– А, проснулся, – за дверью на табуретке сидел низкорослый старичок, – Пойду, мастеру скажу.
Он, не дожидаясь ответа, встал и ушел. Я проводил его взглядом, пока тот не исчез за ближайшим домом.
Я находился в деревне. Только ее окружали высокие стены из такого же камня, из которого были сделаны дома. Стену возвели между торчащими скалами и огромными валунами, на которых покоились наблюдательные вышки. На этих вышках я увидел самые настоящие катапульты – огромные стрелометы, они были установлены на подставках.
Домов было много, и эта деревня могла поспорить размерами с поселением Скорпионов. Здесь было довольно многолюдно, и на меня смотрели десятки пар глаз. Насколько я понял, это все были нули. Не сказал бы, что все взгляды были дружелюбными, но и я сюда попал не первым классом.
— Это тот, который со зверем был? — послышался шепот.
— Ага, подстилка двушная, — было ответом.
Я не стал даже смотреть в ту сторону, а потихоньку пошел вперед, осматриваясь. С одной стороны над деревней возвышалась гора со снежной шапкой.
– А, Марк, ты очнулся, – ко мне шел улыбающийся мастер Женя.
Я не ответил на улыбку, а только хмуро ждал, когда он подойдет. Стоило сначала разобраться, в какой заднице я оказался. Пока меня не убивают, у меня есть время подумать и подготовиться.
Быть может, и Рычок сейчас очнулся в каком-нибудь доме и сидит, уплетает мясо горного барана. Вот только моя интуиция говорила обратное.
— Ну, не надо таких хмурых взглядов, – с укором сказал Евгений Павлович, — Ты еще спасибо скажешь…
-- Где Рычок? – сходу спросил я.
– Давай я сначала тебе все покажу? – уклончиво ответил старейшина, – Тебе стоит это увидеть.
В его голосе прорезалась сталь, и я решил пока не показывать характер. Сначала стоит оценить противника.
– Видишь, какие катапульты на лафетах, – с гордым видом показал старейшина.
– А почему арбалеты? – спросил я, – Или как эти большие штуки называют? Баллисты?
– Арбалеты потому, – сказал Евгений Павлович, – что я хорошо помню их конструкцию, увлекался же охотой. Сила для них требуется небольшая. Арбалет было моим любимым оружием в том мире, таким осталось и здесь.
– А порох? – сразу задал я следующий вопрос.
Ведь охотник и про порох должен знать. Как по мне, идея косить зверей пулеметными очередями была очень даже ничего. Хотя до пулемета еще надо дожить. Я представил, как стреляю в Торбуна из допотопной пищали или аркебузы, и через две секунды разъяренный зверь опускает меч мне на голову.
– Тут все сложно, – покачал головой Евгений Павлович, – Что-то с этим миром не так.
Он повел дальше вдоль стены.
– То есть, тут нельзя сделать огнестрел?
– Не могу сказать, потому что не знаю, – Евгений Павлович покачал головой, – Мы освоили выплавку металла, еще некоторые тонкости. Но с порохом не получается.
Он разговаривал непринужденно, как будто я сюда попал самым безобидным способом. Рычок не шел у меня из головы.
– А где Рычок?
– Марк! – оборвал меня старейшина, – Я могу закрыть тебя в клетку, и мне будет полегче. У половины деревни не будет возникать вопроса, что я с тобой тут нянчусь.
Я поджал губы и кивнул. К счастью, ко мне вернулись чувства, и я четко ощущал, что надо мной нависла опасность. В чем она заключалась, я понять не мог, но зато прекрасно знал, что доверять этому земляку не стоит.
– Что-то не так тут с навозом, – продолжил Евгений Павлович, как ни в чем не бывало, – Пробовали селитру получить, но что-то не то.
– Странно…
– В том-то и дело, в этом мире с процессом гниения аномалия какая-то, – задумчиво сказал старейшина, – Тела после смерти растворяются, ты уже, наверное, знаешь.
– Да.
– Я думаю, отсюда ноги и растут.
Мы шли мимо домов, вокруг некоторых были развернуты небольшие дворики. И, если бы я не знал, в каком мире нахожусь, решил бы, что у себя дома. Люди суетились и занимались самыми обычными делами, и, действительно, в отличие от нулей за пределами Проклятых Гор, тут ощущалась свобода.
