него вы уже ничего и сделать не можете? Сами-то вы на что?
– Так как? Если Шиша главный-то?
– Да, ЁКэЛэМэНэ... Он один! Понимаете? Один! А вас больше сотни! И вы все к нему с каждой ерундой идёте. Все! Сто человек к одному. Ему что, разорваться что ли? Вот ты спал прошлой ночью?
– Этой?
– Нет, прошлой.
– Ну, спал. Не всю ночь, правда, мы ж сначала...
– А Шиша не спал! Вообще. И позапрошлую ночь - тоже! Потому что только он один за всё отвечает. И вот он первую ночь только спит и вы даже отдохнуть ему толком не дадите?
– Она права, - раздался голос Малинки. Первый-то голос у меня никак идентифицировать не получалось. Никак сообразить не могу. Вот мальчишечий голос, который меня разбудить хотел, я узнал. Это ж Башка был. А вот девичий, что охранял мой покой, не узнаю. А вот Малинку сразу определил: - Мы все отдыхали, хоть сколько-то, но поспали, а он...
– Да загнали вы своего Лидера! - вновь перебивает ее незнакомый голос. - Как лошадь загнали. Шагу без него ступить не можете. И это вас пока всего сто человек. А что будет если вас триста будет? Он вообще отдыхать перестанет?
– Все правильно, - голос Малинки обретает твердость. - Пошли, Башка, пусть Шиша выспится хоть.
Голоса за дверью стихли. Я ещё полежал несколько секунд и, не выдержав, выскользнул из кровати. Шлепать в туалет в одних трусах и тапочках я почему-то постеснялся. Ну не должны меня детишки видеть заспанным и неопрятным. Ну не имею права я уже к ним в таком виде появляться. Я уже сам себе не принадлежу. Я, сам того не желая, стал здесь центром притяжения. Символом и Знаменем анклава. И появляться перед всеми мятым и в одних трусах мне уже никак нельзя. Марку нужно держать.
Так что, перед тем как выскочить в коридор, я натянул трико, футболку и с усилием провел ладонями по лицу, разглаживая его после сна и, словно, стягивая с себя остатки сна. И только после этого выскользнул в коридор.
А в коридоре, на деревянной табуретке возле самой моей двери сидела Сова (блин, это ж ее голос я слышал. Вот он страж моего сна!) и что-то набирала в телефоне (все новенькие в первые дни после появления у нас не выпускают телефонов из рук. Это словно привет из прошлого для них. Что все как раньше! Вон, даже - телефоны работают. И только по прошествии времени остывают. Ну без интернета этот самый телефон теряет без малого две трети своей привлекательности... Ну, половину - точно. Но в первые дни, как правило, все не выпускают его из рук.)
– С добрым утром! - вежливо поздоровался я со вскочившей на ноги девочкой и поспешил в конец коридора к туалету, уж очень организм требовал.
– С добрым, - раздалось мне в спину, но я даже не обернулся. Всеми мыслями я был уже там - в сортире.
И только облегчившись, я получил возможность замечать хоть что-то вокруг себя. Ка-а-айф... Уф...
Перед тем как выйти из туалета я сполоснул лицо, окончательно прогоняя остатки сна и вышел уже свежим и готовым к новым вызовам. А Сони-Совы в коридоре уже не было. Лишь табуретка продолжала нелепо стоять у стены в абсолютно пустом коридоре. Недоуменно пожав плечами, я уже хотел зайти к себе, когда Сова выскользнула из кухни с крохотным подносом, на котором стояла дымящаяся кружка с чаем и несколько печенек. Вот это фокус...
Соня же с самым серьезным видом прошла мимо меня в мою же комнату и поставила поднос на столик у окна, где обычно коротал вечера с книжкой (если мои малявки конечно позволяли).
– Чай, - озвучила очевидное девочка голосом профессионального дворецкого.
– Благодарю, - само собой выскочило у меня вместо обычного спасибо. - Что тут произошло пока я спал?
Вопрос я сформулировал конечно неправильно. Меня же в первую очередь интересовало, что это с ней? И с чего это она вдруг взялась отыгрывать роль прислуги. Но спросил как спросил. На что девчонка с абсолютно серьезным видом материализовала телефон в руках и начала отвечать!
– Среда. Двадцать второе апреля. Время - восемь двадцать семь... Был сеанс связи с Князем. Он просил как проснетесь, связаться с ним.
– Что-то случилось? - напрягся я.
– Насколько я могу судить- речь шла о возвращении ваших ребят из Введенки домой.
– А, это, - успокоился я. - Да, пора уже. Сколько им можно там бедовать?
Согласно кивнув, Сова продолжала:
– Приходил Тёмыч. Он просто не знает что делать с пленными, - и не успел я задумать, чем их занять, как девочка продолжила без паузы. - Я взяла на себя смелость посоветовать привлечь их к выкапыванию могил. Мертвых нужно срочно хоронить. Не зима же.
– Это да, - слегка обалдело согласился я. - Молодец.
– А ещё я нечаянно прочла у вас бумаги на столе... И систематизировала их, составив своеобразный список первоочередных дел. - И сует мне какой-то листок.
Я тупо посмотрел на груду бумаг, лежавших у меня на столе (точнее это раньше тут была груда, а теперь - тоненькая стопочка. И вот этот листок, в котором легко можно опознать график. Вот я же давно хотел себе ежедневник составить, но все как-то некогда было. Так бы никогда и не и не сделал бы, скорее всего. А тут девка раз глянула - и все готово).
Я с новым выражением посмотрел на девчонку - стоит, волнуется. Ну её-то понять можно. Место себе столбит. Как не крути, но основные командные места уже забиты. Идти помощницей к Малинке, которая младше её? Или к Пышке? Или к Башке? Мамлюбе? На ключевых позициях уже везде есть свои командиры. А девчонка явно знает себе цену. Недаром эти пару месяцев, пусть крохотным, но независимым анклавом рулила. Просто так в рядовые работники она не пойдет. Вот и столбит себе принципиально новую для всех поляну. Чтоб никому дорогу не переходить. Секретарь. Даже и не знаю как на это реагировать. С одной стороны помощник в организации процесса мне явно не помешает (девчонка всё правильно говорила Башке - гора дел давно угрожает накрыть меня с головой), а, с другой стороны, мне оно как-то и неловко... Ну не имею я привычки к прислуге или секретарям... Это
