Ну? Где ты? Покажись. Только покажись, я тебя найду…
Снова шуршание камней. Теперь уже где-то сбоку. Отлично. Все-таки человек… теперь — не спугнуть. Пусть думает, я его не вижу. Пусть нападет первым, а уж я не промахнусь!
Стэн услышал, как потоком полились камни из-под чьих-то ног, резко развернулся и выстрелил на звук. Половинным зарядом. Черная тень на склоне запнулась и покатилась мешком — вниз.
Как же давно он ждал этого момента!
Не могло быть иначе, просто не могло.
Стэн нетвердой рукой засунул оружие за пояс, не торопясь, направился к убийце. Тот лежал ничком, обхватив руками голову. На убийце был темный комбинезон, точно такой, как и на самом Стэне, но черный, а не синий.
Тот лишь мельком удивился отличию. Какая разница, как негодяй одет?! Он получит по заслугам…
Костер почти не давал тепла, и потому приходилось часто вставать, приседать, двигаться. Холодно. Даже морозно. И все же это может быть не настоящий холод, а обманка, иллюзия холода. Хотя… подозревать планету в злонамеренности только оттого, что у тебя руки мерзнут сегодня сильней, чем вчера, это уже диагноз.
Игорь в очередной раз прошелся вокруг костерка. Дров на ночь должно хватить, он уделил их поискам несколько вечерних часов. Но что это за костер! Чахлое синеватое пламя то и дело норовит угаснуть, а углей и вовсе не остается — все топливо сразу превращается в белый пепел.
И все же так лучше, чем всю ночь бродить по горам, рискуя куда-нибудь сорваться и что-нибудь себе сломать.
Спать по ночам он боялся. Единственное видение, которое хоть как-то можно отнести к нормальным снам, это разговоры с Сашкой возле пуленепробиваемой стеклянной стены. Да и то, еще бабушка надвое сказала, нормально ли, когда любимая девушка, которая по идее находится где-то на орбите, вместо чтобы обнять-поцеловать выспрашивает у тебя приметы местности, в которой ты потерялся.
Все остальное — один непрерывающийся кошмар. И если бы натурализм этих снов был лишь чуть сильней, он не поручился бы за свою вменяемость на утро. Но сны пока оставались снами и, как положено, таяли, стоило только открыть глаза.
Эта ночь ничем не отличалась от прежних. Режим уже выработался. Дождаться у костра рассвета, лечь спать. На сон уйдет половина светового дня, но лучше так, дневные кошмары почти не выходят за рамки нормы.
Первая ночь на планете, когда он опрометчиво заснул у костра, оказалась адом, но теперь, когда знаешь, как ада избежать, вполне можно жить. Глоток энергетической смеси из тюбика заменяет завтрак, обед и ужин. Смеси осталось на два глотка. Значит, придется пробовать на вкус дары здешней природы. Вчера в траве он обнаружил что-то вроде ягод. Попробовать не решился, но, похоже, завтра придется. Вероятность загнуться в корчах столь же неприятна, как смерть от голода, но тут хоть какая-то перспектива…
Потом надо вернуться наверх, в камни. За четыре неполных дня он изучил несколько верхних долин и ущелий, даже обнаружил какие-то следы. Кусок веревки у обрыва — явно кто-то подстраховывался на спуске; клок черной ткани, это от комбинезона Алекса, у Стэна синий комбинезон, как у всех военных; палка с истрепанным концом. Кто-то опирался при ходьбе, а потом она сломалась, и была выброшена за ненадобностью. Палку могли выломать только в одной из нижних долин, Игорь специально тщательно осматривал места своих ночевок, но никаких признаков пребывания других людей так и не обнаружил. Слуховых иллюзий тоже больше не было. С того самого, первого дня.
А может, ему и тогда приснилось. На этой планете Игорь быстро разучился доверять ощущениям.
Однако поспать в то утро ему так и не довелось. Едва первые лучи солнца показались из-за восточного склона, он услышал крик. Далекий, но все же отчетливый крик. Если исключить версию об очень скрытных аборигенах, то это могли быть либо Алекс, либо Стэн. Никаких признаков аборигенов до сего момента Игорь в горах не встретил, а потому резко вскочил, завертел головой. Откуда пришел звук? Откуда-то сверху, но с какой стороны? Эхо может сыграть злую шутку, оно здесь ничуть не добрей, чем в горах Эльвиры.
