Но мои возможности поддержания разговора иссякли. Крыса уже отодвинулась на задворки памяти, в центральной извилине – образ Крысолова, как энциклопедии на двух ножках.
-Крыса и Крысолов…
-Пригрел, - односложно ответила девица. – Сам-то чего один?
-Не встретил своего Крысолова…
-Сука.
-Ждем молча?
Молчание не угнетало. Я привык… да и есть о чем подумать, наметить вектор действий, расставить акценты. Усмехнулся науке, вбитой Годри. Учение легло на благодатную почву, щедро сдобренную инструкторами… Но прошлое – прошлому.
Ночь отметилась куцыми вспышками за пластиковым барьером. От силы насчитал пару вспышек, пока притирался к тюкам. В иссушенной зоне иллюминацию не сравнить – полосует от бога…
Утро Крыса начала с попытки пропнуть мое бедро. Упреждающе вскинул руку и ее отнесло на исходные. Хоть за тесак не схватилась… Малюта скромно покоился в изголовье матраса. Видать, бдел…
-Заснул. Не боялся, что убью? – хмуро спросила она, разламывая галету. Мне не предложила, должок исполнен.
-Рискнул, - вдаваться в подробности не стал, хотя спал чутко – на щелчке, готовый пустить лопатку в ход с сцедить… А, сука, прилепилось словечко, пора чиститься.
Пошарил в рюкзачке, достал кусок концентрата и бутылку воды. Вставать не спешил, ожидая, когда девушка наметит утренний распорядок и решится на действо. Смутная она какая-то, неопределенная, только злые огоньки в глазах…
Крыса споро накинула куртку, подхватила секач и вещмешок. Человек - комета… Она махнула на выход, и я молча проследовал. Милая и почти уютная берложка осталась позади. Зашуршали каменные осыпи под осторожными шагами.
Шли порядка часа по лабиринту жилого квартала. Миновали территорию школы по небольшому стадиону, равномерно уставленному ржавыми бочками. Кое-где серели груды тряпья, трепетали клочья брезентовых тентов… Мертвый лагерь. Прошли пару улочек заваленных грудой битых машин, пересекли одичавший сквер, выглядевший символом усопших. В сплетениях сухостоя миновали покосившуюся кованную ограду.
Цель обрисовалась закрытой территорией и уцелевшей свечкой элитного здания среднего пошиба - для людей с претензией. У центрального портика с разбитым остеклением Крыса замерла. Я изучил ржавый зад авто, добротно разнесшего вестибюль подъездного блока и хмыкнул. На багажнике кто-то установил пожелтевший унитаз – для антуража. Мир этому дому и всяко срущему… Вдоль стенки у входа рядком сидели на кортах мумифицированные – прям аксакалы на выданье. Пять штук. Почуяв нас, зашевелились, чуть ли не со скрипом нарушая стылость поз. Жадно зашамкали… У одного во рту мне померещился песок…
Крыса извлекла мачете.
-Выглядят жалко, - сказал с намеком. Опасности, обещанной спутницей, не чувствовал.
-Бродяги, - пожала она плечами. – Давно сохнут. Такие, если почуют твое био, раскачиваются медленно и многие расслабляются… Но твари подлые…
-Есть другие?
-Рядом, по слухам, тропа сухих… Идут толпой, отожратые и шустрые. Вот с ними – пиз…
-Они соображают?
-Хотят жрать и, поверь, этого достаточно…
Она не договорила. Крайний сухостой распрямился и дерганным движением послал себя в рывок. Да, может подловить, если зевнуть, но уж совсем тефтельку… Крыса подскочила, ткнула ушлепка в грудь, еще раз… отшатнулась от загребущего жеста. Смотреть больно.
-Он выше, подруби ноги, - сказал мягко. – Когда инерция его кинет, бей в горло или в глаз. С глазом аккуратней, лезвие толстое, может застрять.
-Не учи ученую! - зло оскалилась.
