— Чем могу помочь добрым господам? Хотите по отдельности или все разом? Не сомневайтесь, мне есть чем вас удивить и порадовать.
Ее чуть низкий грудной голос звучал гораздо красивее, чем она выглядела. За такой можно и луну с неба достать
— И в мыслях не было удивляться. Но я здесь не за развлечениями, а за ответами.
— Что-то новенькое в моей практике, — мне показалось, что ее голос достает до самых глубин моей души. — Ничего не имею против разговора.
— Гекатид попросил меня выяснить, что случилось с пропавшими рабынями. Одна из девочек рассказала много странного. Будто сюда приходил кто-то, жестоко убивший порнай, но вы не верите в это.
Ее глаза на мгновение сверкнули:
— Это вам Ямила наговорила? Маленькая дрянь, мечтающая сбежать отсюда, попутно разрушив жизнь своего хозяина. Что бы она вам не наговорила, мой ответ — нет. Вы сами видели, какие тут окна и небольшая высота. Да и двери не запираются. Они просто сбежали, а городская стража палец о палец не хочет ударить, чтобы их искать.
Я кивнул, улыбнулся ей, засматриваясь в глубокое декольте. Развернулся и вышел, улыбаясь словно блаженный. Успел пройти несколько десятков метров, прежде чем Розмари схватила меня за руку, развернув к себе:
— Что с тобой, Мирный? Неужели ты поверил этой старухе?
— Да. — вопрос меня удивил. — Она говорит правду.
Я снова улыбнулся, вспоминая ее голос. Такой красивый…
Но Розмари не собиралась сдаваться так просто. Повернула мое лицо к себе, пристально посмотрела в глаза и что-то зашептала.
На меня словно повеяло холодным морским бризом. Я встряхнул головой и удивленно осмотрелся.
— Заговор. — Виллар впервые за долгое время заговорил. — Эта женщина тебя околдовала. Разум воинов частенько открыт для такого колдовства. Стоит сказать спасибо нашей спутнице.
В этот момент мимо нас прошел давешний начальник отряда стражников. Узнав нас, сухо кивнул, воровато огляделся и нырнул в обитель порока. Ну, кто сказал, что блюстители порядка не могут иметь некоторый гражданский отдых?
— Она ведьма? — я со злостью посмотрел назад. — Но зачем ей это?
— Этого я не знаю. Вообще странно, что она, будучи свободной, осталась в этом клоповнике.
— Хм… Ладно, давайте посетим храм Аполлона. Жрецы по определению ребята башковитые, может, что-то полезное скажут.
До храма пришлось хорошенько потопать. Как оказалось, служители бога любят уединение и расположились аж в паре километров от городских стен. Наконец, добравшись до места, я не смог сдержать восхищенного вздоха. В своей реальной жизни я был в Греции и успел насмотреться на кое как сохранившиеся образчики древнего зодчества. Сейчас же передо мной предстал античный храм во всем великолепии. У пускай это все хоть трижды нарисовано, менее величественным стоящий передо мной храм не стал.
Виллар отточенным движением дернул меня за рукав, возвращая к действительности. Ну да, я сюда не красотами любоваться пришел.
Внутри храм выглядел под стать. Сплошь мрамор, золото и великолепные фрески. Здесь же нас встретил жрец в белоснежном хитоне.
— Чем я могу помочь вам, варвары? Длань Аполлона простирается не только над эллинами.
— Мы надеялись, что ты сможешь рассказать нам о похороненных недавно девушках. Есть подозрение, что это рабыни одного уважаемого человека и он хочет знать, что с ними произошло.
На лице жреца появилось удивление:
— Бедняжки были растерзаны. Наши жрецы понимают в врачевании, как того хочет наш бог, поэтому сразу же поняли, что кто-то из граждан побывал на горе Ликей и оказался проклят в результате ритуала.
Ничего не понял. Какой еще к дьяволу ритуал?
— А… поподробнее?
— Зевсу не по нраву человеческие жертвоприношения. Но среди эллинов все равно находятся глупцы, считающие, что такая жертва принесет им могущество и власть. Поэтому Зевс наказывает таких, проклиная. Обращая в волка на девять лет.
— А почему же вы никому об этом не сказали?!
И вновь удивление:
— Мы сразу же сообщили об этом городской страже, чтобы они изловили зверя и убили. Ведь он отведал человеческого мяса, а значит, обернуться человеком ему не суждено.
