумывать для них что-то новое.
— Не нервничай ты так, или хочешь сыграть? — усмехнувшись спросил я и постучал пальцами по колоде, после чего Манулов побледнел и быстро убрал имперский патрон. Чтобы отучить шулеров и заядлых игроков в своей части, пришлось прибегнуть к помощи Сары. Когда система не только просчитывает все комбинации, но и подмечает малейшие изменения на рубашках карт, по сути, делая все их мечеными, проиграть невозможно. Правда и играть неинтересно, но не в том же задумка была.
— Вижу, желание разом отпало. Ну да ладно. Подходите к столу, я вам новое развлечение принёс, — сказал я, выкладывая собственноручно составленную колоду.
— Дымовая граната, можно бросить при опасности, — прочёл Василий, взяв первую попавшуюся карту. — Тепловизор, игнорирует камуфляж. Это что вообще такое? Как в это играть?
— А ты не хватай всё подряд, а вначале слушай, — я улыбнулся. — Игра из нашего прошлого, называется эволюция. Увы, оригинальные карты я не помню. Картинки не очень, пришлось рисовать от руки, но для нас это не особенно важно. Правила следующие — пять карт на руке. По одной за раунд. Свойства карт подписаны. Ваша задача — собрать такого бойца, который переживёт Бедствие.
— Что, и бункер есть? — удивлённо спросил Иван, встав за спиной у Васи.
— Есть. Вот такая карта, — ответил я, показав её собравшимся, а к столу постепенно подтягивались все, кто был не на смене. — Но, если ты её используешь, будешь до конца раунда сидеть в бункере, хватит запасов — переживёшь его, не хватит — помрёшь от голода или нехватки боекомплекта.
— А сколько карт можно своему бойцу складывать? — поинтересовался Вася.
— Да сколько хочешь, хоть все. Но на них написаны дополнительные условия. Вот, например, у тебя может быть пушка, но для стрельбы тебе нужен не один кубик припасов, а четыре. Зато и отбиться ты можешь от любого врага. Или вот ты можешь взять своему бойцу ускоренный метаболизм и заживление, но есть придётся за троих. Ну и, конечно, все запасы остаются на следующие раунды, пока не останется только один.
— А, ну так это просто. Бери да собирай, — отмахнулся Манулов.
— Ну так, давай попробуем. — улыбнувшись, ответил я. — Кто хочет тестовый раунд, с комиссаром?
Желающие нашлись тут же, парочка десятников не собиралась уходить далеко от стола. Даже княжич, услышав о новом развлечении, не удержался, а неазартный Филинов смотрел, как мы играем, стоя чуть поодаль, и, кажется, даже записывал правила на бумажку. А что, дело хорошее! Моральный дух бойцов ничуть не менее важен, чем физическое состояние. Если потом внедрят игру в других бункерах — только хорошо.
— Вот! — к концу третьего раунда довольно произнёс Иван. — Он у меня бронированный, с пушкой и рюкзаком запасов! Везде выживет. Осталось ему ещё лопату для окопов найти, и я победил.
— А вот тебе, чтобы жизнь малиной не казалась, — усмехнулся Манулов и бросил две карты. — Пусть он попробует двоих гражданских ещё прокормить!
— Ваше благородие, а нельзя их, ну, убрать как-то? — тут же потеряв весь запал, проговорил Быков.
— А ты представь, что это семья твоего бойца. Самая близкая. Дети, например, или родители престарелые, — ответил я, и здоровяк совсем опустил плечи. — Да ты не расстраивайся, этот раунд ты переживёшь, а в следующем, может, карта лучше придёт.
Что сказать… не пришла… Зато Манулов собрал себе быстрого, прячущегося, роющего окопы бойца с одним пистолетом. Даниле же повезло, он вытащил карту напарника, которая позволяла не только делить припасы между своими, но и добавляла на каждую единицу патронов ещё один.
Мне выигрывать было неспортивно, в конце концов, именно я придумывал правила и знал всё лучше остальных. Так что до последнего раунда я только поддерживал интригу, копил карты и выставлял бойцов, которые переживали хорошо если одно Бедствие. Зато народ заинтересовался, и даже в очередь выстроились, кто за кем и с кем играть будет!
— Всё-таки у вас правила не очень логичные, — заявил Кирилл, когда я передал эстафету и отошёл от стола. — Выживают не те, кто бегает от врага, а те, кто борются сообща, рассчитывают ресурсы и сидят в глухой обороне.
— Такие игры у нас тоже были, «защита башен» назывались. Только я не придумал, как её перенести на бумагу так, чтобы интересно было не одному, а нескольким игрокам, — с сожалением ответил я. — Для чего-то более сложного у нас бумаги нет, а так можно было бы сделать пару настольных игр. Вообще странно, что у вас они не распространены.
— Передовой капонир всегда снаряжается по максимуму, но только боеприпасами и продовольствием. Считается,, что нам некогда заниматься досугом, — пожал плечами Филинов. — Если бы в бункере не было такого сосредоточения бесценных артефактов, я бы настаивал на ведении огня по всем целям в радиусе нашего обзора. И командование ожидает от нас именно этого.
— Думаю, сейчас они от нас ничего не ожидают. Наши боеприпасы давно должны подойти к концу, выхода на поверхность у нас нет, сражаться нечем, — спокойно ответил я. — То, что мы сумели в боях получить некоторое количество пороха…
— Ни в коем случае не умоляю ваших заслуг и не настаиваю на продолжении активных боевых действий. Просто поясняю ситуацию, — сказал Кирилл, показав пустые ладони в мирном жесте. — Нам с вами повезло и не повезло одновременно. Оказавшись в глубоком тылу, мы не можем выполнять основную функцию — прикрытие крепости, а потому наша главная задача — выживание.
— Чем мы и занимаемся. Но хорошо бы сделать так, чтобы бойцы с ума не посходили от безделья и одновременно постоянного напряжения. Есть у меня идея устроить литературные чтения, благодаря ассистенту у меня, скажем так, появилась возможность прочитать множество книг.
— А записать вы их можете? — с надеждой и воодушевлением спросил Кирилл.
— От руки, что ли? — я даже отшатнулся, представив огромную прорву бесполезной работы, на которую меня хотят обречь. — Нет-нет, спасибо.
— Но это же благое дело! Каждая восстановленная книга — великий дар прошлого! Если вы посвятите этому несколько циклов, пусть даже сотню — оно того стоит!
— Э, нет.