Я молча продвинулся к четверке паралитиков. Толчком завалил первого и прыжком приземлился на усушенною голову. С хрустом разметало ошметки. Выверенный взмах лопатки и во вскрытом горле тихо свистнуло… Толчок, удар… Прилетело в плечо по касательной. Так и запишем - необходима защита – пара-тройка щитков, без потери подвижности, в идеале - легкий броник. Последнего сухого перехватил за клочья волос и насадил на осколок стекла в оконном проеме. Оглянувшись на напарницу, покачал головой. Она поднималась с груди противника и, сухое мясо выглядело вскопанной грядкой. Поработала основательно - с душой.
Независимо зыркнув темным глазом – мол, только вякни – Крыса прошествовала в вестибюль. Спросил у ее спины:
-Зачем ты здесь?
-Я мусорщица. Этим живу…
-Уже понял. Зачем ты конкретно в этом доме? – уточнил, пробираясь через остов автомобиля.
-Дом вроде богатый, а как рядом пролегла тропа сухих, ходоков мало… Должно что-то остаться.
На первых четырех этажах нам не свезло. Двери вскрыты, мебель порушена, ценности вынесены. Но девушка умудрилась найти и забрать две отвертки и упаковку мусорных пакетов. Пакетам прям радовалась. Я скучно следовал за бойкой фигуркой. Угроза не проявлялась, на мусорные завалы смотрел в полглаза. На пятом встретили многообещающую сейф-дверь - закрыто и опечатано.
-Бл… - остановилась Крыса. Повернулась ко мне, теребя лямки мешка. – Сможешь через балкон? Самсон как-то делал, сама видела…
-Высоты боишься?
-Сцежу, - скупо выдохнула.
Проник в соседнюю открытую квартиру. Привычная опустошенность и темные пустые провалы шкафных недр. Заглянул на кухню…На полу рассыпана и втоптана крупа – единственное отличие от виденных ранее апартаментов. На балконе столкнулся с остеклением, присмотрелся с высоты пятого этажа к развалам двора… Взгляд остановился на детских качелях, у которых сиротливо приткнулась опрокинутая коляска.
Действуя лопаткой, с трудом высадил стеклопакет. Затем проделал то же на соседской лоджии. Подчистил крошево и перемахнул на вдохе… Приземлился неудачно – под ногу попал трехколесный велосипед. Извернувшись, плечом влетел в балконную дверь, которая любезно распахнулась, допуская клубок тела в комнату. Огляделся из портера… Спальня. На шикарной кровати два скелета с иссушенными клочками плоти - лежали, обнявшись. Почили голыми… Каждый волен, как говорится…
Прошел в коридор, отделанный панелями под красное дерево, и открыл дверь недовольной Крысе. Она молча отстранила меня и юрко упорхнула по комнатам… Мешок наполнила минут за двадцать, пока я изучал окаменевшее наполнение холодильника. Деликатесы, сука, не умеют храниться… А быдлянские консервы элита не жрет.
-Порядок. – Девушка чутка подобрела от добычи. На ее плече повис дополнительный рюкзак. Тихо звякнуло. – Есть, что предъявить.
-Тогда веди.
-Долг спишешь? – Она нахмурилась. Принципиальная. Я вроде как ей даже симпатизирую…
Дорога к Крысолову напоминала каждый метр пройденный ранее. Следы былого величия архитектурной мысли. Сам старикан обитал на задворках маленького парка, где катаклизм порушил строительную площадку. По расчищенной тропинке мы пробрались к нескольким теплушкам, эпично состыкованных ударом и присыпанных обломками. Дальнейший проход преграждал частокол арматуры, некоторые зубья канонично покрывали черные подтеки.
Девушка трижды стукнула мачете по барьеру и объявила.
-Ждем.
Периметр безопасности – наивный и смешной. Другой вопрос, что нас ждет за обитой жестью дверцей первого вагончика, что служил приемной. Когда
