пункте №16, наблюдая, как загруженная поочерёдно в некий аппарат под одним из навесов моя сегодняшняя добыча спрессовывается, а на экране высвечивается масса, впечатлившая многих своей излишней скромностью.
- Ого, вот это улов! – раздалось у меня из-за спины. - это где ж такие места богатые?
Я, скрипнув зубами, повернулся в вполоборота, дабы взглянуть, кто это там зубоскалит, но ничего особого не увидел – очередная компания бродяг, разодетых по здешней моде, хотя и выглядящих слишком уж радостными для своего внешнего вида.
- Чего зубоскалишь Сянька, сам новичком что ли не был? – донесся ещё один возглас из-за спины.
- Да я и новичком больше приносил! – огрызнулся насмешник со странным именем «Сянька».
- Что-то я такого не припомню, - вернулся ему ответ, - а вот как тебя от пукана тащили, после того как ты погреться там решил, вот это я помню!
К означенному в задании времени народу у сборного пункта собралось немало… Я, по крайней мере, за всё пребывания на свалке такое скопление видел лишь однажды – у поезда, доставившего нас в это прекрасное место, где мы можем искупить, и вот это вот всё.
- За это тебе ничего не положено, - сказал Зиновий, - минимум, за который выдаётся хотя бы часть дневного провианта – 50%, но так уж и быть, на первый раз спишем тебе полное невыполнение, так что можешь набрать воды из бочки, - кивнул он на жёлтую ёмкость на колёсах с надписью «квас», пригнанную самосвалом.
Сказать что я был разочарован, это значит серьёзно погрешить против истины – я был огорчён и взбешен, и мне требовались немалые усилия чтобы себя сдерживать, но что можно сделать в текущей ситуации? Качать права? А они у меня вообще есть? Что-то я не припомню упоминаний о таковых за всё время пребывания здесь…
Воды я, конечно, набрал, гордыню показывать буду при более благополучном раскладе, а пока… а пока, ничего не остаётся как идти обратно к норе, дабы попытаться хоть как-то отдохнуть и набраться сил.
- Эй, парниша! – ухватил меня за плечо неожиданно выскочивший из общей очереди мужик. – Водка есть?
Я скинул его руку с плеча, не очень вежливо, но что они на этой водке помешались-то:
- Нет.
- Гонишь! – заявил мужик. – свежий и без водки?
- Потому, видать, и без водки, что свежий, - пробурчал я.
- Да ладно, не заливай! Ты что, не знал в какой поезд садишься? – хохотнул он, видимо найдя в своих словах некий юмор.
- Да вот, поездом ошибся, прикинь.
Мужик ещё раз крякнул смеясь: - Ага, конечно, такими поездами не ошибаются. все знают что здесь водка самый первый товар. Так что, продашь?
- Сказал же: нет у меня никакой водки.
- Хм… Ну раз ты такой блаженный, так может купишь тогда? Тебе, как особо отличившемуся, за полцены отдам бутылку, так и быть.
- Не пью! – ответил я, направившись дальше, не оборачиваясь.
- Ну-ну… - скептически бросил мужик мне вслед.
Уже когда я удалялся от выстроившейся очереди собирателей, меня окликнули снова:
- Пред… Предн… тьтьфу, как там тебя?!
Я удивлённо обернулся, взглянув на машущего рукой мужика, по голосу судя, тот самый, что припомнил Сяньке какой-то пукан, недоумевая, откуда это он моё здешнее имя узнал — я, вроде, не представлялся.
- Вот, держи, - протянул мужик небольшой красный прямоугольник, - надеюсь сообразишь как использовать?
Я, взяв предложенное, вгляделся, и немного удивился ещё раз — на моей ладони лежала зажигалка: дешёвая, пластиковая, поцарапанная, без колёсика и кремня.
- Спасибо, - протянул я, пряча подарок в карман.
- Да смотри, не разжигай огонь где попало, и пожар смотри не устрой, - продолжил наставления благодетель с нашивкой на вполне неплохой куртке: «Лекс_флекс», - выбирай место стабильное, ну чтобы утоптанное, чтоб никаких свежих завалов, понял?
Я кивнул, поняв куда меньше чем хотелось бы, но уточнять не стал, дабы тормозом не прослыть — утоптанное, так утоптанное, а спросил другое:
- а откуда ты знаешь как меня тут зовут?
- Так на робе твоей написано же… - без промедлений, но, кажется, немного удивившись очевидности ответил Лекс.
Я посмотрел себе в район сердца, оттянув и повернув к себе часть ткани, уже догадываясь о том что увижу. Так и есть: Преднизалон — гласила нашивка, какую я встречал уже у многих, недоумевая – зачем они её себе нашивают, правил таких, вроде бы, не озвучивали. Да вот беда – я-то себе точно ничего не нашивал, и точно помню, что при высадке из поезда ни у меня, ни у остальных прибывших, никаких нашивок также не имелось…
Что такое свобода? Что имеют ввиду люди, когда произносят это слово? Возможность делать что хочешь? Но многие ли люди делают абсолютно всё что хотят? Если таковые индивидуумы вообще существуют, то их, скорее всего, считанные единицы, остальные же, в большинстве своём, если и думают что могут делать всё что хотят, то лишь потому что сами не знают чего хотят, а потому ничего и не делают. Хм, может это и есть настоящая свобода? Ну или хотя бы её иллюзия? Интересная мысль, подходящая в качестве основы для целого философского направления, а то и цельной религии, похоже, моя скорбная память мне намекает, что я не первый кому пришла такая идея в голову.
Вот эта самая моя немая память, могущая изъяснятся лишь взглядами, жестами, да красноречивым молчанием, меня и наталкивала на порочные размышления о сущности своего бытия.
Вот где, например, я сейчас нахожусь? В тюрьме, как и положено осуждённому? Вроде нет: окружающая действительность никак не походила на тюрьму. Тюрьма – это тесные помещения, забитые людьми, двух, а то и трёхместные нары, густой сигаретный дым под потолком, на который можно вешать разнообразный столярный инструмент, стальные двери с глазками, с заглядывающими в них надзирателями; а уж ни как не горы мусора, бродяги сборщики, шатающиеся кто куда. Исправительно-трудовое учреждение? По смыслу очень похоже, но
