- Согласен, - кивнул я. - вечер в приятной компании всегда проходит хорошо.
- Рад, что тебе пришлась по душе наша вечеринка и наше гостеприимство. Хорошо отметили.
Рыжий растянул губы в усмешке, однако это было больше похоже на волчий оскал.
- Не могу не согласиться, - подтвердил я сказанное президентом. - Вышло достаточно интересно.
- Эк тебя вчера покоцало, - неодобрительно покачал головой президент, обратив внимание на переливавшуюся всеми оттенками радуги грудь. - Ребра не сломаны?
Я осторожно пощупал синяк и поморщился от боли:
- Вроде все цело.
Президент кивнул и указал на синяк:
- Пусть Вика обработает это. Она вроде бы будущий медик.
- Надеюсь, не первых лет обучения? - осторожно поинтересовался я. Внутри кольнуло недоброе предчувствие того, что спавшей в моей кровати девочке ещё нет восемнадцати. Но президент мигом развеял мои опасения:
- О нет. Вроде бы она интерн. А может, и нет... Не суть. Есть ей восемнадцать, это факт. Малолетки здесь не трутся. Нечего им здесь делать.
- Это хорошо.
С души словно сорвался, упав в бездонную чёрную пропасть, огромный, размером с гору, камень.
- Недавно к нам прибилась, - добавил Рыжий. - Её Катя привела. Помнишь Катю? Блондинку, которая трахается с твоим товарищем Чумой.
- Такую забудешь, - хмуро пробормотал я, вспоминая события того прескверного утра. Робкий, словно извиняющихся вид блондинки, смотревшей на нас из-за плеча разъярённого огра-Владика. А потом и самого Владика, лежащего бездыханным на полу кухни.
- Хорошая баба, - добавил Рыжий. - Пьёт только много.
- Кто? - не понял я. - Катя?
- Не. Эта твоя Вика, - хохотнул Президент. - Литр водки может выпить. Одна. После чего ещё уложит тебя спать и заботливо накроет одеялом. Великого здоровья девочка. Недавно к нам прибилась.
- Ага, - кивнул я. - прямо кладезь. Бриллиант среди байкерских девок.
При упоминании о байкерских девках лицо президента мигом изменилось. Словно вытянулось, почернело, а глаза мигом налились дурной кровью:
- “Шедди” - не какие-то там животные. Так что про девок это ты зря, - прохрипел он, пытаясь унять лютую ярость. - Девочки у нас свободны в выборе. А Валькирия так и вообще суровых нравов баба. Не так давно к ней один из братьев начал приставать, так она ему руку сломала. А потом вытащила скальпель и предупредила, что разукрасит любого, кто ещё посмеет её тронуть. Говорила она убедительно и больше прикасаться к ней никто не решился. Так что девкой я бы её не назвал. Скорее, свой парень. И когда я увидел, что ты посадил на колени и начал лапать, то подумал уж было, что гостя придётся хоронить. Вырвет глаза, оторвёт все, что выступает оставит умирать в корчах от боли. И все были удивлены, когда наша Валькирия не то что не стала оказывать сопротивления, пока ты тискал ее за все места, так ещё и покорно ушла с тобой в комнату. Хотя слово “удивление” тут слабо отражает всю суть. Все просто в шоке. Чудные все-таки дела порой творятся в мире. Значит, что-то она в тебе разглядела такое. Как она?
Последний вопрос был задан с нескрываемым интересом.
⁃ Все просто великолепно, - ответил я и добавил:
⁃ Пойду, посмотрю, не пришла ли в себя эта ваша валькирия.
⁃ Ну, иди проверь, - усмехнулся президент.
Глава 12. Банкет
Когда я вошёл в комнату, девушка уже не спала. И стоя в дверях, я с интересом рассматривал валькирию, с которой мне довелось проснуться в одной постели. По-девичьи изящная, светлокожая, она казалась еще моложе, чем есть на самом деле. Неудивительно, что, проснувшись рядом с ней этим утром, я принял ее за малолетку. И лишь глаза выдавали в ней более взрослую девушку. Кошачьи зеленые, они смотрели на меня испытующе. И в этом взгляде мне явственно чувствовалась какая-то провокация. Узкое лицо, острый подбородок, ироничный изгиб пухлых губ, добавляли ей притягательности и сбивали с толку.
При дневном свете она уже не казалась такой опасной хищницей, как ее описывал Рыжий. Но стоило ей кривовато усмехнуться, как это ощущение развеялось как утренний туман легкого похмелья.
