всё, до чего сможешь дотянуться — всё равно будет мало. Несмотря на все усилия, твой мир останется фрагментарным, а система сырой и недоделанной. Ведь над профессиональными издательскими системами годами работают коллективы из сотен человек, ресурсы и количество затраченных человеко-часов несравнимы. Поэтому у меня разные аспекты за годы продумались и проработались очень по-разному. Но базис системы рун я придумал, и если в силу пока неясных причин моя игровая система почти один в один похожа на ту, что действует в Башне — то и механика рун может быть такой же.
Задумка там была интересная: руны — это осколки погибших древних богов.
Когда-то они властвовали над миром, а потом их стёрло Нисхождение, неотвратимый катаклизм, который полностью изменил мир. Как новый программист отформатировал диск и переписал код игровой вселенной, так Нисхождение сменяло одну эпоху совершенно другой. Но каждый раз от предыдущих эпох оставались и копились осколки павших богов, это и были руны. Светящиеся символы с разными смыслами, обломки душ высших существ. Их можно собирать по всему миру, вкладывать в предметы или строения, даже в собственное тело. Руны можно уничтожать, однократные сами гаснут после использования, многократные висят вечно, а вот создать новые не получится. Зато с помощью особого обряда их можно было соединять, жертвуя одну руну, чтобы усилить свойство другой.
Так важный НПС моего мира за четыре десятилетия собрал и принес в жертву девятьсот знаков, чтобы усилить один до невиданной мощи. Он создал Величайшую Руну Разрушения, чтобы убить одного из богов, который этого полностью заслуживал. К сожалению, у героя ничего не вышло, и игрокам пришлось искать утерянную супер-руну и пытаться довершить подвиг. А что из этого получилось — уже другая история.
Так вот. В Башне явно тоже вовсю использовалась рунная магия, например, в туманном мирке многократные руны были на всех магических маяках, и конечно на столпе. Если передо мной сидит действующий руноносец, который недавно получил свой престиж-класс и качает его, ну, наверное, как раз те самые 26 уровней после сотого — то он может знать о рунах больше автора системы. Я внимательно осмотрел Урса Гора. У стены позади него стояли прислонённый щит, молот и копьё из того же материала, что и доспех. На каждой из этих вещей заметно мерцали начертанные символы, на щите сразу шесть штук.
— Вы умеете объединять руны?
— Конечно, я проводил обряды руинации, это же основа моего престиж-класса, — кивнул медведь. — Руинацию изучил первым делом. Как и пассивку на чутьё и поиск знаков.
— Но почему у вас на предметах все руны чистые, и ни одной смешанной?
— Потому что я состою в ордене при Храме Полумесяца и принял посвящение владычице миров Элуриан Мудрой, — ответил воитель с почтением, склонив голову перед именем одной из археонов. — И все руны, кроме необходимых для нашего служения, мы отдаём в Храм, где жрицы творят с ними таинство луны.
Храм Полумесяца? Я вспомнил статую Фирнис Завершающей и её слезу, у статуи на лбу был отчеканен именно полумесяц, рогами вниз, если не путаю. Значит ли это, что она была жрицей богини мудрости?
— А настоятель вашего храма случайно не Фирнис Завершающая?
— Она, — кивнул медведь, глянув на меня с одобрением.
Интересно.
— И в чём цель вашего ордена?
— Это вопрос в сторону от сути, — спокойно, но непререкаемо прервал Урса Гор. — К тому же, неподобающего тебе ранга, кто ты такой, чтобы знать цели ордена Полумесяца. Ты собирался дать мне что-нибудь полезное, новичок?
— Верно. Тогда о рунах. Вы явно в курсе, что руны бывают чистые и смешанные, и, наверное, в курсе про зеркальные. Но известны ли вам исторгнутые и вымраченные?
Воитель нахмурился. Его взгляд буравил меня из-под сошедшихся надбровных дуг.
— Говори, — разрешил он.
— Каждая руна хранит смысл, и оказывает соответствующее воздействие. Руна неудачи на днище корабля может сбить его с курса, завести в шторм или даже потопить. Руна вдохновения на пере у барда поможет ему слагать поэмы, не зная усталости и фальши — и так далее. Но кроме прямого значения, с помощью специального обряда можно перенастроить частоту руны, и она обратится в свою зеркальную противоположность.
— Я знаю об этих вещах, хоть ещё не дорос до них, — ответил Урса Гор, не пытаясь играть со мной в игры. — Но это тайное знание. Откуда оно может быть у тебя, дитя новой расы, который вошёл в Башню лишь сегодня?
Недобрый взгляд внимательных глаз лежал на мне, словно тяжёлая медвежья лапа. Не делай лишних движений, предупреждал он.
— Вымраченные руны ещё интереснее, — продолжал я. — Когда руноносец вкладывает знак в какую-то вещь, она врастает в её ауры. Но при вложении руны в живое существо, неважно, разумное или нет, можно сделать иначе. Существует тёмная магия, которая позволяет поместить руну в тело, но избежать сращения с носителем, к которому руна сама, по своей природе стремится. Тогда получится с одной стороны неполноценная связь носителя и знака, но с другой стороны, носитель вымраченных рун не оставляет следов. Ведь любое воздействие связанных рун можно с помощью той или иной магии отследить к носителю. А воздействие вымраченных чисто́.
— Поэтому их любят наёмные убийцы, шпионы и осквернители, а ещё всевозможные культисты и сектанты, — глухо сказал Урса Гор. — В общем, самый неприятный люд. И вымраченные руны в нашем храме считаются путём безответственности и беспорядка. Мы истово ищем их носителей — и лишаем возможностей совершить зло.
Его лапы сжались, а когти блеснули в рассеянном свете, который исходил от банки с пикси у нас над головами. Я невольно поёжился.
— И наконец, исторгнутые руны, самые редкие и неизученные из всех, — кивнул я. — Когда руноносец вкладывает знак, не важно, в вещь, строение или живое существо, он дарует силу руны тому, куда её вложил.
— Разумеется, а как же ещё.
— А можно и по-другому. Можно вложить руну, но не придать её силу вещи, а наоборот.
— Как это?
— Не собака носит руну, а исторгнутая руна носит собаку. Не дом украшен знаком защиты, а руна защищена домом. Вещь или существо приносится в жертву руне, а не наоборот. И служат ей.
Глаза медведя вспыхнули изумлением и неверием.
— Если сделать так, то исторгнутая руна поначалу ничем не отличается от обычной, только совсем не действует, никак. Но
