внимания! Я всего лишь рейд-босс-постмодернист! У вас ведь есть дела поважнее, чем пытаться меня убить на третьей фазе, правда?!
Я склонил голову чуть на бок.
– Яре-яре дазе. Я не знала, что собравшаяся здесь восьмёрка настолько омерзительна!
– Да-да-да, – поддакнула мне лиса. – Именно так! Нас тут ровно восемь человек! Человек… НПЦ считать не обязательно! Тьфу! ИИ-фобы! Био-супрематисты!
Джесс усмехнулась.
– Знаешь, Ками, а мы были бы совершенно не против объединиться с Кентаро. Будет даже лучше, если во главе встанет не кто-то одна, а совет.
Я рассмеялся.
– Джесси, ты наивна! Неужели ты думаешь, что мерзкая сестрёнка Рьюги предаст меня?! Она же няшечка!
Ками хмыкнула.
– Ну, у меня для этого есть весомые мотивы.
– Не хочешь целовать меня в пузик?
– Не хочу целовать тебя в пузик.
Одна из подружек Джесс возмущённо взвыла.
– Что за ужас тут творится?!
– Паноптикум, – ответила ей уже привыкшая к моему стилю игры Химура.
– С Юки так всегда, – поддакнула ей сеструха Мито.
Я тяжело вздохнул.
– Какая же ты, всё-таки, коварная дрянь, мерзкая сестрёнка Рьюги. Ла-а-а-адно, проща-а-а-аю!
– Замечательно, – электроды больше не касались моего горла. – А теперь давайте разнесём этих предательниц!
– Проклятье! – тявкнула лисичка и перехватила катану зубами. – Наконец-то пришёл срок!
Глава 102. !!!Веселье!!!
Пими-тяма сидела на краю скалы и взирала с высоты на анимешный Токио. Могу сказать, что выглядел город без дураков весьма неплохо. Картинка, правда, была на любителя, ибо высотки с зеркальными окнами чересчур бликовали, а птицы летали чересчур большими стаями по чересчур предсказуемым траекториям, да и к облакам можно придраться… но в рамках стилистики оно действительно захватывало. Да и чересчур густая и пышная зелень, в которой утопала вся эта урбанистическая красота добавляли особой перчинки зрелищу.
Я даже остановился и повтыкал в сию картинку где-то секунд двадцать. Но затем, как и полагается бездушному мужлану, потерял к этому делу интерес и уселся рядышком с императрицей.
– Я не хотела, чтобы оно так получилось, – начал было я, но Пимико перебила меня спокойным ровным голосом.
– Хотела. Причём всё получилось даже лучше, чем ты себе представляла. Ты знала, к чему всё идёт и сознательно педалировала эти события. Причём даже не ради сестры, а ради себя.
Я секунды две молча следил за тем, как громадный орёл кружил над знакомым мне зданием храма, а затем кивнул.
– Справедливо. Я этого хотела. Ты права, – я сделал небольшую паузу. – Злишься?
Пимико медленно покачала головой.
– А за что? Во-первых, это всего лишь игра. Во-вторых, ты пыталась мне доказать лишь то, что я уже знаю. И знаю много лучше тебя. С тех позициях, на которых я нахожусь в реальной жизни человеческие мерзость и лицемерие видны куда как лучше.
Я повёл плечами.
– И тем не менее ты дала им шанс.
– И тем не менее я дала им шанс.
Мы несколько секунд молчали. Императрица взирала на город, а я изучал её лицо. Всё тот же взгляд. Не изменился ничуть. Словно бы девушка даже реальную жизнь воспринимала исключительно как скучную игру. Причём даже не в полноценном ГП.
Была такая категория игр и просто игровых эвентов, когда требовался таймскип. Тогда система упрощала симуляцию, чтобы поток чувств от ускоренного течения времени не перегружал сенсорику. Конечно, по-настоящему её перегрузить в случае здорового человека не получится, и даже не потому, что в обруче и так встроено техническое ограничение, которое невозможно обойти физически – там тупо не хватит для этого каналов – но и потому, что в нашем мозгу без всяких сопливых инженеров есть довольно неплохой механизм защиты от этой хрени, пусть даже очень-очень неприятный в момент срабатывания.
Так вот, если основной игровой режим назывался “Глубокое погружение”, то такой упрощённый звали “Тарелка супа”, просто по аналогии. Я как-то имел “удовольствие” смотреть замедленные реплеи этого дела. И, бог ты мой, взгляды аватар на них всегда были стеклянные и отрешённые. И в играх, которые в обычном режиме предоставляли куда более качественную обработку мимики, такие моменты трындецки нервировали.
Пимико же выглядела именно такой. Играющей в режиме ТС, каким-то образом ускорив для себя события, пока мы, глупые боты, трепыхаемся рядом, считая, что делаем что-то важное.
Наконец я решился нарушить эту тишину. Как там часто в книгах пишут? “Звонкую”? Не-е-ет. Не была она звонкой. Скорей липкой, тягучей. Словно бы ты тонул в киселе, а попытка открыть рот чревата опасностью захлебнуться.
– Зато мы повеселились! – произнёс я как-то неуместно громко и смешливо.
Кисель оказался чересчур кислым. Мне было сложно не скривиться.
Но тут Пимико кивнула.
– Да. Мы повеселились. Хоть какое-то разнообразие в этом болоте предсказуемости и посредственности.
Я изогнул бровь.
– Слу-у-у-ушь… а если тебе тут так скучно, чего ты до сих пор тут ошиваешься? Ты, вроде, говорила уже… но ведь неубедительно вышло, раз я
