двойную норму собрать, чтобы двойной паёк получать.
- А он и не будет этого делать, - усмехнулся Еврипид. – Тебе вчерашний окорочёк понравился?
- Понравился, - кивнул я, - после сухарей с водой, да и тех кот наплакал, ещё бы мне курица не понравилась.
- Это и не курица была, говорю же, вертухаи такими вещами нас не почивают, они всё больше комбикормом разнообразным пичкают.
- А где же вы её взяли тогда? Контрабанда что ли?
- Вон она, контрабанда, вполне себе легально гуляет, - кивнул вперёд головой Еврипид.
Я перевёл взгляд в указанном направлении, увидев ворону, довольно близко подобравшуюся к берегу ручья: червяков они что ли тут ищут в сыром грунте, или речную какую живность, было не видно, да мне сейчас это было и не особо интересно, потому как я слегка приторчал: так вот чем я вчера угощался – и впрямь, не бройлер…
Заметив мою реакцию, Еврипид ещё раз усмехнулся: - Да, а ты как хотел? Да не парься ты, чей не химия какая, чей природные дары! Я сам поначалу пытался их добывать, другой-то живности здесь особо и нет, ловушки мастерил, но эти бестии сообразительные больно — быстро научились понимать, как мои устройства выглядят, и попадаться стали совсем плохо, только время терять на них. А вот У Кая на диво ловко их подбивать получается – талант, да и габариты щуплые, прятаться легко.
Да, габариты у Кая и впрямь не богатырские, даже и не поймёшь толком сколько ему лет, он на шифрах всё время почему-то, в кепке постоянно своей, может он ещё вовсе и пацан малолетний. Впрочем, не зря он, наверное, додумался шифроваться, а я вот… даже шишку на голове потёр от досады. Но как бы там ни было, этот пацан нашёл способ быть полезным, а в данных условиях, это ключевое, можно сказать…
Со словами « Ну я вроде бы тоже не толстяк», я аккуратно сполз с камня на корточки, поморщившись от боли в коленке, медленно выковырял из сырого грунта камень. Еврипид, поняв мои намерения, лишь усмехнулся:
- Далековато… да и руку набить под такое надо, Кай тоже не сразу приноровилась.
Действительно, расстояние было не малым: ручей хоть и был не широк, метра 3, но здесь делал расширение, да и пологие берега ещё каждый по столько же. Однако, ворона, не иначе руководствуясь теми же соображениями, подбиралась всё ближе к воде, увлечённо ища себе пищу. Я уже начал примеряться камнем, когда неожиданно заметил, что свой алчущий глаз на пернатую положил не только я.
По началу я даже не понял что это, лишь зафиксировал движение в чахлых прошлогодних зарослях на противоположном берегу, но вскоре увидел ковыляющего… нет, всё же это не краб, как почудилось с первого взгляда, а рак: крупный, с более широким панцирем, имеющий какой-то странный окрас с пятнами и полосами. Я, конечно, не специалист по ракообразным, но это явно не простой православный рак, и дело не только в панцире. За первым обладателем клешней, показался и второй, и направлялись они к увлёкшейся вороне, явно не с целью поболтать за жизнь. Зря… как по мне – с их-то скоростью и маневренностью, проворонить их будет сложно даже погрязшей в алчности вороне, впрочем, может они знают что делают?
Вообще-то, раки вроде не охотники, а мирные падальщики, с чего это они отважились на такой лихой разбой? Может у них в ручье совсем с едой плохо стало, или их чувствительная к чистоте воды натура не выдержала , да и озверела в конец от такой химической атаки? Кто их теперь разберёт, только вот вопрос уже стоит ребром – либо я ворону завалю, либо они её спугнут.
Слегка подбросив выковоренный камень, я примерился, и замахнувшись, уже почти бросил снаряд, но на какое-то мгновение рука как будто дрогнула, мне почудилось, что рядом с вороной пространство слегка исказилось, и я рефлекторно немного изменил направление броска, довернул камень уже когда он собрался покидать мою ладонь.
Удар, испуганное карканье, тут же оборвавшееся, тушка упала и вставать не собиралась, лишь тихо трепыхаясь. Я встал как вкопанный, поражённый не столько попаданием в каркушу, сколько этим странным, и словно очень знакомым ощущением чутья баллистики, я как будто знал, как надо довернуть камень, но не осознанно, а на уровне спинного мозга; а ещё, мне в какой-то момент показалось, что я вижу место попадание камня до его броска…
Не знаю сколько простоял столбом, переваривая новые, но, вроде как, старые ощущения, из рефлексий меня вывел странный, каркающий, что твоя ворона, смех. Я обернулся, недоумённо взглянув на развеселившегося Еврипида. Тот тыкал пальцем и хохотал:
- Глупец, говорю же: зря! нужно подумать сначала, приноровиться, а потом уж кидаться! Как ты теперь добычу возьмешь?
Повернувшись, увидел как давешняя парочка раков сообща тащут ворону к воде. Делали они это со столь довольным видом, будто победа над вороной целиком и полностью принадлежит исключительно им, и если бы не озадачивший меня бросок, то я тоже, пожалуй, улыбнулся бы. Отнять птицу у них не трудно, конечно, хотя и не стоит спешить с выводами, но сейчас для этого пришлось бы лезть в вонючий ручей, чего крайне не хотелось, и вот это как раз на будущее стоит учесть.
- Молодец, ты им знатную пирушку устроил, - не унимался ехидный бородач, - вот нам бы ещё так.
Спорить с ним я не стал, лишь пробурчав: - ничего, должны будут…
Туман… Он такой плотный, что местами сгущается в отдельные клубы, словно искусственный дым. Клубы летят на меня, я пытаюсь уклоняться, но это нелегко – ноги двигаются с трудом … я смотрю вниз: ноги выше колен погружены в тёмную мутную воду, но я всё равно пытаюсь двигаться вперёд, хотя и безуспешно – мне нужно туда, где-то там, впереди, я слышал крик, где-то там я нужен…
Иногда из тумана показываются берега, заваленные каким-то хламом, но вскоре вновь исчезают в белёсом мареве, я лишь понимаю что берега близко, но выбраться на них нереально. Изо всех сил рвусь, пытаясь сделать шаг вперёд, но лишь волны расходятся от меня, и я замечаю что в воде уже по пояс.
- Успеешь
