Кто там? Несчастный собрат, дела которого идут не очень? Как вы оказались на одном этаже вдвоём? Уж не пришли ли вы к другу на помощь, нарушив тем самым тонкий баланс сложности в моём испытании?
Тон странного собеседника стал недовольным, но лишь слегка, ибо он прекрасно понимал, что использование слов Силы в Башне — не нарушение, а в рамках правил. Но он снова не дал мне ответить, а поднял руку в чёрной перчатке.
— Нет-нет, мы забежали вперёд. Сначала нужно представиться. Как хозяин этого места, начну первым: Ингвар Искусник из народа вранов, скромный создатель лучших этажей Башни. Добро пожаловать в мой Играниум.
В его говоре и поведении было что угодно, кроме скромности. Искусник поклонился в мою сторону не почтительно, как к достойному уважения, и не приветственно, как к равному — а свысока, чтобы подчеркнуть своё превосходство. Он развёл руки в стороны, и сквозь прошитые двойной строчкой разрезы в рукавах показались ряды чёрных перьев.
— Яр из народа людей.
— Вот и славно. Я уже познакомился с вашей расой, но пока не понял, как вас оценить, — пожал плечами Искусник. — Первые результаты двойственны, посудите сами.
Он указал в сторону одного из хрустальных шаров, и, присмотревшись, я увидел там многоярусный деревянный куб-комплекс типа строительных лесов. Они шли вверх, и чтобы взбираться к центральной верхней платформе, требовалось много паркура, наблюдательности и ловкости. Всё это напоминало детские верёвочные парки, только со смертельными ловушками и без страховки. А ещё с иллюзорными досками и верёвками, встал не туда — падай. Привет, «Принц Персии».
По этим лесам носились чуть ли не десять человек, у них шла гонка в духе испытаний игры «Survivor», только в этой гонке явно выживут не все. И двое уже погибли, я видел одну фигурку, лежавшую внизу в луже крови, а вторая упала с едва слышным криком прямо у нас на глазах.
— Какая неловкость, — пошутил Ингвар.
— Неужели тебе их не жаль? Самое великолепное испытание ничего не стоит, если губит людей.
— Это их участь, они сами её выбрали, — отрезал маг равнодушно. — При входе в Башню все они согласились, что идут на смерть. Пусть хотя бы умрут красиво, в интересных декорациях и талантливо выстроенном испытании!
Я молчал, надеясь, что скрип моих зубов ему не слышен. Но маг улавливал большинство моих эмоций, наверняка врубил заклинание «Эмпатия».
— Вы злитесь на меня, человек Яр. Но в чём же претензия? Я лишь следую законам Башни.
— Нет, ты их просто используешь. А твой лабиринт не как другие этажи.
— Конечно, — оживился вран. — Куда изящнее, не правда ли? Башне, при всём её величии и мощи, недостаёт тонкости, творческой иронии, натуры истинного ценителя.
— Но этажи Башни справедливы. А твой парный лабиринт почти невозможно пройти.
— С чего вы так решили?
— С того, что голем критически сильнее пришедшего. Формально он того же уровня, его сердечник зелёного ранга и подстраивает голема под входящих. Но обычный претендент его не убьёт в силу высоких резистов и к физическим атакам, и к магии, полной неуязвимости к ядам, некромантии, менталу, виталису. При всех этих преимуществах у голема отсутствуют уязвимости.
— Неплохое творение, — довольно признал вран.
— Я расправился с ним только из-за превосходства в силе, и потому что не дал ему призвать второго голема себе в помощь из обломков вокруг. Обычный претендент в этом бою гарантировано погибнет, потеряет «запасную жизнь», и дальше будет вынужден искать выход в заведомо тупиковом лабиринте, всё время убегая от смертоносного преследователя.
— Всё верно, — согласился вран, довольный моим описанием. — Всё так и задумано.
— При этом весь пол лабиринта усеян острыми обломками, которые специально сделаны острее обычного гравия и костей, они быстро кромсают любую немагическую обувь и начинают калечить ноги.
— Вы наблюдательны, это радует, — зловещие глаза под маской сверкнули.
— Лабиринт-отражение погружён в темноту и его не увидишь без мерца-фонаря. Никаких намёков внизу нет, а просто так мало кому придёт в голову высоко подпрыгнуть на острых осколках. Вся система контр-интуитивна, догадаться можно разве что случайно.
— Испытание требует мыслить парадоксально, — со значением сказал Искусник, назидательно подняв палец. — Если нет прохода здесь, значит, он где-то ещё. Нужно всегда стремиться выше!
Он считал, что это хорошая, интеллектуальная шутка. А я старался держать воображение в узде, чтобы оно не представляло, как в отчаянии, обессилев и не понимая, что делать, люди гибнут в его лабиринте отвратительной смертью. И чтобы стоящий напротив отчасти менталист, способный улавливать эмоции, не ощутил моей глухой, холодной ярости и желания прекратить его издевательства над другими — раз и навсегда.
— Это не испытание, — сказал я ровно. — А ловушка.
— У вас хороший глаз, — довольно ответил маг, будто и не услышал доводов. — Вы точно и ёмко всё подметили и описали. Чувствую собрата по творчеству, верно ли я понимаю, что вы тоже творец испытаний?
Держи себя в узде, успокойся, контролируй мысли и дыхание.
— В своём мире я занимался созданием игр.
Маг всплеснул руками, при этом посох, который он отпустил, остался стоять на месте и даже не пошатнулся. Интересная деталь.
— Вот так удача. Сама Башня привела вас сюда! Ведь у меня открыта завидная должность помощника и ученика.
Это было прекрасно.
Не потому, что я собирался стать его помощником и остаться в столь извращённом месте, выдумывать ловушки для восходящих, а потом с видом ценителя и эстета наблюдать за их мучениями в хрустальных шарах. А потому, что маг был гораздо выше меня уровнем, сильнее и, к тому же, на своей территории. Башня никак не защищала его от ярости пришедших, потому что с какой стати? Если бы защищала, и в этом месте действовали какие-то особые условия, я бы получил системное уведомление сразу после входа. А ничего такого не было.
Значит, любой разъярённый его «шедевром» претендент, который едва выжил в испытании, мог прийти и попытаться отомстить. Но Искусник всё равно поставил на каждом из двух десятков созданных им этажей сумрачную арку с приглашением посетить его милое убежище. Значит, он совершенно не боялся и был уверен в своей безопасности. И не просто так, вряд ли у меня есть шансы победить Искусника в бою. Но если я оказался ему нужен и интересен, ситуация может поменяться.
— Что? —
