в столь укромное местечко? Как бы не подумала, чего... Будто я какой-нибудь маньяк озабоченный!
Может, вдоль обрыва? Мда... Днем будут всякие ненормальные над головами носиться. А после выходки Рыжего в первый день, я не могу гарантировать шуток и похуже. Прилетит, к примеру, что-нибудь на голову! И самое обидное, в этой ситуации, что ответить я не смогу! Только потом на земле и вылавливать. Кстати... Я представил: вот мы идем, вот падает мне на голову ... не знаю, камень-не камень, может что и похуже — тарелка жирной похлебки. Я стою внизу, весь обтекаю, грожу бессильно в небо кулаченками... А моя девушка взлетает, и пытается нагнать обидчика? Нет, только не это! После такого — удалять персонажа, и плевать «полетел-не полетел». Ничего хуже ситуации, когда не я свою женщину защищаю, а она меня, представить не могу.
А что если вечерком, в сумерках? Когда икары уже отлетались, но еще не совсем стемнело. Да даже если стемнеет, фонари у входа видно издалека, надо только прямиком на них идти. Кстати, после можно и в трактире посидеть, народ уже рассосется.
Хороший вариант! И нефиг ждать, пока встану на крыло. А то буду тянуть: вот сейчас полечу, вот сейчас начну в воздухе подольше держаться! Так можно долго откладывать... Интересно, а есть у Пентюха цветы?
Свист рассекаемого воздуха прервал размышления.
— Прохлаждаешься? — наставница ироничным взглядом окинула мою тушку с вершины валунов.
— Восстанавливаюсь. — я сел, подпершись рукой, — Слушай, Май, а как так получается, что с одной стороны, когда я машу крыльями, они жесткие, и гнуться только по суставам, но если надо сесть, или вот лечь, то кости внутри легко гнуться, как резиновые?
Девушка, в своей изящной манере слетела вниз. Сегодня на ней был розовый топик, и розовые же легенсы до щиколотки (ну точно, будто только что из фитнес-зала). В сочетании с розовыми крыльями смотрелось очень даже здорово.
— А не зря тебя Саша выделяет, — хмыкнула розовокрылка, нависая надо мной Я в свою очередь отметил это «Саша», — наверно больше половины всех тестеров до сих пор над этим даже не задумывались.
Я поднялся на ноги.
— Ладно, — милостиво разрешила розовая наставница, — сиди-отдыхай, раз не бездельничал, а работал. Вижу — вон даже футболка в потеках пота.
— Нет Май, не могу я валяться в присутствии стоящей девушки. Не приучен.
Удостоился иронично-изучающего взгляда
— Вон ты какой? Может еще и ручку даме подаешь, когда она со скалы слезает? Ты у нас часом, не интеллигент, в надцатом поколении? Или может даже аристократ, из потомственных?
Не поддержал ее игривый тон.
— Да причем тут: интеллигент-не интеллигент. Я нормальный мужчина, и веду себя соответствующе — по-мужски. Меня отец так учил.
Взгляд девушки сменился на задумчивый.
— Ладно, мужчина, — выделила ударением, — сидай плиз, дама рядом расположится.
Она опустилась на землю, подобрав под себя ноги по-женски — на одну сторону, коленка к коленке. Я уселся рядом, по-турецки.
— На счет крыльев. — Майка опустила руку на свое, «подстеленное» под ноги крыло, так же, впрочем, как и у меня. — Еще на заре теста столкнулись, что если делать крыло прямо совсем как птичье, то его владелец сможет или стоять, или летать. Ну может лечь получится. Но не сидеть, это точно. Попробовали — и тестировщики взвыли! Меня еще не было, я чуть-чуть этого не застала, Саша рассказывал. Представляешь — не присесть! В общем, хочешь-не хочешь пришлось разрабам отступать от своего реализма, на который они молятся, как на икону, и вводить игровое допущение: свел крылья за спиной — все, кости стали эластичными. Развел — окостенели.
— Ясно. Значит при падениях лучше их успевать сводить. Чтоб кости не поломались?
Девчонка хохотнула, мотнула головой.
— Не обольщайся. При обычных наших падениях, если все прошляпил — никакая группировка не поможет. А с малых высот надо не группироваться, а наоборот, раскрываться и парашютировать. Да, и по камню крыльями лучше не елозить — перья трутся, шершавятся, могут все-таки поломаться... Так, ну-ка рассказывай, чем тут занимался...
— Хорош, слазь, — наставница махнула рукой, останавливая «демонстрацию успехов», — неплохо, но так ты не полетишь.
— Что не так-то? — я буквально взмолился. — Получается, я все утро в пустую угробил?!
— Не в пустую. Выносливость сейчас сколько?
Я проверил.
— Сто пятьдесят.
— Вот! — Указующий перст вознесся перед моим носом. — Кроме того, амплитуда у тебя сейчас отличная, взмах правильный. Все в копилку.
— Тогда почему «не полетишь»?!
— Рус.
Уже не «новичок»? Надо же, я дорос до «Руса»!
— Рус, пойми, взмах должен быть энергичным, но легким. Понимаешь? Ты должен взмахивать крыльями, словно перышками. Но при этом — энергично и сильно! А ты будто штангу ворочаешь!
— Да как?!! Майя, я сейчас голову сломаю, как это: «легко», и одновременно «сильно»?!!
— М-м-м-м... — наставница и сама оказалась в затруднении, — даже не знаю, как тебе еще объяснить?
Минуту или две она простояла, уставившись в землю, потом махнула рукой.
— Ладно. Давай пока тормознемся с махами, может потом само придет.
Осмотрелась, подошла к соседней кучке валунов. Хлопнула ладонью по нижней ступеньке
— Ну-ка перебирайся сюда.
Я спрыгнул, подошел к новому «пьедесталу». Этот был повыше, четыре здоровенных камня, нижний на уровне середины бедра, верхний так вообще — выше моего роста. Легко вскочил на первую ступень, собрался выше...
— Стой! Выше не нужно. Кстати, а ты уже неплохо запрыгиваешь. Тренировался?
Гордый собой я кивнул
— Рус, ты совсем дебил?
Ну наконец-то! Я чуть не вслух это сказал. А я-то думаю, что это с ней с утра такое? Вздохнул, сжал зубы и выжидательно уставился на наставницу.
— Рус, если ты не полетишь к началу беты, эх... — она устало махнула рукой, — и ты еще находишь время на всякую херню!
Херня, не херня, но искать подходящее возвышение для взлета, посреди широкого поля я не хочу. Мало-ли как сложится в дальнейшем. И я вижу, как здесь взлетают мастера. Так что, чтоб ты мне сейчас не наговорила, прыжки я не оставлю!
— Продолжим? — постарался, чтоб мой тон был максимально нейтральным.
— Продолжим, — чуть ли не сквозь зубы выговорила наставница.
