просто отрубил ему все конечности и выброшенной на берег рыбой оставил барахтаться посреди улицы.
Подобрав топоры и, чувствуя как нарастает тревога, мысленно прикрыв себе уши и стараясь не обращать внимания на крики, побежал сразу домой. По пути замедлился лишь еще один раз, чтобы снести голову увлеченно кромсающему мужика чудовищу, а после ускорился еще сильнее, стараясь как можно быстрее добраться до своей цели. А когда влетел на свою улочку сразу понял, что спешил не зря. Здесь тоже вылез еще один червь, разворотив тын углового дома и щедро разбросав по округе белесо-серые яйца. Кто-то смелый уже поджег нутро твари и она чадила черным дымом, ’’радуя’’ всех омерзительно сладковатым запахом горелой плоти.
Эта улица была ближе к стенам, поэтому воины сюда подоспели куда быстрее, но мне все равно пришлось присоединиться к ним, чтобы защитить свой дом и хоть немного помочь им разобраться с пытающейся разбегаться мерзостью. Не жалея топориков, тут же отправил их в полет, не давая прытким «жнецам» улизнуть от клинков, а затем сразу прыгнул вперед, отрубая только-только проклюнувшуюся лапу монстра и несколькими ударами лишая его головы и желания выбираться на свет. А затем, едва не пропустив удар костяным лезвием в грудь, отскочил в сторону и, не раздумывая, швырнул рабочий топор в осмелевшую тварь. Вращения не хватила, поэтому удар пришелся пяткой топорища, но и этого вполне хватило чтобы разворотить грудину и уложить ее на землю. Уже привычно добив монстра ударом ноги и вырвав свое оружие, тут же вновь отправил его в короткий полет, опрокидывая пытавшегося сбежать жнеца. Всего одно мгновение на то чтобы осмотреться и, решив что мужики разберутся с недобитками, сразу бегу к своему дому.
Моя лавочка на которую было потрачено целое десятидневье работы оказалось разломанной, а на закрытой входной двери имелось множество зарубок, будто монстры пытались добраться до спрятавшейся внутри жертвы. Надеясь что не получилось и радуясь тому что дверь оказалась закрыта изнутри, несколько раз постучал и окликнул свою любимую. Ну а когда она наконец-то отозвалась и сказала что не ранена, приказал ей никому не открывать. А после, соврав что буду отбивать и защищать нашу улицу, наконец-то успокоил себя и свое бешено бьющееся сердце, после чего поспешил собрать свое оружие и нагнать воинов.
Ну а когда мы оббежали все ближайшие улицы и от вновь встретившегося нам Амихаша узнали что все черви убиты, пришло время для долгой… очень долгой охоты на разбежавшихся по деревне тварей. Меня добавили к тройке пришлых мечников и нам приказали проверить северную и северо-восточную части деревни, обыскивая все дворы и дома с открытыми дверьми. Назначенный старшим мужичек по имени Густан несколько раз кивнул, давая старшине воинов понять что все понял и… уточнив у меня где северо-восток, повел нас в нужном направлении.
Моим спутникам было откровенно наплевать на произошедшее и их, по большей части, вела жажда боя и новой силы. Стремление заполучить новый ранг и жар затянувшейся битвы, горячим маревом застили им глаза и мужики просто не видели того ужаса, что сотворили с нашей деревней вторгшиеся твари. А вот я, уже немного перегорев и став для них скорее проводником, нежели боевым товарищем, по ходу нашего продвижения постоянно замечал знакомые, обезображенные нечеловеческой яростью лица. Подмечал лежащие отдельно от хозяев руки и внутренности. С болью в сердце смотрел на залитую кровью землю и стены домов. Отводил взгляд от смотрящих на меня мертвыми глазами людей. Смотрел по сторонам… при этом все сильнее и сильнее пропитываясь горечью печального осознания. Осознания того, что «Зеленого вала» больше не существует без всех покинувших сегодня эту жизнь людей.
— Вон! Еще! –прокричал Густан, указывая рукой на выскочившую из ближней хаты тварь. Реагируя на движение, я метнул топорик в жнеца, опрокидывая его прямо на густо залитое алым крыльцо. А в следующий миг, заметив шевеление внутри дома, метнул еще один прямо в темноту дверного проема, с полной уверенностью в том, что живых там уже нет. Только недобитые монстры, которых довольно быстро успокоили ринувшиеся вперед мужики. Ну а пока они толкались в небольшой хате и собирали мои топоры, я следил за округой и думал куда лучше пойти дальше. Нужно было проверять каждое жилище, чтобы не оставлять врагов за спиной, поэтому, собравшись, мы пошли к следующему дому.
— Побыстрее. Нужно до ночи управиться — тоже посмотрев на стремящееся спрятаться за деревенской стеной светило, поторопил нас наш временный командир и незнакомый парень с копьем уже привычно толкнул казавшуюся закрытой дверь. Которая неожиданно поддалась и я едва не метнул в проем приготовленный топор. Уже пошедшую на замах руку едва удалось сдержать при виде лежащей на полу и тихо плачущей девочки лет семи. Не обратив никакого внимания на наше вторжение или уже просто смирившись с неизбежностью, она просто едва слышно хныкала, крепко-крепко прижимая к себе чью-то руку. Человеческую, не имеющую продолжения в виде тела руку — видимо это было все что осталось от ее родных.
— Проклятье! — прошипел копейщик, имени которого так и не удосужился узнать — Если в нашем мире все подчиняется воле создателей… Возможно они решили просто разрушить свое творение? — спросил у нас он… и не получил никакого ответа. Возможно многие задумались о том же, но просто не решились сказать это вслух. Ну а когда молчание затянулось и тягостным непониманием легло на наши плечи, я все же решился подать голос и предложил.
— Давайте перекроем чем-нибудь дверь и пойдем дальше. Скоро начнет темнеть, так что нужно и правда поторопиться. Нам же еще две улицы проверять.
— Да. Давайте поспешать — наконец-то сбросив с себя странное оцепенение, сразу согласился Густан и принялся суетиться, подтаскивая к крыльцу замеченную лестницу и пытаясь ею хоть как-то перегородить вход в дом.
Ну а когда мы наконец-то управились, то продолжили свою охоту, стремясь найти всех попрятавшихся тварей до единой и своим оружием выплеснуть на них свои слишком яркие мысли и чувства. Долгая охота продолжалась до победного конца.
Увы, но поиск разбежавшихся тварей не окончился даже после полуночи. Воинов осталось слишком мало и их не хватало чтобы охватить всю деревню. А хуже всего было то, что охотникам и только-только взявшим в руки лук мужикам приходилось оставаться на стенах и отстреливать сбегающихся на густой запах крови «гончих». Похожие на лишенных шерсти волков, они, будто обезумив, кидались на высокий частокол
