Именно это она знала, любила всем сердцем и душой.
Амелия подумала о «Гавоте» Баха, первом по-настоящему трудном произведении, которое освоила в одиннадцать лет. Вспомнила свою музыкальную комнату, где солнечный свет струился сквозь огромные окна, тепло солнца просачивалось на пошарпанные деревянные полы, пылинки танцевали, пока она играла, играла и играла. В доме, огромном, холодном и пустом, это была ее любимая комната.
Ее смычок набирал темп. Замысловатая мелодия подчеркивала бушующие в ней эмоции: великолепие нот, взмывающих в воздух, и темные полутона, сплетающие гобелен страдания вокруг ее сердца.
Амелия погрузилась в музыку, как делала это всегда. Страх и ужас отступили, она вытеснила из головы мысли о том, что ей предстоит сделать, и о том, какой сильной должна быть.
Вместо этого она на короткое время перенеслась в невидимое место, свободное от боли, отчаяния и душевных терзаний, в мир красоты и покоя. Сердце затрепетало, когда музыка потекла сквозь ее пальцы, нарастая, набирая силу и заполняя всю комнату, пока не успокоила и не привела Амелию в порядок, вернув к себе.
Когда последняя нота затихла, последовал момент полной тишины.
Ее отец от души хлопал в ладони.
— Вот это моя девочка! — провозгласил он, в его голосе звучали восторг и гордость.
Амелия открыла глаза, моргая, словно выходя из оцепенения. Она с величайшей осторожностью убрала скрипку в футляр. С трудом прочистила горло. Ей пришлось сделать это еще раз, прежде чем она смогла заговорить.
— Спасибо. Мне очень нравится. Но для чего все это?
— У нас праздник! — Ее отец широко улыбнулся. Из кармана он достал длинный прямоугольный алюминиевый кейс, закрывающийся с двух сторон. Он прижал большой палец к биометрическому сканеру. Защелки с шипением разжались.
Отец достал пузырек, наполненный прозрачной жидкостью, и протянул его ей.
— Мы сделали это, девочка моя!
У Амелии перехватило дыхание.
— Это то, о чем я думаю?
— Мы проверили эту сыворотку на двенадцатилетнем мальчике на девятый день инфекции — после того, как начался жар, но до кровотечения. Вчера количество вирусов в его организме снизилось вдвое. Сегодня к полудню лихорадка спала, он стал говорить связно, количество лейкоцитов увеличилось, а вирусная нагрузка упала ниже порогового уровня второго дня.
— Сегодня утром мы ввели лекарство еще двадцати инфицированным пациентам. Количество вирусов у них уже снижается. — Отец повернулся к ней, его лицо сияло. — Мы наконец-то нашли его, Амелия. У нас есть лекарство.
Глава 29
Габриэль
— Они готовы к встрече с вами. — Джамал жестом велел Клео и Габриэлю следовать за ним в конференц-зал. В помещении витал неприятный затхлый запах. Вокруг покрытого царапинами большого стола, как и в прошлый раз, сидело руководство Патриотов.
Не хватало только генерала Ривер.
— И как нам подобраться достаточно близко к Убежищу, чтобы уничтожить их ракеты? — Полковник Рид проглотил последние остатки кофе из своего пенопластового стакана. На столе уже скопилась груда пустых стаканчиков. Обсуждение стратегии продолжалось уже более часа. — Даже с «Фантомом», как только мы поразим одну пушку, остальные немедленно отправят нас в соседнюю вселенную.
Клео обошла стол, тяжело опустилась на свободное место и поерзала в кресле. Она выпрямилась, расправила плечи, и приготовилась к схватке.
— Пушки поворачиваются, но не на триста шестьдесят градусов.
— О чем ты? — проворчала полковник Уиллис. На ней был черный тренчкот, застегнутый до горла. Тусклые светлые волосы, подстриженные в боб-каре, четко обрамляли линию подбородка. Глубокие морщины испещряли ее бледное, угрюмое лицо. С потерей генерала Ривер она и полковник Рид возглавили командование «Новых Патриотов».
Кто-то предложил Клео стакан с кофе. Она раздраженно отмахнулась.
— Если мы сможем провести «Фантом» в ворота, то быстро расправимся с пушками, уничтожив одну за другой.
— Все равно придется иметь дело с силами безопасности Убежища и бронированными дронами, — заметила женщина в форме морского офицера, сидевшая в конце стола.
— Я не говорила, что будет легко. Это раскроет Тео и всех наших агентов внутри. — Клео посмотрела на каждого в зале. — Но мы все уже в деле.
— Мы не можем спешить! — воскликнула полковник Уиллис. — Нельзя рисковать всем ради одного человека, даже генерала. Хотя мы уважаем ее многолетнюю службу и лидерство.
Лицо Клео помрачнело. Губы сомкнулись, а глаза гневно засверкали. Она вся вибрировала от ярости. Габриэль не удивился бы, выхвати она пистолет и застрели Уиллис прямо здесь и сейчас. Или бы просто перепрыгнула через стол и задушила Уиллис голыми руками.
Он понимал ее гнев. После всего, чем пожертвовала ее мать, полковник Уиллис собралась отказаться от генерала Ривер, бросить ее на растерзание вирусу «Гидры». И судя по выражению ненависти, исказившему лицо Клео, полковник Уиллис только что обзавелась врагом на всю жизнь.
Но в темных глазах Клео таился страх. Ей нужно было убедить людей за этим столом начать войну сейчас, или ее мать умрет.
Габриэль разделял ее боль, но атака на Убежище подвергнет Амелию, Мику и Сайласа опасности. И он не мог этого допустить.
— Полковник Уиллис прав, — заявил Габриэль, поднимаясь на ноги.
Клео бросила на него испепеляющий взгляд.
— Ты подвергаешь риску все, за что «Новые Патриоты» сражались и умирали, — твердо сказал Габриэль. — Ты отправила моих людей в Убежище с миссией. Позволь им закончить. Времени прошло слишком мало. Если мы нападем сейчас, то рискуем лекарством.
— Кто сказал, что Амелия не предаст и достанет лекарство? — прорычала Клео.
Полковник Уиллис аккуратно сложила руки на столе. И махнула головой в сторону Габриэля.
— Я думала, он остался здесь, чтобы этого не случилось.
Казалось, Клео в любой момент взорвется. Она хмуро уставилась на Уиллис, сверкая глазами, похожими на оникс.
— Возможно, я переоценила ее… связь с Риверой.
Габриэль вздрогнул. Клео и в самом деле не верно оценила их отношения. Но Амелия все равно вернется. Он не сомневался в этом.
— Амелия не предаст нас.
— Кто знает, может, эта девушка и есть лекарство? — проговорил лысеющий мужчина в конце стола.
— Рисковать столь многим, полагаясь на слово элиты, — безрассудно, если не сказать глупо, — проворчала пожилая латиноамериканка с короткими седыми волосами и в очках. — Даже с «Фантомом» нам следует подождать до лета, как и планировалось, не торопить события и нанести удар, когда мы будем готовы.
— Генерал Ривер умрет, — процедила Клео сквозь стиснутые зубы.
Полковник Уиллис наклонилась вперед. Она уже предвкушала скорый конец генерала Ривер словно акула почуявшая запах крови в воде.
— Как мы уже сказали, это крайне прискорбно…
Тут дверь конференц-зала распахнулась. Внутрь поспешно вошел Патриот низшего звена с напряженным выражением лица. Он что-то прошептал на ухо полковнику Риду. Габриэль узнал его —
