журналюги! Вечно все приукрасят, да? — согласно покивал Александр. Продолжил, — А вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» ... Как вы думаете, — вновь обратился он к старшей, — не проще, в такой ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников медучреждений...
— Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый куплю. Чего было огород городить!
А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.
— Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра с утра курьер должен доставить... Мы с вами как-то неправильно начали разговор. Давайте попробуем с самого начала?
Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:
— Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?
Та, не отрывая от мужчины глаз проговорила:
— Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?
Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак — если дал команду, надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.
— Почему «хотели?» — он радушно улыбнулся, — я до сих пор, хочу. И намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.
— Пойдемте
Старшая встала, и направилась в палату. «Вот блин!» — подумал он, — «Надо было на посту разговаривать, при виде Аниной „тушки“ я теряю равновесие. Спокойно, Саша, спокойно...»
Зайдя в палату, тетка развернулась, уставилась выжидательно.
— Давайте присядем, — предложил мужчина, — в ногах, говорят, правды нет.
Осмотрелся, стул в палате был один. Поэтому предложив ей жестом присесть, сам сходил в коридор еще за одним. Хромой не хромой, а мужчина здесь он.
— Итак, дорогая моя Вера Георгиевна, обсудим здоровье, и дальнейшее пребывание здесь моей любимой ... племянницы.
«Эх, куда меня понесло?» — пронеслась запоздалая мысль, — «Ну какая на фиг „племянница“?»
— Предлагаю подвести черту тому, что было, и начать все, с чистого листа. Тем более у девушки теперь меняется спонсор.
Собеседница продолжала все так же выжидательно молчать.
— Вера Георгиевна, так дело не пойдет! — прервался наконец посетитель, — я не могу говорить за двоих, это не диалог...
— Молодой человек, как к вам обращаться?
— Признаю, моя ошибка, не представился. Можете обращаться ко мне Александр.
— Так вот, Александр, я пока не услышала ни каких предложений.
— Вы плохо слушаете, Вера Георгиевна. Я повторю. Предлагаю не заниматься любимым национальным спортом — поиском виноватых, а сосредоточится на поиске выхода из сложившейся ситуации.
— И в чем конкретно будет заключаться выход, из как вы говорите, сложившейся ситуации?
Саша вздохнул. Вот же упертая тетка!
— Послушайте, не заставляйте меня начинать снова. Давайте откровенно. Я же знаю, что вы присваиваете зарплаты санитарок, которых сначала подсокращали, а потом устроили несколько мертвых душ. А это, между прочим, уже уголовное преступление. Даже ежику понятно, что только этим вы не ограничились. А также понимаю, что без участия главврача вы такое вряд ли бы провернули. Но Максимов, скорее всего соскочит... Впрочем, я предлагаю перевернуть страницу. И дальше, у нас с вами есть два выхода. Хороший — я не строю из себя рыцаря в сияющих доспехах, не пытаюсь добиться вселенской справедливости. Я просто хочу, чтоб вот эта девушка получала весь спектр медицинских услуг. По крайней мере, лежащий в зоне вашей ответственности.
Он прервался, помолчал, продолжил.
— Про плохой выход вы уже в курсе. И не думайте, что я блефую. Родной брат Нурии, Мансур, летает на параплане. — Увидел вопрос в глазах, пояснил, — оказалось мы знакомы. Представляете, летающее сообщество в нашей стране не такое уж и большое, все всех знают. Ну просто большая деревня!
— У меня нет ресурсов, — попыталась возразить старшая, глядя в пространство.
— Найдете, — отрезал мужчина. — И я не говорил, что это бесплатно.
Достал из кармана банковскую карточку.
— Это, карта на предъявителя. Перевод — в конце месяца. И еще. Сейчас вам на телефон придет ссылка на облако. Я хочу ежедневно видеть видеоотчеты, как больной проводят гигиенические процедуры, и меняют постельные принадлежности. Я не Петровский, просто так никому денег не плачу.
Старшая поколебалась немного, протянула руку за карточкой.
— Поговаривают, что Нурию хотят снять, — проговорила она как бы промежду прочим.
— Это ничего не меняет, — ответил гость, — даже если снимут, она не откажет брату в любезности, свести одного его друга с новым главой комитета. А вот вам, любезная Вера Георгиевна, надо кормить двоих детей. Мальчика Севу, шести лет, и девочку Соню, одиннадцати. Тяжело без мужа?
— Тяжело, — смерила его свинцовым взглядом старшая.
Вновь, к дому Галины Васильевны, Аниной бабушки Александр, он же Феникс подъехал поздно вечером. Несколько минут сидел, в заглушенной машине, вспоминая недавние события. Вымотала его крайняя поездка в больницу. Перед тем, как приступить к разговору со старшей медсестрой пришлось три часа: курить с охранниками и пациентами (а он ведь не курит! Но когда дело требует...), травить анекдоты, двусмысленно заигрывать с сестричками, и так далее, и тому подобное. Он не только выяснил про махинации старшей. Уверен, это вершина айсберга. Он еще и убедился, что иметь дело можно только с ней. Эта хоть и хапуга, но попав в узду будет тянуть куда надо. Остальные... Блин, куда этот мир катится?!
Кроме того, его ждал тяжелый разговор с Тамарой. Теперь, когда нужно оплачивать еще один аккаунт, приходящую домохозяйку он не потянет. Придется даже сократить в два раза физиопроцедуры. Впрочем, он ходит, хоть и с палкой, а бегать ему врачи и не обещали. Может вообще, ну его, это физио? Еще раз прикинул, посчитал. Нет, все равно до золотого аккаунта для Анахиты он не дотягивает. Ничего, сейчас она вообще на бронзовом...
Как в принципе можно играть в ФанВирте на бронзовом аккаунте?! Из-за существенного снижения скорости передачи данных, игрок не то, что летать не может. У него вообще снижается передача входящей внешней стимуляции. То есть притуплены все ощущения. Цвета бледнее, звуковая палитра беднее. Тактильные ощущения упрощены. Одним словом — трепет крыльев мотылька ты уже не услышишь,
