жизни до "сейчас". Я утратил интерес к общению. Я просто контролировал войска, или убивал демонов, но скорее уже по привычке, без эмоций и сильного желания. Заражение планом времени сделало мою кожу цвета серой пыли. Волосы выпали, глаза почернели: опасный звоночек — еще немного, и мое тело исчезло бы, а я стал элементалем времени, путешествующим по всей временной вертикали. И за кого я воевал бы тогда, не знаю. Думаю, стал бы простым наблюдателем — невероятно могучим, способным любой момент времени для себя превратить в "сейчас", но абсолютно ничего не желающим, не имеющим эмоций, ощущений и мыслей.
Но и плюсы могучей карты были огромными. Я помню, как с повышением ранга карты раскрывал все больше связанных со временем способностей: я одновременно существовал сейчас, спустя пол часа после "сейчас", и в прошлом. И в любой момент мог перейти в любой доступный отрезок времени будущего и в крохотный — прошлого. Сейчас же, без доступа ко времени, мир казался мне ужасно урезанным: одно лишь настоящее без тысяч вариантов будущего, без шанса вернуться в прошлое, казалось плоским, покалеченным. Я уже и забыл, как это — жить обычным человеком. Забыл, каково не испытывать ощущение находящейся где-то в душе карты и тоскливое ощущение пустоты, когда ее там нет.
Но ничего — после лекции мы пойдем в зал карт, где я получу золотую карту времени и верну себе потерянное. В счет эмоций, цвета кожи, желаний... Надеюсь, у меня получится спасти наш мир прежде, чем план захватит меня. Я думаю, одна судьба взамен на мир — выгодный обмен.
Хотя, в этот раз я буду использовать карту осторожнее, и смогу избежать или замедлить негативное влияние плана. Да и закинуло меня за год до вторжения демонов — я могу подготовить человечество к катаклизму.
Наконец лекция закончилась. Наблюдатель, он же лектор, он же обладатель мощной боевой карты, способный уничтожить человека, которому сила сорвет крышу, раздал тесты с вопросами, включающими и информацию из лекции, и психологию.
На тест я ответил в числе первых. С моим опытом одиннадцати лет владения картой я такие тесты составлять могу, а не отвечать на них.
После того, как мы сдали листы, к лектору-наблюдателю присоединился еще один наблюдатель. Мужчины проверили тесты, забраковали двух из тридцати шести человек, остальных отвели к залу инициации и принялись запускать внутрь по-одному.
Я помню, что вошел в прошлый раз предпоследним: до последнего затягивал, не решаясь войти. Тогда я вспоминал все минусы владения картами: негативное отношение к картам родителей, все суеверия и даже порывался уйти, затем думал о плюсах: о повышенной силе и ловкости, о возможности получить силу, которой иначе не достичь. Размышлял про выплаты мне, как обладателю карты: государство гнало на получение карт всеми способами, разве что не силой: слишком полезными оказались даруемые навыки. Один человек со способностью геомантии может заменить несколько единиц техники. Способность "рост растений" позволяет бороться с опустыниванием так, как ни у кого за предыдущие годы не получалось.
Но, вопреки ожиданиям, не все хотят обретать силу. Не только старики и старушки считают, что карты — зло, которое вызывает болезни от рака до жесткой наркомании. Нет недобора в желающих после восемнадцати лет стать картежником, но и огромные толпы были лишь год назад, когда постаменты только появились. Подавляющее большинство по-прежнему ходит без карт и не спешит их получать. Хотя неприятия нет — государство постаралось, чтобы недовольные не выходили на митинги, и щедро сыпало деньгами и штрафами.
Я решил не нарушать прошлый порядок и дождался, пока кроме меня останется только крохотная девушка, которая забилась в угол. От нервов девчонка накрутила себя едва ли не до панической атаки. Наконец дверь открылась, и выглянул лектор.
— Летчик? Ну заходи.
Я вошел в зал и с любопытством осмотрелся. Кроме самого первого раза — этого самого раза — я больше не был в залах. Кроме единственной — первой карты, зал не давал больше ничего. Остальные карты приходилось получать иначе. Впрочем, не инициированный человек может стать пользователем карт, взяв в руки чужую карту и пожелав ее активировать, но это глупо. Если у тебя есть карта, лучше отложить ее и получить здесь первую — тогда у тебя будет две карты. А если ты активируешь карту, добытую где-то в другом месте, получить здесь вторую уже не сможешь.
Впрочем, мне вторая карта пока нужна не будет — мне хватит и одной. Золотая карта плана времени решит все проблемы, которые у меня возникнут: с ее помощью я выпутаюсь из любой ситуации, кроме той, что связана с архидемонами, а уж когда улучшу до платиновой, а следом и алмазной — мне не будет равных. Благо, знаю, как обращаться с картой родного плана и смогу пройти тот же путь за годы или даже месяцы...
Уверен — засаду с отключением портала готовили с расчетом на меня. В нашем мире меня так просто не убили бы — это в инферно демоны сильнее, да и время организовать ловушку у рогатых было.
— Чего застыл? Иди вон туда, к постаменту, — скомандовал один из наблюдателей, сидящий за обычной партой. Рядом с ним я заметил смутно знакомого подростка, который был в лекционном зале. Его я по прошлому миру не помнил.
— А он что здесь делает?
— Регистрируем боевую карту. Не отвлекайся: подойди к шару, — кивнул наблюдатель на висящий над постаментом черный провал в пространстве, ведущий куда-то за пределы нашего мира, — протяни руку и хватай карту. Выбора не будет, так что другие карты можешь не искать. Здесь лотерея — мир сам отмеряет, кому какую силу выдать.
Я подошел к постаменту и протянул руку внутрь черного шара. Наблюдая за тем, как исчезают пальцы, а затем — кисть, проваливаясь в шар, я испытал легкое волнение. Эмоция заставила меня улыбнуться — давно не испытывал такого. Давно не волновался.
А потом я нашарил карту и ухватил ее за уголок. Пальцы крепко ухватили прямоугольник, сжали с силой, будто ее, мою родную, кто-то может отобрать... Карту даже бояться выронить не нужно — пока ты не вытащишь руку, дар, упакованный в плоский прямоугольник из золота, серебра, или другого материала, будет висеть в центре шара.
Я потянул на себя величайшее сокровище моей жизни. Все карты учитываются: сейчас наблюдатели увидят, что мне досталось, и снова пойдут поздравления. Один мужик останется со мной, уговаривать подписать рабский контракт, а после — вовсе
