необычным и подающим огромные надежды.
— Кто…
— Так назвал моего подопечного сам господин архимагистор, за несколько дней до нашего знакомства. И я рассказал подопечному о своём задании, руководствуясь необходимостью посвятить его в правила и этикет академии. Мне было разрешено это сделать своим наставничеством.
Эльф грозно пялился на Густаха, скрежетал зубами, тяжело пыхтел, но ничего так и не сказал. Резко развернувшись и поспешил прочь из архива, чуть не ударившись об угол двери. Дождавшись, когда злобное тело закончит подниматься на балкончик, переобуется и выйдет вон — Густах аккуратно прикрыл дверь и устало опустился на стул, закрыв лицо руками.
— Круса Куатая нуарая, пушмара пура ратон, — едва слышно прошептал наставник и тяжело вздохнул. Я подал ему чашку чая, налитого буквально за минуту до прихода остроухого. Наставник принял чай с благодарностью.
— Спасибо, Ликус, — заговорил нутон спустя минуту молчания, полностью успокоившись. — Не будь тебя здесь и я, наверно, сорвался бы.
— Подобное часто случается?
— Весь этот налим через каждый день, а как три дня назад я закончил испытание, так и… — Густах устало махнул рукой, посылая всё произошедшее в скверну. — Как я и говорил ранее, книгу ты сделал хорошо. Но надо бы попрактиковаться с ещё одной. Тебе пригодится.
— Возможно, я не смогу добыть кожу в этот раз.
— Даже без неё надо потренироваться. Ты же хотел узнать о блокирующих предметах?
— Да, ради этого я готов ещё десяток кожи достать.
На моё замечание Густах усмехнулся и попросил меня не перетруждаться. Восстановленный сегодня учебник я заберу с собой, но обязан вернуть до отъезда на свободные дни. То есть, через десять дней.
Время с начала налима пролетело ужасно быстро, что не удивительно. Раз через день меня избивали матоны, а в другие дни я то работал в мастерской с тёмным эльфом, варя зелья, то подшивал листы и клеил обложки в подсобке архива. Лишь один день выдался не таким, как другие. Это был восемнадцатый день, когда я встретился с Раскаей и сходил на занятия к Кузауну.
С магистором занятие прошло крайне продуктивно. Сначала остроухий проверил все три свитка с новыми заклинаниями и признал их годными, потом ответил на несколько моих вопросов, и приступил к объяснению структуры и восприятия магических потоков в вещах. И к теории изобретения и начертания собственного магического узора, посвятив весь урок объяснениям и различным советам. Информации оказалось настолько много, что под конец я ловил себя на нестерпимом желании вскрыть собственную черепную коробку, поставить мозг на подоконник и позволить ему чуток подышать воздухом, а то он бедный весь распух к тому моменту.
По крайней мере, за тот урок я узнал многое. То, что обычно разумные в подмастерьях постигают несколько лет, мне обошлось в четыре часа выжимки сухих фактов, с десяток исписанных заметками листов и несколько сломанных перьев. Зато Я полностью понял не только как наносить собственный магический узор на заллаи, но и как его составить. Этим я и занимался вечерами перед сном, пытаясь составить подходящий и легко рисуемый паттерн личного рисунка. Он всяко должен быть готов к предстоящему занятию с Хлар’аном.
С Раскаей же мне поговорить толком не удалось. Мы с ней, кончено, увиделись для записи пути магоса, но разговор не сложился. Ведя себя сдержанно, даже несколько холодно и отстранённо, эльфийка скупо поблагодарила меня за книгу и сразу предложила приступить к летописи. А когда мы закончили, эльфа так и вовсе сорвалась как ужаленная, сообщив, что у неё дела, надо бежать, и, вообще, у соседки по комнате удав хомячка рожает, а ей нужно свечку держать. Бред про удава девушка не говорила, но она так быстро вытолкала меня за дверь, что складывалось впечатление не об удаве и хомячке, а о крокодиле и слоне.
— Магистрат запрашивал, в какой город подать объявление о подготовленной пластине полёвки? — спросил Густах, закончив объяснять ситуацию с книгой по орочьему языку. Вопрос меня удивил, но до войны я бы принёс заллаю в магистрат, но сейчас всё по-другому.
— В Магнар лучше.
— Может, лучше Фраскиск? Ты же уточнял у меня недавно о…
— А если вновь метель, или что другое случится? Весна близится, но рисковать я не хочу. Лучше в Магнар.
— Я передам в магистрат. Через дней десять оно появится там. Эти книги тоже передам магистору, — Густах показал на два учебника по рунам. — Ты уверен, что остановишься на школе Нуаск?
— Она подходит к моему будущему классу, осталось личный узор выработать. Да и зачем распылять силы на три школы сразу, лучше выучить одну. Я…
Я замолчал, покосившись на учебники. Я многого ещё не знал, но прошлый разговор с тёмным привёл меня к одной мысли.
— Я хотел узнать. Какая школа рун была самой первой?
— Школа Этаск. Она зародилась до того, как Всеобщая Церковь учредила первый из своих соборов.
— И… За эти непостижимые тысяча восемьсот лет, сколько истинных значений рун смогли разгадать маги всего мира?
Густах медленно поднял взгляд к потолку. Нутон усиленно думал, иногда вслух перебирая незнакомые мне названия школ.
— Последний съезд представителей школ был десять лет назад, на северном материке. Большинство из собравшихся утверждало, что разгадано значение рун до и шас. Меньшинство заявляло только о до, а шас они называли нестабильной и не до конца изученной. Представитель школы Этаск заявил, что ничего ещё не разгадано.
— И это результат почти двух тысяч лет поисков значений в ста пятидесяти трёх рунах? Неплохой результат.
Мои слова не были сарказмом. Существует непостижимое количество вариантов взаимодействия между рунами, и на это ещё влияет материал бумаги, чернил и прочего. Этот шифр из множества вариантов маги отгадывают просто-напросто наугад, втягивая в предметы наборы рун и надеясь не взорваться. С момента моего возвращения из Кратира ещё одна мастерская разметала себя по округе вместе с тремя мастеровыми и семью учениками. Зато теперь предельно ясно, что одно хитрое желание можно выбросить на помойку. Если уж дворфы столько лет хранят секреты рун, то ксата они тем паче отправят прогуляться далеко и надолго. И подготовленной заллаей, даже ядром хитца, я вряд ли добьюсь чего-то большего, чем создание наргодат вне очереди.
Дальше мы с наставником обсудили компоненты моего будущего жезла. Я уже знал, как буду его использовать, но оставалось подобрать умения. К обширному академическому списку умений имел доступ только магистрат и матоны. Списки поменьше имеются в каждой крупной гильдии авантюристов, как в Магнаре или Фраскиске, а мастера оценки в городах занимаются не только оценкой предметов, но и выдают лиаратию души тех или иных умений.
Как объяснил Густах,
