Бум. Неужели «нечтно» внутри — живое? Чутьё подсказало мне, что, перед принятием каких-либо действий, особенно в таком контексте, стоит изучить всё повнимательнее. Будь у меня тело, я бы наверняка так и сделал, однако мой владелец оказался не из робкого десятка. Он, что меня удивило, оскалился безумной улыбкой, причины которой известны ему одному, а затем ударил моим навершием по нагруднику.
— Извините, вы там живы?
Сердце внутри доспеха пропустило один удар, по залу прокатился свистящий поток ветра, а затем нагрудник дёрнулся и потянулся вверх-вперёд. Толстенные цепи напряглись, а затем стали раскаляться, словно нагреваясь под влиянием могучей силы. Знаки на обелиске загорелись, а затем, прямо у меня перед глазами, как назойливая муха, появился индикатор хп. Полоска здоровья враждебного моба растянулась на весь «экран», а максимальное значение очков здоровья велико настолько, что я таких чисел даже не знаю: «1/12345678910111213141516171819».
Эльф был удивлён не меньше моего, он, испугавшись, отпрыгнул и инстинктивно вытянул оружие вперёд. Хоть это и кажется странным, но мне было приятно, хозяин доверяет мне свою безопасность. Ещё несколько секунд мы неподвижно смотрели на чудовищного по силе босса, что был скован могучими цепями. Кто бы знал, сколько это существо пролежало здесь, но оно явно не радо встрече с нами. Цепи, те, что были тоньше остальных, стали покрываться трещинами.
У нас ещё есть время на принятие решения. На самом деле — сколько бы у этого чудовища не было максимального здоровья, сейчас у него хп буквально на один хороший плевок. Только вот… мой урон всё ещё колеблется между нулём и… нулём. Что делать? «Возьми другой меч!» — стрельнуло в голове. Вон же! Сотни белоснежных клинков валяются под ногами. Я перевёл взгляд на эльфа, но тот даже не смотрел в сторону других мечей. Он с горящими глазами смотрел на монстра, что вот вот вырвется и разорвёт нас на части.
Мой владелец сделал шаг вперёд, навстречу смерти. Он либо до похвалы бесстрашен, либо безумен. «Что ты планируешь делать?» — спросил я, но никто меня не услышал.
Вдруг доспехи и существо, закованное в них, замерли.
— Ты… Слаб… — дробящий сознание рык раскатился вокруг, бесчисленное количество раз отражаясь от стен. — Ты ничтожен. Ты не сможешь убить меня. Уходи.
От страха я затрясся и, кажется, сбросил несколько слоёв ржавчины. Люди седеют, а я… Поострел от страха. Впрочем, не время шутить.
— Живой! Привет, меня зовут Си, а тебя? Почему вы тут лежите? — как ни в чём не бывало спросил мой владелец.
Теперь я хоть знаю его имя — Си. Должно быть сокращение… Но кто, вашу мать, представляется чудовищу, готовому тебя убить, своей «дружеской» кличкой? Что поразило меня ещё больше, сила моего владельца вдруг возросла до положительных значений, а мой урон теперь колеблется между «1» и «2». Впрочем, шанс крита по-прежнему равняется нулю.
— Это место — моя личная преисподняя. Моя тюрьма и мой храм. А я в ней узник, — ответил доспех. — Я заперт здесь уже не первую сотню, если не тысячу лет. Мои верные друзья заковали меня в цепи, а моё могущество стало моим же проклятием. Я бессмертен, но так жажду смерти.
— Хм… Это интересно, — Си грохнулся на пол, уселся в позу лотоса и стал думать. — Неужели у тебя нет никакой слабости? Здоровья то у тебя… Совсем капельку осталось, уверен, что я не смогу освободить тебя. Может, сломать цепи?
— Почему ты не боишься меня? — ответил доспех вопросом на вопрос. — Разве не должно одно лишь осознание моего могущества пугать тебя до истерики?
— Опустившись на самое дно тебе остаётся лишь оттолкнуться.
«Так вот почему ему не страшно…» — понял я.
— Лишь одно оружие способно лишить меня жизни — мой собственный меч. Люди, предавшие меня, украли его и, наверняка, спрятали там, где его никто и никогда не найдёт.
— Мда, дела! Ну у меня есть вот такой, — Си схватил меня и поднёс к шлему своего собеседника. — Не он?
— Человек, я ничего не вижу. Воткни свой меч в моё сердце, может, мне повезёт, но знай, что убивший меня…
Си, внимательно слушая слова, что доносились откуда-то из-под шлема, медленно вонзил меня в сердце существа. Одновременно отвратительное и прелестное чувство — сердце было холодным и «мёртвым» и билось лишь под воздействием могущественной магии, но, с другой стороны, я послужил своей цели. Мягкая плоть вцепилась в меня, словно сражаясь, пыталась вытолкнуть, но постепенно слабела. Слабело и сердце, его удары постепенно замедлялись, а затем и вовсе остановились. Мне даже показалось, что последний удар стукнул где-то глубоко в меня, словно чёрная магическая кровь, пробралась через трещинки моего лезвия и стала единым со мной целым.
Я помог своему владельцу убить того, кого он хотел убить. Мне это так понравилось! Чёрт, кажется, я схожу с ума.
Доспех обездвижено грохнулся на обелиск.
— Ой… Видимо, это был твой меч, а я подумала: «была не была…». Стоило догадаться, что не просто так ивент с мечом привёл нас именно сюда.
«Подумала? Так она девочка?» — удивился я.
Вытащив меня из сердца существа, Си вытянула руку, в которой был я, перед собой и посмотрела в моё ржавое лезвие:
— Ну привет, некто в мече, кем бы ты ни был. Давно ты там сидишь?
— Ты меня слышишь? Я могу говорить? — и действительно, мой голос, один в один из прошлого мира, разнёсся по залу.
— Теперь — да, посмотри, мы получили какое-то проклятье после убийства этого существа, тогда я окончательно и ощутила твоё присутствие. Хотя мне сразу показалось,что ты необычный.
Тогда я заметил, мой «взгляд» преобразился. В правом верхнем углу появился мой аватар — мультяшное изображение меня — меча, а, чуть правее, полоска здоровья, где было «1/1», и опыта «Уровень 1: 1/10». «Снизу» появились пустые кругляшки, где, по логике, должны быть мои скиллы, «слева» горел восклицательный знак. Всё, как в моей любимой игре, только теперь от первого лица. Не хватает только курсора. «Может?» — подумал я, — «Силой мысли?». Да, получилось. Очень похожее и до боли знакомое окно интерфейса:
«Проклятье или дар?»
«Победа над бессмертным создателем приносит вам пассивную способность »???'
…
— Так там три знака вопроса! — возмутился я.
— А это сути дела не меняет, я, как только проткнула его сердце, почувствовала, что ты ожил. Только
