Надо с этим что-то делать. Что? Развестись, согласно брачному контракту, они не могут. Она останется без всего, но и ему без неё не справиться с делом, и он это прекрасно понимает. Разделить фирму тоже, поскольку там тоже всё непросто. У неё по сути вообще прав нет, она — наёмный работник.
Нет, с работой можно было примириться, с идиотом начальником, который никем и ничем не управляет, тоже. Единственное, с чем ей не хотелось мириться, — это муж, рыхлое аморфное существо, погрязшее в удовольствиях и разменявшее мозги на спиртное и кокаин. Вот с ним ей приходится каждую ночь ложиться в постель. Не каждую, конечно, иногда получается отбрехаться, иногда он не ночует дома (устраивать сцены ревности ей лень, просто не хочется изображать, что её это волнует), иногда настолько пьян, что ни на что не способен (он вообще такими способностями никогда не отличался, даже в молодости).
При этом он регулярно требует близости. И клянётся в любви. А время от времени, в минуты просветления, говорит, что хочет ребёнка. Тут она с ним солидарна, вот только ребёнка она хочет от другого отца. Нет никакой радости нести в мир отпрыска такого урода. Можно попробовать обмануть, зачать от другого, уж это она сделает легко, научилась за все эти годы. Но муж её — та ещё тварь, он с первого дня жизни потащит ребёнка на анализ ДНК. И что тогда? Она вылетает на вольные хлеба, что, впрочем, не так страшно, прокормить себя сможет, пойдёт к конкурентам работать. А муж? Плевать на него.
Ей не хотелось даже думать о нём, вспоминать его стеклянные глаза, потные руки, запах перегара и вечно съехавший набок галстук. Забыть, заблокировать в памяти, сегодня его нет. Взяв в руки смартфон, она отстучала сообщение, потом, не дожидаясь ответа, нажала кнопку выключения. Её нет, ни для кого, кроме…
Оставив на столе недопитую чашку кофе и едва надкушенную булочку, Ульяна отправилась на выход. По дороге её звали, кто-то из подчинённых пытался что-то сказать, что-то предложить, но она только отмахивалась. Есть директор, вот и пусть он выслушивает.
Машина остановилась у неприметной пятиэтажки в непрестижном районе. Насколько она знала, неподалёку находится военный аэродром, с которого постоянно взлетают самолёты. Днём и ночью. Если любите поспать, не селитесь тут. Но сейчас её это не волновало, её вообще уже ничто не волновало, после того, что она выкинула, бояться нечего. Ушла в разгар рабочего дня, отключила связь, уехала в неизвестном направлении и несколько часов там пропадала. То есть, это она планировала пропадать несколько часов.
Припарковав машину так, чтобы было видно из окна, Ульяна подошла к дверям подъезда. Домофон позвонил дважды, после чего мужской голос ответил:
— Заходи, — и нажал кнопку открывания.
На пороге квартиры её встретил мужчина, молодой и красивый, он недавно развёлся с женой и теперь был свободен. А она несвободна, что не мешало ей регулярно здесь бывать. Ульяна переступила порог и, расплакавшись, повисла у него на шее.
Он не стал спрашивать, что случилось, не стал говорить слова утешения, просто гладил по волосам, удерживая на весу. А она думала, мысли, как это всегда бывало в объятиях любимого мужчины, потекли в другую сторону. Всё сводилось к тому, чтобы остаться с ним навсегда.
А что такого? Он моложе, да, но всего на три года. А она за собой следит, ничем не болеет, эта разница, если и скажется, то очень нескоро. Деньги. Да плевать на них, у неё есть сбережения, ада и по разводу кое-какие копейки причитаются. Да и её мужчина не так беден, да, не бизнесмен, всего лишь писатель, блогер и, как ни странно, учитель в ближайшей гимназии. Всего этого хватает на вполне обеспеченную жизнь. И им хватит, она тоже пойдёт работать, опыт есть, возьмут с радостью. Теперь всё. Развод.
Думая так, она всё крепче прижималась к нему, сама не заметив, как начала раздеваться. Он-то и без того стоял полуголый, а теперь они просто слились в экстазе и медленно пятились к кровати, по пути разбрасывая предметы одежды. Она шептала слова любви, он тоже что-то отвечал в перерывах между поцелуями.