Кто-то копошился в грядках, мужичок подтесывал ножку для стола, женщина развешивала белье.
Мимо меня пробежало несколько детишек. Они чуть не сшибли один мой костыль и унеслись друг за другом, махая палками. Я ошарашенно обернулся, а старейшина проводил их с улыбкой.
– Подрастающее поколение. Некоторые уже рождены тут.
Я сразу вспомнил девочку Грезэ из крестьянской деревни. И следом родился логичный вопрос.
– А первая мера? Первушников вы тоже берете?
Евгений Павлович покачал головой.
– Нет. Это положит начало такому же неравенству, что и сейчас.
– Но, они же тоже притесняются зверями…
– А звери притесняются «человеками»? И что, мне теперь их всех спасать? – довольно грубо отозвался старейшина.
Впрочем, он быстро вернулся в свое радужное настроение. Мне уже было не по себе от его оптимизма. Это уже больше напоминало не целеустремленность, а одержимость. На грани безумия.
– Нули тоже не обделены дарами Неба, – усмехнулся Евгений Павлович, – Только все на уровне чувств нормального человека. Интуиция, отдельные таланты. Ну, еще дар предвидения встречался мне. Но это не камни метать силой мысли или сжигать целые деревни!
– Ну, у стихийников нет таких сил, – попытался я в последний раз вставить аргумент.
– Марк, мне кажется, ты слишком стараешься их защитить, – старейшина снова надавил сталью в голосе, – Я встречал первушников шестых, седьмых ступеней. Они у зверей очень ценятся, и на жизнь не жалуются.
Мы подошли к массивным воротам, сбитым из грубо обструганных бревен. Они были связаны с системой воротов, с помощью которых и открывались. Я усмехнулся – здесь многие механизмы были придуманы для усиления.
Двое стражников, естественно, с арбалетами, при приближении главы деревни встали по стройке смирно, но старейшина махнул рукой – вольно, мол.
– Откройте, – он кивнул на ворота.
Нули налегли на рукояти, и створки со скрипом раскрылись. Мы вышли наружу, и моему взору предстала картина. Горы, горы, и еще раз горы. Та вершина, что нависла над деревней, здесь явно была самой высокой точкой.
А на горизонте нас, казалось, окружали черные тучи. Так, бывало, смотришь на горизонт, и видишь там грозовые облака с черными полосами ливня. И кажется, что это стена. Вот и здесь, куда ни глянь, везде были серые и черные облака, достающие до земли. Совсем как там, в той долине, где выбирались из недр гигантские Апепы.
Впрочем, в одном месте на горизонте просматривалось свободное окошко, грозовые ворота. На них указал старейшина:
– Единственный выход. Наши земли окружены Ревунами, и можно часто наблюдать, как они лезут наверх.
– Как же ты нашел это место?
– Случайно, – сказал Евгений Павлович, – Зато здесь мы в безопасности, единственные наши враги – животные.
– И выйти только там?
– Да, но он часто закрывается. Ревуны вообще непостоянные ребята. Но они наши друзья, благодаря им мы живем спокойно.
Он был само благодушие, но моя интуиция не давала мне расслабиться. Мне поскорее хотелось узнать цену его гостеприимству.
Чуть в отдалении от стены было видно небольшой ров, в котором торчали острые колья. Концы некоторых кольев отсвечивали красным.
– От глупых животных спасает, умных успокаиваем этим, – он опять указал на хорошо видимую отсюда катапульту на стене.
– И что, этого каракоза так много? Хватит на весь Инфериор? – с усмешкой спросил я.
– Не ерничай. Да, он редкий, мы пытаемся освоить его выращивание. Пока не получается, но это пока.
Воздух прорезал дикий крик, шедший из деревни. Я вздрогнул – кричал Рычок.
– А, твой друг нам помогает, – усмехнулся старейшина.
Видимо, в моем взгляде что-то прорезалось, потому что Евгений Павлович сразу кивнул стражникам, и они подняли арбалеты.
– Ну, пошли, посмотрим, как он поживает.
Я молча поковылял за ним, косясь на хмурых стражников. Мы пошли в другой конец деревни, и прошли мимо стрельбища. На одном конце стояли нули, с другой стороны – деревянные крашеные мишени, в которых уже торчало много болтов.