Видимо, она проснулась, едва я вышел за дверь и уже успела привести себя в порядок. Черные волосы были расчесаны и завязаны в два хвоста, а на лице была свежая косметика, тщательно скрывающая следы вчерашней бурной ночи. Хотя после услышанного о литре водки, который легко может выпить эта особа, я бы решил, что похмелье абсолютно не мучало девочку.
Она уже успела одеться и сидела на кровати, поджав под себя ноги, и с интересом смотрела на меня. Из-под расстегнутой толстовки виднелась рубашка, завязанная узлом чуть ниже груди и открывающая плоский живот. Заметив меня, она улыбнулась:
- Ну, доброе утро. Если для тебя оно, конечно, доброе.
Я кивнул:
- Доброе-доброе.
- Это не может не радовать, - ответила девушка и зевнула, прикрыв рот ладошкой. - пойдем.
Она встала с кровати и, ухватив меня за руку, потащила к ванной.
- Куда? - переспросил я оторопело.
- Обработаю твои боевые раны, - не оборачиваясь, ответила она. - Я хотела сделать это ещё вчера, да вот только ты буйствовал и всячески противился лечению.
- Не люблю докторов, - мрачно ответил я. Взгляд мой словно ненароком упал на нижнюю часть спины моей спутницы, скользнул чуть ниже. Спортивные штаны ничуть не скрывали все прелести. Я бы сказал, наоборот, подчеркивали их, и я, словно загипнотизированный, уставился на девушку, не в силах оторвать взгляд. Словно почувствовав это, Вика обернулась:
- Все вы мужики одинаковые. Только бы на задницы и пялиться, - усмехнулась она, открывая дверь ванной.
- Не только, - поспешно ответил я. - ещё на сиськи можно. Только...
Глаза девушки как-то недобро сощурились:
- Только что? - холодно уточнила она.
- У тебя их нет, - начал было я и поспешно добавил:
- Но ты не переживай, это не главное. Главное в девушке...
- Это душа, - закончила Вика и расхохоталась. - Я тоже видела это интервью.
- Я бы сказал - глаза, - поправил её я. - А они у тебя очень красивые.
Вика лениво зевнула:
- Ладно, так уж и быть.
- Извинения приняты? - осторожно уточнил я.
- Кто сказал? - деланно удивилась девушка, обшаривая шкафчик в ванной. Верхние полки были высоковато, так что девушке приходилось тянуться до них, поднявшись на пальцах ног. А я вновь как заворожённый уставился на её ягодицы, обтянутые тонкой тканью спортивных штанов.
- Будешь так пялиться - глаза выколю, - зло бросило через плечо девушка.
- Так - это как? - не понял я.
- Так - это нагло и беззастенчиво, - пояснила Вика. - Настоящий джентльмен бы отвернулся и искоса посматривал. А ты уставился, что вот-вот слюна побежит.
- Могу ещё потрогать, - добавил я, ожидая гневной тирады. Но Вика лишь горестно вздохнула:
- Куда катится мир. Эпоха джентльменов и рыцарей на белых понях ушла в закат. А на их место пришли такие вот. Да куда подевалась эта несчастная мазь?
Последняя фраза была сказана с нескрываемым раздражением. Вытянув шею, девушка шарила по полкам, но никак не могла найти искомое.
-Такие, как я? - поддержал я разговор.
- Именно. Наглые, хамоватые особи без стыда и совести. И даже без намёка хоть на какие-то понятия о приличиях.
Девушка хлопнула рукой, схватив нужную вещь, и быстро обернулась ко мне:
⁃ Все, спектакль окончен, - ехидно сказала она. - Надеюсь, ты вдоволь налюбовался, будет чем занять себя сегодняшним вечером. Садись.
С этими словами она ловко усадила меня на край душевой кабины и открыла тюбик. Ладонь с нанесённой на неё мазью, коснулась моей груди. От неожиданности я плотно стиснул зубы. Вика подняла взгляд на меня:
- Больно? - участливо спросила она.
- Нет. Мазь холодная.
Вика вновь склонилась над красовавшимся на моей груди синяком. Не до конца застегнутая рубашка приоткрылась, и прямо перед моими глазами оказался прекрасный вид. Такой завораживающий, что я замер, не в силах оторваться от этого зрелища, напрочь забыв о боли в груди и холодной мази.