Внезапная догадка пронзила мозги:
— А кому именно из городской стражи вы об этом рассказали?
— Старшему вигилу Пристарху, что охраняет дорожный камень. Всех убитых находили на его участке.
В город мы возвращались максимально быстрым шагом. Теперь и дураку было ясно, что стражник либо сам оборотень, либо покрывает его.
— Знаете, я одного не понимаю. Жрец сказал, что оборотню уже никогда не обернуться человеком. Это значит, что он должен постоянно бегать в шкуре зубастой образины?
Розмари покачала головой:
— Галлы не считают волколаков проклятыми. Наоборот, умение обращаться в волка считается благословением. Я слышала, что друиды могут помочь таким контролировать превращение.
— Ингида?
— Да, она из галлов. И явно не понаслышке знакома с знакома с магией.
Пока мы носились туда-сюда, успело стемнеть. Потерянные после ночи с Розмари очки характеристик давно ко мне вернулись, что не может не радовать. Понятия не имею, что из себя представляет оборотень как противник, но вряд ли будет легко.
На воротах нас узнали и без проблем пустили внутрь, когда я показал медальон Аполлона, любезно предоставленный жрецом. До публичного дома Гекатида я уже почти бежал, разумно опасаясь, что если образина сожрет еще кого-то из девушек или самого сутенера — награда может уменьшиться вплоть до нуля.
К какой-то подворотне завыла собака. Ей ответила еще одна с другой стороны улицы и через несколько мгновений многоголосый собачий вой разносился по окрестностям.
— Твою мать!
На крыльцо я взлетел уже с мечом наперевес. На первом этаже, как и в прошлый раз, было пусто. Я осторожно, задвинув пацана и девушку за спину, поднялся по лестнице и перед комнатой Гекатида почувствовал густой запах крови.
Тело сутенера с оторванной головой сидело за столом в луже собственной крови. Перед ним был разложен нарезанный небольшими медальонами опиум. Похоже, он даже не успел понять, что произошло. Голова обнаружилась в дальнем углу и на лице застыла блаженная улыбка.
Истошный женский крик вывел меня из ступора и я кинулся по коридору. Влетел в комнату Ямилы и увидел, что девушка с гримасой ужаса застыла в углу возле окна, сжимая в руке бесполезный столовый нож, а напротив ее стоят ведьма и стражник. Несмотря на человеческий облик, все либо и руки были в крови. Все трое обернулись на меня и я увидел, что глаза у него желтые и будто светящиеся.
— Ну надо же, — мило улыбнулась Ингида, положа руку на плечо своему ручному оборотню. — Неужели Гекатид сумел нанять не полного идиота?
— Дайте угадаю. Твой ручной пес был в Греции и поучаствовал там в некоем ритуале. Проклятие пришло к нему не сразу, иначе не понимаю, как он мог вернуться обратно в Массалию. А уже по прибытию его накрыло, а тебе хватило знаний обуздать проклятие и вернуть ему человеческий облик? За это стражник готов загрызть того, на кого ты укажешь.
— Действительно, не идиот. Даже жаль. Небольшая поправка — я не собираюсь полагаться на его готовность выполнить мою просьбу. Предпочитаю приказывать. Пятнадцать лет я ждала, когда мне подвернется возможность освободиться и прикончить Гекатида, эту грязную тварь. Благодаря опиуму его разум был закрыт и я была вынуждена ублажать похотливых свиней, в том числе и нашего славного стражника. Время шло и я скопила денег для того, чтобы выкупить себе свободу. И что мне с ней делать? Куда податься? Не уж, я лучше приберу к рукам этот дом, наберу своих рабынь. Когда Пристарх приполз ко мне с волчьей мордой и покрытый шерстью, я поняла, что это шанс. Не могла же я упустить такой подарок Тевтата. Убей их!
Последнюю фразу ведьма рявкнула, сразу показывая, что не намерена вступать в переговоры. Баба в углу завизжала пуще прежнего и я своими глазами увидел, как перекидывается оборотень. Отвратительно затрещали кости, колени развернулись в другую сторону, руки и ноги стремительно удлинились, сам стражник резко выстрелил вверх, едва не касаясь башкой, напоминающей питбулью, потолка. Резко запахло псиной и мир окрасился красным.
