атаки трёх клонов хрономага, по обыкновению окруживших меня и осыпавших градом ударов. Я как обычно пытался защититься, слушая голос меча, подсказывавший, как двигаться. Но только в этот раз к моему большому удивлению, я смог отбить все удары, при том что большую их часть даже не видел. Я пока ещё не понимал, как…
Через несколько смертей до меня дошло, что изменилось. Я стал быстрее. Переполненные духовной энергией мышцы и связки выходили за лимит тела. Я смог усилить себя без помощи Системы!
Но и это было не всё. Голос меча теперь был моим проводником, я воспринимал реплики клинка быстрее собственных мыслей. Меч стал моими глазами, ушами, и интуицией. Я чувствовал любой удар до его начала. Всё вокруг меня, в радиусе нескольких метров, стало зоной моего восприятия, в которой ничего не проходило незамеченным. Клоны и призрачные клинки, атаковавшие со спины и из слепых зон больше не были проблемой. Я мог драться с закрытыми глазами, чёрт побери!
А дальше у меня начало получаться всё лучше и лучше, всё больше и больше. Шаг за шагом. «Так же, как и раньше» — меч был прав.
Я ускорялся, отбиваясь от клонов. Я предвидел телепортации и встречал их твёрдыми блоками или изящными контратаками. Я догонял хрономага, когда он смещался в пространстве, разрывая дистанцию, или прыжком уходил от смещения, когда враг сближался. Я научился рассекать его «духовное лезвие» так же, как он рассекал моё. Мой меч теперь мог изогнуться так же быстро и точно, поэтому изменяющиеся клинки хрономага больше не могли обойти мою защиту.
Я стал ускоряться достаточно, чтобы держаться против ускорения хрономага. Я подавлял накладываемое на меня замедление своей духовной силой. Я разрезал чуждую энергию, уничтожая призрачные образы и призрачные клинки.
Я отражал волны пламени и отбивал молнии. Я рассекал ураганный ветер, заставляя его бить мимо меня. Я блокировал заморозку, подавляя её чистой силой. Мой меч разрезал едкую тьму, а голос клинка выводил меня из насланных кошмаров.
Мой меч перестал разрушаться и трескаться под ударами усиленных энергией клинков хрономага. Аура врага больше не могла меня подавить. И даже дистанционные разрезы моей жизненной силы я каким-то образом научился блокировать, на мгновение превращая свою духовную энергию в подобие доспеха во время атаки.
Нет, всё это далось мне не сразу, и не легко. К тому, чтобы справиться с каждой способностью хрономага, я шёл сотни, а то и тысячи попыток. Сотни и тысячи мелких шажков, чтобы стать сильнее.
Осталась только одна способность, которой враг убивал меня раз за разом.
Рассечение реальности. Жуткая атака, в которой за взмахом клинка следовала всепоглощающая чёрная бездна, стиравшая всё вокруг. Чуждая, неправильная, страшная сила, не оставлявшая в момент смерти даже боли. Только пустоту, каждое мгновение в которой казалось вечностью. Вечностью, прежде чем исчезало даже ничто, и я возвращался обратно.
Что делать с этой силой, я не знал. Мне снова предстояло найти путь…
К этому моменту я начал видеть её. Свой меч. Её образ — молодая девушка в скромном сером платье. Шатенка с зелёными глазами. Красивая.
Она представилась мне Майей, и мы умирали вместе, раз за разом, пытаясь нащупать путь к победе, путь к тому, чтобы побить последний козырь хрономага… Впрочем, последний ли? Не окажется ли вершина ещё одной горы подножием следующей? Неважно…
— Знаешь, мы с тобой на самом деле удивительно похожи, — вдруг сказала Майя.
— М? — удивился я.
Образ девушки был подле меня, а хрономаг заносил клинок для очередного «стирания». Я уже ничего не успевал сделать. Но когда мы с Майей говорили, всё вокруг словно замедлялось. Увы, и моё тело тоже.
— Меч, который ты держишь… Я. Этот меч выкован обычным деревенским кузнецом по имени Крон. У Крона была дочь, которую он очень любил. Наверное, меня можно назвать ей… Но дослушай до конца. Дочь Крона звали Майей. Она тоже очень любила своего отца. Но так случилось, что она умерла. Но её душа… не захотела покидать этот мир. Она поселилась в кузнице отца. Стала её духом-хранителем. Крон после смерти дочери находил покой только когда работал в кузнице. Он не понимал этого, но она была там, с ним. И с тех пор, каждое изделие Крона… в нём был кусочек души Майи. Я и есть один из таких кусочков. Ты пробудил меня, и вместе с тобой я стала живой. Спасибо тебе, Александр. Но я хотела сказать… Мы похожи. Я — дух обычной деревенской девчонки, ставший живым мечом, который должен победить легендарного древнего воина. Ты — обычный человек, очутившийся в другом мире. Ставший героем, избранником бога, что должен спасти этот мир… Мы оба обычные люди, в очень необычных обстоятельствах, ставшие чем-то большим. Давай победим?
— Я как бы не против… Но я понятия не имею, что делать с этой его атакой.
— А я, кажется, догадалась. Доверишься мне?
Я мысленно выразил своё согласие, и этого оказалось достаточно.
Образ Майи зашёл мне за спину, как бы приобнял, взявшись вместе со мной за рукоять меча, положив свои руки поверх моих.
И в этот момент я понял.
Меч — это оружие, которое разрезает. И если мой враг рассекает саму ткань реальности, я просто разрежу его разрез. Потому что нет ничего, что нельзя разрезать. Есть только недостаток силы и мастерства. Майя дала мне понимание. Теперь нужно лишь чтобы сила не подвела…
Но она не подвела. Я слился с Майей, и мой резерв внутренней энергии даже не удвоился, он возвёлся в квадрат. Сила переполнила меня, и мы с хрономагом ударили одновременно.
Всепоглощающая бездна не появилась, не пришла в который раз по мою душу.
Я ожидал, что услышу холодный голос, говорящий мне что-то вроде «пора начать следующий урок». Но вместо этого услышал глухой удар. Шлем хрономага упал на пол. Жёлтые огоньки в прорезях потухли. А потом развалился остальной доспех.
— Ты… справился… молодец… — услышал я голос древнего рыцаря, уже затухавший.
Время пошло дальше. Петля разорвалась. Я победил.
Но почему-то, я чувствовал лишь лёгкую грусть. Древний воин больше не станет сильнее, не заставит меня ещё раз превзойти все мыслимые и немыслимые лимиты, чтобы победить. Хрономаг бросил последний вызов богам, которых ненавидел всей душой, и теперь эта душа вернётся в лапы Антары. Вряд ли древнего рыцаря ждёт что-то хорошее за его акт неповиновения.
Наверное, если бы я мог, то разрубил бы его