Ладно, спуститься в долину здесь можно лишь в нескольких местах. Склоны окрестных гор неприветливы, и если человек не самоубийца, он будет спускаться там же, где и доктор — по относительно пологой осыпи в верхней части долины.
Значит, в любом случае, сначала нужно идти туда. Кричали, вроде, не от боли, вообще, непонятный какой-то крик. Хотя, расстояние велико, да и эхо искажает звуки. Додумывал эту мысль Игорь уже на бегу.
Плохо было, что с тех пор так больше ничто и не нарушило тишину. Стало даже казаться, что звук примерещился, был частью ночных иллюзий, каким-то образом сбежавших из сна. А может, он таки задремал…
Уклон усилился, мелкие камни стали выворачиваться из-под ног. Крупные качались, «оживали».
А потом он увидел — слева, на более ровном участке, человеческая фигура. Видно только ноги и спину. Значит, кто-то все-таки сорвался, упал.
Игорь изменил направление движения. Вверх двигаться было немного проще, чем вбок. Но он справился, и довольно быстро. Человек оказался скафандром. Кем-то скинутым и выброшенным.
— Так, — сказал он вслух, — еще этого не хватало.
Проверил передатчик в найденном скафе, — не работает. Что требовалось доказать. Его собственная станция тоже молчала с самого первого момента. То ли виной странности здешней атмосферы, то ли эта техника вышла из строя еще в космосе. Хотя, с чего бы. Версия про атмосферу более правдоподобна, но менее желательна.
…а единственным средством коммуникации на той планете были признаны ночные кошмары…
Игорь огляделся. На склоне больше никаких признаков человеческого присутствия. Скорей всего, кто-то снял скаф еще наверху, а потом скинул его. А может, тот сам упал, скатился. Значит, лезем дальше.
Если бы кто-то спросил, зачем он это делает — зачем разыскивает тех двоих, которые, по сути, его бросили, не ответил бы, пожалуй. Во всяком случае, задумался бы надолго. Тщетность этих поисков, ровно как и любых других действий, не вызывала сомнений.
А все-таки где-то в глубине, в самом укромном уголке сердца жила крошечная надежда. А вдруг сны все же несут долю истины. И кто-то ищет потерявшихся на планете людей, пусть даже не Сашка…
С перевала открывается вид на соседнюю долину. Она выше, круглая, обрамленная неровными зубцами гор. Дно долины поросло мхом. Все тем же серебристым.
Стало почти светло, сумерки здесь короткие.
Хорошее место, чтобы оставить знак, о котором говорила Сашка.
Глупо верить снам, но когда больше некому, остается хотя бы эта малость. Значит, здесь. Но знак подождет. Сначала нужно выяснить, кто кричал.
Игорь присел на камень. Подъем дался ему нелегко. Все-таки три дня почти впроголодь, да еще и двигаться приходится постоянно. Опять же — сны. А сегодня и вовсе отдохнуть не удалось.
Ну, кто мог кричать? Долина казалась такой открытой, что трудно представить, будто кто-то может здесь укрыться от внимательного взгляда. Ни крупных камней, ни деревьев, ничего.
Человека он увидел позже, когда со вздохом поднялся и направился присмотреться к россыпи камней более темного цвета, чем все остальные здесь. Вчера он такого не видел и заинтересовался, вдруг это родник. Пить хотелось очень.
Вообще, в здешних горах воды много. Она выбивается прямо из-под камней, ручьи сливаются, превращаясь в неглубокие и быстрые реки с ледяной водой. Но Игорь, сорвавшись на примерещившийся голос, даже не подумал о том, что потом обязательно захочет пить.
Человек стоит у обрыва, подперев плечом скалу, и задумчиво, как показалось Игорю, разглядывает долину, в которой доктор провел ночь.
Комбинезон у него синий, значит, это Стэн.
— Эй! — окликнул Игорь.
Тот обернулся. Слишком резко. Видимо, у парня закружилась голова, он чуть не упал, впился пальцами в темные камни.