Когда в сторону полетел последний предмет — микроскопические кружевные трусики (чулки она не снимала, незачем), они, наконец, упали на кровать и стали на время единым организмом, делящим все чувства на двоих. Она не закрывала глаза, глядя на него неотрывно, пальцы её всё сильнее впивались в его плоть, благо, ногти старалась стричь коротко, а в момент оргазма даже впилась зубами ему в шею, прокусив кожу до крови. Но и после этого она продолжала прижимать его к себе, стараясь слиться воедино. Только когда стало не хватать воздуха, она позволила себе разомкнуть объятия.
— Я так полагаю, это всё? — спросил он.
— Да, Павлик, это всё, — проговорила она, удивляясь своему ровному голосу без дрожи и хрипа. — Ты не передумал?
— Нет, — он смотрел на неё широко открытыми глазами, синими, в которых, как ей казалось, отражалось море. — Я всё решил, буду с тобой, чего бы это ни стоило. Я даже работу сменю, если не хватать будет.
— Подожди, — она рассмеялась. — Погружаться с головой в бытовые проблемы мы будем после, теперь осталось самое малое — отбиться. Думаешь, он это так оставит?
— Я готов, если он…
— Не смеши, перебила она, не стоит думать, что это аморфное существо придёт сюда и кинется на тебя с кулаками. Готовиться надо к другому: наём частных детективов и юристов. Сдаётся мне, развод будет долгим.
— А что сейчас?
— А сейчас я приду к нему и всё выскажу, нет, не сейчас, сейчас уже вечер, он не в том состоянии. Если и выслушает, то утром ничего не вспомнит. Утром. Утром всё скажу и… Да, точно, сразу соберу вещи, только самое необходимое, а потом перееду к тебе.
— Может, лучше мне за тобой заехать?
— Не надо, ещё мне мужских разборок не хватало. Да и не получится у вас драка, там охрана постоянно дежурит. Отдыхай, доживи до завтра, а завтра всё будет… хорошо.
Набравшись духу, она встала и начала одеваться. Одежда слегка измялась, но сойдёт, тем более, что мужу её всё равно. Он, может быть, и ревнивый, да только с пьяных глаз определить, что эту одежду снимали в спешке, а потом снова надевали, вряд ли сможет.
Павлик, натянув шорты, проводил её до двери, последней задержкой был долгий поцелуй, после которого она всё же открыла дверь, в уголках глаз стояли слёзы.
Солнце уже садилось, жара спала, а свежий ветерок быстро высушил слёзы. До машины было метров тридцать, правда, асфальт здесь несвежий, она то и дело проваливалась острыми каблуками в выбоины. Обогнув микроавтобус, она направилась к машине, на ходу доставая из сумочки ключи. Но тут каким-то странным чутьём ощутила на себе чей-то взгляд, обернувшись, она увидела мужа.
— Ульяна, как ты могла?.. — он был пьян и точно под коксом, практически невменяем, но он точно знал, где она была и чем занималась.
Она вздохнула, и сделала шаг вперёд. Что же, так даже лучше, не придётся ждать завтрашнего утра. Оружия она не разглядела, вообще не обратила внимания на его руки, просто что-то вспыхнуло в районе его живота, по ушам ударил запоздалый звук выстрела, её качнуло назад. Потеряв равновесие, она попыталась удержаться на ногах, но ноги отказались слушаться. Весь мир закачался, свет стал меркнуть, а тело её безвольно сползло по дверце машины.
Даша, молодая спортсменка,
фитнесс-тренер
и просто красавица.
Рабочий день никогда не был для неё в тягость. Клиенты были разными, бывали и такие, что вызывали раздражение, но таких было немного, да и покладистый характер Дарьи позволял с каждым находить общий язык.
Вот и сейчас, вынимая из тренажёра очередную сорокалетнюю тётку, она старалась её подбодрить. Кстати, старалась совершенно искренне, поскольку уважала людей, желающих стать лучше. Вот и эта женщина, основательно запустившая себя, обросшая жировыми складками и целлюлитом, а попутно заработавшая заболевания опорно-двигательного аппарата, нашла в себе силы притащить своё слабое измученное тело в зал, где, не пытаясь разобраться в тренировках самостоятельно, отдалась в руки Даши.
