одинаковые бледно-зелёные комбинезоны, напоминавшие униформу какой-нибудь службы, и судя по невзрачности и потёртости, крайне не высокопоставленной.
Взглянув на себя, отстранённо заметил, что и сам одет точно так же: бледно-зелёный, синтетический комбез с парой карманов, на ногах какие-то мягкие тапки.
- Эй, а ты откуда здесь появился? я не видел как ты вошёл, -- спросил смуглый, небритый мужик, сидящий на ближайшей ко мне лавке.
Я, признаться честно, ответил ему таким же недоумением во взгляде, и обернувшись, увидел закрытую дверь, через которую несколько секунд назад вошёл. Подёргал за ручку – закрыто.
Вагон снова задёргался, меня бросило к лавкам, за спинку которой пришлось схватится чтобы не упасть. Виды за окном замедлялись, и вскоре совсем остановились, ещё один толчок, всё – приехали…
Стоял я в гордом одиночестве, остальные вставать не спешили, видать никто пока своей остановки не узнал. Внезапно с левого борта набежала целая толпа людей, одетых, как я успел заметить, преимущественно также в зелёную униформу, хотя и с различными дополнениями. Снаружи раздались громкие возгласы, часть подвалившей толпы побежала дальше, в сторону тоннеля, выходя из моего поля зрения, но побежали не все…
Дверь вагона распахнулась, на порог рывком взлетел мужик с бородищей, грубо обкорнанными патлами, в грязной зелёной униформе, с наброшенной поверх видавшей виды куртке с облезлым меховым воротником, органично придававший образу незнакомца бывалой бомжеватости.
Представляться мужик не стал, впрочем, как и говорить любезные фразы типа: «добро пожаловать», молча направившись по проходу между сидений в мою сторону.
Я слегка напрягся – что я, один здесь без билета? Однако быстро выяснилось: отсутствие у меня проездного его не волновало, мужик, на ходу бросив мне: - «В сторону!», схватился за ручку двери, через которую я вошёл, начав её остервенело дёргать.
Спорить я не стал, впрочем как и лезть со своими комментариями, бочком выскользнул в проход, направляясь к выходу из вагона, через который уже заскочило внутрь ещё пара образин подстыть первому:
- Что там, Борода?! – крикнул один из них, тому что дёргал дверь.
-Заперто, - зло ответил Борода!
- Подожди, у нас с собой уголок, ща попробуем!
Мда… ну и встречающие здесь, однако… Спрыгнув на землю, я покинул вагон. Снаружи оказалось весьма прохладно, волосы начал трепать ветерок, на небе мутно-белёсая хмарь. Я посмотрел влево – поезд действительно вышел из тоннеля, причём не до конца – вагоны так и уходили вглубь, быстро теряясь во тьме. Часть людей, подваливших сразу после остановки состава,
столпилась у самого входа в тоннель, и, кажется, пыталась попасть внутрь, протискиваясь в малую щель между вагонами и стенками тоннеля, и у них это от чего-то не очень получалось. Крики, советы, злобное рявкание в ответ – у ребят явно что-то не заладилось, причём не только с проникновением в тоннель, но и вообще в жизни… вон, некоторые даже под поезд полезли…
От созерцания странного зрелища, меня отвлекли резкие выкрики уже с другой стороны: - «Назад! Назад я сказал! Всем бросить оружие!». А вот это уже кричат ребята серьёзные: жёлтая униформа с кучей карманов и каких-то ремешков, на головах шлемы, на лицах маски респираторы, глаза закрывают широкие очки консервы, в руках чёрные дубинки с нехорошими утолщениями на концах. Среди новых гостей я также заметил парочку жёлтых по круче, с парой красных полос на рукавах и явно стрелковом оружии в руках, автоматы, или что-то подобное, не разобрать. Они рассредоточились вокруг основной толпы, штурмующей тоннель, начав оттаскивать зелёных от поезда. В ход пошли дубинки, крики, мат… зелёные побросали всё что было в руках: палки, металлические уголки, и до меня наконец дошло, что я и сам стою, держа в руке давешнюю арматуру. Бросать как-то не хотелось, не нравиться мне местные жители, мало ли что, вот только и огрести за компанию, тоже как-то… поэтому я аккуратно засунул арматуру в рукав, благо длина позволяла, да и вес у неё не слишком большой.
Ситуация тем временем продолжала накаляться. Даже не смотря на то, что всех зелёных уже отогнали от тоннеля, и они стремительно убегали прочь, в чём им, кстати, никто не препятствовал, а из под поезда уже выползала парочка отчаянных ребят, один из зелёных каким-то образом умудрился залезть на крышу. Что он там делал, мне видно не было, я лишь замечал периодически мелькающую голову со спиной из-за края крыши, но вот жёлтым его поведение явно было не по нутру, и они злобно требовали от него немедленно покинуть крышу. Собирался ли отчаянный носитель бледно-зелёной униформы последовать этим требованиям или нет, я так и не узнал – один из жёлтых вскинул свой автомат, вложился, раздалось пара глухих хлопков, коротко просвистело, и верхолаз скрылся за краем крыши… последовал глухой шлепок…
Весело… - мрачно подумал я, инстинктивно начав пятиться назад, когда парочка жёлтых направилась ко мне.
- Новоприбывшие, всем на выход! – крикнул один из жёлтых, покачивая дубинкой, впрочем, без явной угрозы.
Новоприбывшие, к числу которых очевидно относился и я, столпились у входы в вагон. Куда делся бородач с подельниками, жаждавший вскрыть запертую дверь, я не заметил, да и не особо пытался.
- Всем новоприбывшим пройти до распределительного пункта, находится он в той стороне, - указал жёлтый направление дубинкой, располагавшееся в противоположную сторону от тоннеля. - Вперёд!
Наша толпа нестройно двинулась вдоль железнодорожного состава, потерянно озираясь. Состав этот, к слову, оказался довольно странным, состоящим в основном из грузовых вагонов, и лишь малая часть из пассажирских, да и та, как я успел заметить, была почти вся переделана под товарные – люди, по крайней мере, выбрались только из одного вагона.
Одежда моя оказалась тонковатой для здешних температур, по коже бегали стада мурашек. Начав крутить головой, благо путь оказался не коротким, а жёлтые особого внимания на нас не обращали, я увидел, что нас окружает, и увиденное несколько удивляло, даже после всего произошедшего.
Мусор – вот что было вокруг… Мусор был под ногами, перекатывался несомый ветром по земле, и даже в небе летело что-то пластиковое или бумажное. Ноги идущих постоянно отшвыривали в стороны, подминали под себя, шурша истерзанными до непотребства обрывками бумаги, пропылёнными пластиковыми пакетами и мятами бутылками, грунт поблёскивал кусочками фольги и осколками стекла — не следили здесь за чистотой, и это при таком обилии праздношатающихся людей в
