Адамантитового ранга такое не простит, а с другой — думали, что мы не опасны для их планов по охмурению Адамантитового. И если ты сейчас скажешь, что не видела всех этих поползновений от этих благородных дамочек, я тебя стукну.
— Эй, — возмутилась волкодевочка, — разумеется, я видела — я же не слепая! Но… Вайтлиан-доно же паладин! На него такие трюки заведомо не действуют!
— Маскировка сработала! — кинула на меня полный гордости взгляд Эдель.
— Да, мы были хороши-и-и-и! — поддержала её Адель, под молчаливую ухмылочку Нэроко.
— Чего? Какая маскировка? — вновь замотала головой, спеша освидетельствовать все наши лица, волкодевочка.
— Ты же была в Шоселе. Слышала, что мы снимали одну комнату на двоих, — попыталась намекнуть ей моя котя.
— Да, помню, — покивала мисс Хуфумо. — Это обычная практика для экономии, а что такого?
— Если ты слышала, что мы останавливались в одной комнате, то должна была слышать и чем мы там занимались…
— Понятное дело! — нервно замотала хвостиком волчица. — Я и в Дитоуре всякие слухи слышала! Вы это имеете в виду? Думаете, те аристократки им поверили? Но ведь это глупость!
— Почему? — стало мне искренне любопытно.
— Так это… Все же знают, что паладины дают какие-то очень строгие обеты! И я сама с вами ехала две недели до Дитоура! А вы меня даже за задницу ни разу не схватили и ночами ничего не делали ни со мной, ни с ней! — в Нэроко указали обличающим перстом.
— Кхи…
— Кхе-хе… — прокомментировали это чрезвычайно довольные близняшки.
— Кхм… — что-то как-то опять неловко стало.
— И тем не менее драконы очень развратны, — страдальчески вздохнув носиком, принялась за просвещение моя котодевочка.
— И выносливы, — сразу же поддакнула младшая эльфийка.
— И с богатой фантазией… — стрельнула в меня глазками Эдель.
— Очень богатой, — сахарным голосом протянула Адель.
— Н-но… — подняла лапку волкодевочка, — паладин же… Две недели в одной повозке, и он ни разу ничего такого… И вот потом! В смысле, вот когда мы сейчас… Тоже вместе — и тоже ничего! В одном фургоне! — звучало даже с некоторой укоризной.
— Так было надо, — развожу руками. — К тому же разок мы даже при тебе развлекались. Я хочу сказать, когда ты сама была в гостинице в тот первый день в Дитоуре и могла услышать. У кшарианцев ведь очень хороший слух…
— Я помню тот день! — ещё сильнее занервничала девушка. — Но ты тогда почти сразу, как вещи разложил, спустился в общий зал и немного со мной поболтал. Я даже… эм, не важно!
— Это «не важно» называется «попробовала влезть к нему в штаны», — дипломатично заметила мисс Тэру.
— Ну… Вайтлиан-доно же красавчик… И сильный… и… давайте не будем об этом! — нервно забила хвостиком лучница. — Ты не можешь меня осуждать! На моём месте ты поступила бы так же!
— Я и не осуждаю. И да, я так и поступила, — звучало гордо, хотя это и не отменяло того, что от лица котейки можно было сейчас прикуривать. Но Гордость! Превосходство! Доминирование! Несмотря ни на какие краски, Нэроко и морщинкой не дрогнула. Только хвостиком… много-много раз.
— Не совсем так, — вступаюсь за историческую правду. — Я бы сказал, что ты была намного… более настойчива. И оригинальна.
— … — если до этих слов моя котя была просто смущена, то теперь от её лица натурально валил пар. — Я была… в отчаянном положении… Которое требовало отчаянных мер, — всё-таки выдавила она из себя, отвернув глазки в сторону.
— П-постойте, так Вайтлиан-доно… не давал таких обетов? — наконец осознала волкодевушка, выпучивая глаза.
В ответ на её вопрос близняшки просто оказались подле меня и, пристроившись по бокам, расположили мои руки на их прекрасных попках. Которые я с огромным наслаждением немного пожамкал.
— Развратные Ифрайн, — привычно прокомментировала Нэроко, в целях быстрее справиться с собственной неловкостью. — И ты должна была всё понять ещё на моменте, как мы объяснили, что Вайтлиан — дракон, — вновь начала тиранить подругу котодевочка. — Не понимаю, как ты можешь так долго не понимать таких очевидных вещей.
— (О_О)’’’, — Рёко немного «подвисла». — То есть… никаких… ограничений… в этом плане? И вы… ну…
— Да, — прикрыла глаза котя, продолжая источать Превосходство. Ну и изрядное смущение, мням.
А ещё я в каюте, где мы и начали разговор, нашёл стол, а за столом — несколько стульев, вот на один из таких я и присел. Близняшки мистическим образом оказались у меня на коленях. Я даже испугался немного, выдержит ли предмет мебели, но означенная мебель была сделана капитально и даже не скрипнула. Хорошо-о-о. Но надо всё-таки держать себя в руках и совсем уж в пучину разврата не падать, тем более при посторонней.
— У-у-у-у, — недовольно протянула лучница, — я завидую!
— Кхм… — а может, уже и не очень посторонней… В конце концов, свои желания она только что подтвердила, да и наглядные примеры аналогичных поползновений как бы вот, под рукой, точнее, руками, довольно улыбаются…
— В общем, — более-менее вернув лицу нормальный цвет, заговорила Нэроко, — сама понимаешь, что бы с нами сделали эти аристократы, догадайся они, что мы можем быть не просто «помощницами, взятыми едва ли не из жалости, чьи потуги не имеют никаких шансов», а чем-то большим.
— Да уж… — передёрнула плечами волкодевушка. — Песнь о Кейсуке Великом я прочитать успела…
— М-м-м? — вскинули брови эльфийки. — Никогда не слышали, что там? — сказали они в один голос.
— Если в общих словах, то это был один из Героев или его сыновей, сейчас уж не поймёшь. Он был женат на принцессе, старшей дочери Императора, и вроде бы даже имел с ней уже двух детей, но на одном из турниров познакомился с дочерью какого-то Верховного лорда и влюбился в неё, пожелав сделать своей женой.
— И чем всё кончилось? — с любопытством склонила голову Нэроко.
— Как и положено у аристократов. Император был рад такому зятю и, разумеется, не возражал против любовниц, даже если это будут его собственные младшие дочери, да и бастарды от такого человека — это хорошо и увеличивает силу рода, но
