подстанции, направив свой пулемет на «веселый» дом. Прикрывал отход, так сказать. Ну что, вроде получилось? Шрам действительно справился тихо. Чего нельзя было сказать про уходящих детишек. И тихий плач, и, даже, какие-то споры полушепотом (
как я понял: последний относительно старший мальчишка малиновцев - Леший хотел остаться и требовал себе оружие). Я чисто физически ощущал опасность от такого положения вещей, но усугублять своими ругательствами, рвущимися с языка не стал.
Как ни странно, всё обошлось. Никто не выскочил из наблюдаемого дома с криками. Никто не распахивал окон и не стрелял. Всё тихо... Наконец и звуки удаляющихся малышей стихли вдали. И вернулся Шрам.
– Всё готово. Я её с задней стены поставил. Чтоб отсюда не видно было. И. если уходить - туда лучше.
– Молодец. Правильно решил, - одобрил я, и мы сменили позицию.
Ну что сказать? С плоской крыши подстанции действительно всё было видно куда лучше. Пусть тут метров на двадцать подальше чем от ворот, но зато и ракурс совсем другой. Всё как на ладони что в комнате творится. А творится там вполне ожидаемое, хотя от этого не менее гнусное... Полуголые парни и одна истерзанная девчонка. Парни явно уже пьяны. Кто-то вон и спит уже в углу. Кто-то за столом пьёт дальше, а к девчонке чуть ли не очередь выстроилась. Я услышал сбоку странный звук. Похоже Шрам зубами скрипит. Скосив взгляд я увидел в полутьме его расширенные глаза и бешенный взгляд. И как он кусает собственную ладонь, чтоб не закричать. Не могу сказать, что я не разделял его чувства.
– Как думаешь, наши с мелкими далеко ушли? - странно хрипло спросил я.
– Ушли, - чуть слышно просипел Шрам.
– Так может мы перед уходом хлопнем дверью? Пошумим немного?
– Да! - на одном дыхании выдохнул Шрам. Это именно то, что он и хотел услышать.
– Стреляю только я, - сразу предупредил его я. - У меня пулемет. И прицеливаться с ножек удобнее, меньше шансов промахнуться, а ты прикрываешь меня. Слышишь? Прикрываешь. Вот если к нам подбегать начнут, или окружать - тогда ты и включаешься. Ты смотришь не за домом, а подступами к нам. Понял?
– Да.. - Шрам явно был разочарован, но спорить не стал.
– Пойми, если они нас тут зажмут - это будет жопа. А без нас и остальные много ли навоюют? Нам нельзя тут остаться. Так что смотри внимательнее за подступами.
– Я понял, - чуть успокоился Шрам.
– Вот и хорошо, - пробормотал я и приложился к прикладу пулемета, направляя его на светящееся окно дома и выбирая себе первую цель...
Выцеливать кого-нибудь из хороводящихся вокруг несчастной девчонки я не стал. Во-первых, был шанс ненароком зацепить их жертву, а, во-вторых, они никак не стояли на месте, всё время перемещаясь и не давали мне толком прицелиться. Так что выцеливать я начал уснувшего в кресле. Цель неподвижная. Дистанция плевая (метров сто наверное. Вряд ли больше). Сошки пулемета придавали большую остойчивость. Короче, промахнуться было затруднительно.
Выстрел в ночи показался просто оглушительным. Хотя, конечно, смотря с чем сравнивать. Вот выстрел из гладкого, да в замкнутом помещении - это да, тогда конкретно по ушам вдарило. А это так... Семечки. Но в ночной тишине произвел впечатление, да.
А эти даже не сразу сообразили что произошло. Ведь даже окно не осыпалось водопадом битого стекла, как это любят показывать в фильмах. Маленькую аккуратную дырочку ещё же заметить нужно. И спавший дернулся от попадания и тут же обмяк. А все остальные непонимающе закрутили головами. "А что происходит-то?"
Ну раз так, то держите добавки! Сухие одиночные выстрелы защелкали один за другим. В угол с пленной я, по прежнему, старался не наводить и стрелять начал по тем кто сидел за столом. Выцеливать так тщательно, как первого у меня уже не было времени (да и адреналин, плескавшийся в крови требовал стрелять как можно чаще.) Я, конечно, пытался стрелять прицельно, но, боюсь, это мало получалось. Но одного-двух я там точно зацепил.
Вот это их уже проняло! Раздались перепуганные крики. Налетчики забегали по комнате втрое быстрее. Стали прятаться, кто в простенки, а кто и под стол! Наконец кто-то догадался погасить свет. Дом сразу погрузился в темноту и я тут же перестал стрелять. Во-первых, бессмысленно, а, во-вторых, теперь уже я буду на свету для них. Пусть и ночь на улице и темно как у негра в заднице, но по сравнению с той тьмой, что царит у них в комнате, я ярко освещен для них. Так что затаимся и ждём.
Да, ждём. Только прицел переведем на крыльцо. На дверь наружную. И, да! Долго ждать не пришлось. Не прошло и пары минут, как дверь распахнулась и наружу начали выскакивать полуголые пацаны с оружием в руках. Их-то я и встретил новыми выстрелами. И, готов ручаться - кого-то снова зацепил!
Но на этот раз стрелять как в тире мне не позволили. Мою точку очень быстро засекли и тут же раздались ответные выстрелы. Стреляли заполошно, длинными очередями. Слабо-прицельно. Скорее просто в мою сторону, чем конкретно по мне. Но сразу с нескольких стволов. И с улицы успевшие выскочить. И из окон засевшие внутри.
Тут было уже не до благородных дуэлей. Щелкнув предохранителем, поставив его в среднее положение, я начал поливать выскочивших очередями средней длины, в пять-семь патронов. Не столько стараясь попасть, сколько прижимая их огнем и не давая высунуться. Рядом затявкал автомат Шрама, не выдержавшего и присоединившегося к веселью.
Впрочем, долго веселиться мы не стали. Это было просто опасно. Вот-вот противник очухается, пристреляется, а то и вовсе обойдет огородами и всё... Так что, просто добив магазин, я коротко скомандовал Шраму:
– Отходим!
И чуть ли не за шиворот потащил его к лестнице. Кубарем скатившись по ней вниз мы тут же припустили по железке (к подстанции когда-то подходил отвилок железки от основного пути. Впрочем, давно заброшенный и, даже, частично разобранный.) Но насыпь-то со шпалами была. Вот по ней-то мы и припустили. Благо, её с обеих сторон прикрывали молодые деревца и разросшиеся кустарники. Где-то там за спиной по прежнему слышалась пальба, видимо очухавшиеся налетчики берут подстанцию штурмом. И пусть берут - нам же проще оторваться! Так что на основную железку мы выскочили бегом. И вот там-то изображать из себя цели на фоне луны
