молчит, не задаёт лишних вопросов, выполняет все приказы. Надеюсь, что так будет и дальше.
Автомобиль замедлился, въехав на грунтовую дорогу. Эта часть города считается одной из самых бедных, здесь живут бедняки, у которых не всегда найдётся копейка даже на еду. В основном — преступники, вышедшие из тюрьмы, или люди, проигравшие все деньги.
Около часа мы ехали по этой ужасной дороге, пока, наконец, фургон не остановился у старой девятиэтажки.
— Держи, — я протянул Олегу чёрную тряпичную маску. Он без вопросов надел её. Я тоже закрыл своё лицо — не следует Пожирателю Жизни знать, кто к нему нагрянул.
Я вышел из машины и поморщился из-за неприятного запаха. На углу дома свален мусор, над которым жужжат мухи. Рядом устроили ночлег бомжи — матрасы, коробки, бессознательные тела. Несколько человек копается в мусоре, среди них мальчишка лет двенадцати.
Даже не верится, что Пожиратель Жизни живёт в таких трущобах…
Я уверенно направился к подъезду. Олег, захватив с собой рюкзак, последовал за мной. В этом рюкзаке я собрал всё, что нужно для дела.
— Эй! — к нам, покачиваясь, подошёл мужик в наколках. Он выполз из подсобки, которая находилась рядом с подъездом. — Вы кто?! Пошли вон отсюда, клоуны!
От него разило перегаром, щёки обвисли, губы синие.
— Выруби его, — приказал я. За спиной мужика, вывалившись из той же подсобки, замаячили ещё пятеро таких же пьянчуг. — Хотя постой, — я остановил Олега. — Вы знаете Мухитдина?
— Уйгура? — мужик скривился. — Петушка ищешь? Поэтому рожу прячешь? Стыдно? Ик…
Очевидно, что нужный человек не в компании этих людей. Поэтому я кивнул Олегу. Тот приподнял руку и наэлектризовал область перед собой. Трескуче запели молнии, мужики коротко вскрикнули и повалились навзничь.
Слабый Полеос Электричества может вырубить и меня, если я не буду готов к его атаке. Что уж говорить об обычных людях.
Мы вошли в пропахший мочой подъезд и поднялись по лестнице на четвёртый этаж. Найдя дверь с нужным номером, я постучал. Никто не ответил.
— Жди меня тут, — забрав у Олега рюкзак, я приложил силу и с хрустом сломал замок.
Вошёл в квартиру — тёмная, тесная. В одном углу лежит женщина с ребёнком, в другом — сидит взлохмаченный мужик с голым торсом и вырезает маленькие деревянные игрушки. Во всю его грудь темнеет выцветшая татуировка — то ли зверь какой, то ли предмет.
— Ты кто? — он вскинул голову, как только я вошёл. Маленького роста, щуплый, худой, с грязными чёрными патлами. Глаза узкие, как щелочки, лицо желтоватое, некрасивое.
— Негодяй! — Мухитдин вскочил и вытащил из кармана маленький складной нож. — Ты хоть знаешь, кто я?!
— Тише ты, — я поморщился. — Разговор есть.
— Ты знаешь, скольких я убил, негодяй?! — Мухитдин тяжело дышал, гневно раздувая ноздри. Его лицо покраснело, лоб вспотел, настолько он разозлился.
— Успокойся, — приказал я.
Мухитдин закричал и бросился на меня с ножом. Но получив ногой в живот, отлетел в свой угол и разбил несколько деревянных игрушек. Женщина заворочалась, ребёнок начал тихо плакать. Женщина бледная, дышит с трудом. А ребёнку года два, у него деформирована голова, пальцы сжаты в кулачки.
— Негодяй, — захрипел Мухитдин. — Ты не на того нарвался. Я тебя уничтожу, я тебя…
— Заткнись, — раздражённо бросил я. Поставил рюкзак на пол. — Я тебе предлагаю один раз, больше не буду. Если хочешь вылечить свою жену и сына, слушай внимательно.
Мухитдин замер.
— Ты будешь работать на меня. Делать то, что я говорю. Взамен я обеспечу лучшее лечение твоей жене и сыну — их увезут в другую страну, ты будешь получать их снимки и видео.
— Что тебе надо?.. — одними губами прошептал Мухитдин, ошеломлённый моими словами.
— Если я скажу тебе убить — ты убьёшь. Скажу ограбить — ограбишь. Прикажу создать свою организацию убийц и назвать их Пожиратели Жизни — создашь.
— Что?.. — Мухитдин уставился на меня с непониманием.
— В этом рюкзаке наличные и куб с Жидким Ядром. Там же смартфон с моим номером, писать ты сможешь только мне. И получать сообщения только от меня. Завтра же ты сменишь место жительства, сделаешь пластическую операцию и поменяешь имя. Всё — нелегально. Я знаю, что у тебя есть выходы на нужных людей. После этого отправишься в Изначальный Мир, а когда выйдешь, используешь Жидкое Ядро и станешь Эвольвером. Инструкция в рюкзаке. Когда всё это сделаешь, получишь фотографии своих родных и следующий приказ. Ты меня понял? — я внимательно смотрел в глаза Мухитдину.
Чувствовал ли я угрызения совести, что так подло использую горе человека и шантажирую его? Нет.
Во-первых, Мухитдин убийца. Разозлившись, он не способен себя контролировать. Мухитдин попал в тюрьму за убийство мужчины — не поделил с ним очередь в магазине.
Во-вторых, его жена отравилась на производстве Гейзера, она умрёт через несколько лет. В прошлой жизни так и случилось: Мухитдин раздобыл деньги благодаря своей способности, но спасти жену не смог. А ведь погибла она из-за него — женщина подалась в лабораторию, когда мужа посадили. На производстве предлагали большие деньги, и она не смогла отказаться — хотела оплатить лечение ребёнка, который родился с инвалидностью.
Мухитдин никого не спасёт. Год он будет делать деревянные игрушки и продавать их на рынке, зарабатывая гроши, которых даже на еду не всегда будет хватать, что уж говорить о лечении. Когда появится возможность — он присоединится к одному тюремному авторитету и посетит Изначальный Мир. Станет Эвольвером, получит деньги и силу. Переедет в новый дом и будет рисковать жизнью в Изначальном Мире — всё ради того, чтобы заработать как можно больше денег и вылечить родных. Но он не успеет. Умрёт его жена, а после и сын. И повторится Пекинская Трагедия — мужику сорвёт крышу, он начнёт использовать силу Распада без оглядки, сжигая себя изнутри. В конечном счёте он погибнет, но заберёт с собой тысячи жизней.
— В этом мире только я помогу, — продолжая смотреть в глаза Мухитдину, медленно проговорил я. — Современная медицина не сможет спасти твою жену и сына. А я — смогу.
Как и болезнь Люды, вылечить недуг жены Мухитдина могут только технологии Хрусталов. Насчёт его сына не знаю — не имею понятия, чем он болен.
Мухитдин медленно встал на колени и уткнулся головой в пол.
— Я буду служить вам, господин. Жизнь отдам, но выполню
