пригодился.
— Ну его к черту! — сплюнул эльф. — Береженного и Бог бережет.
— Ладно, я на разведку, — Муром покосился на Топтыгина и понизил голос. — Будет возможность, прорывайтесь вперёд. А я догоню.
Топтыгин что-то недовольно рыкнул, но спорить с богатырем не стал. В отличие от Алеши.
— Ты эту ерунду бросай, Илюш, — поморщился Алеша. — Никаких догоню потом. Вместе пришли, вместе и уйдет. Что до разведки, я бы на твоем месте на эту полянку не выходил.
— Я бы тоже, — вздохнул Муром. — Но другого пути нет.
И он, не дожидаясь ответа друга, шагнул вперед.
Стоило богатырю ступить на поляну, как мгновенно подул холодный ветер, а в кроне переплетенных между собой дубов, вспыхнули два красных огонька.
— Кого я вижу… — скрипучий голос неприятно ударил по ушам, а ветви дубов угрожающе зашевелились. — Какая встреча…
— Покажись! — потребовал Муром, поигрывая булавой.
Артефакт давал плюс сто к Силе и имел встроенный навык «Таран» — самое то, чтобы сносить ворота вражеских крепостей. Ну или столетние дубы.
— А ты уверен, что этого хочешь? — чем-то бьющий в лицо голос неуловимо напоминал свист.
— Я хочу пройти сквозь чащобу со своими друзьями, — прогудел Муром, прикрываясь от все усиливающегося ветра щитом.
— Так я разве ж вас держу? — голос, казалось, и был ветром, который нещадно дул в Мурома.
А вот Топтыгин и привязанный к нему Алеша, которые оставались на границе между чащобой и поляной, таких сложностей не испытывали.
— Такое ощущение, что да, — прокричал Илья с трудом шагая вперед.
Ветер уже не просто дул, он всеми силами пытался сбить Мурома с ног.
— Я понял в чем проблема! — голос невидимки так и сочился издевкой. — Вам не понравилось пробираться сквозь чащобу, и вы решили воспользоваться моей тропинкой!
На этих словах ветер на мгновение стих, явив проходящую прямо под дубами тропу.
— И в чем же проблема? — Муром, не смотря на вновь налетевший ветер, сделал ещё один шаг вперед.
— Так тропинка платная! — голос бил по ушам, а от порывов ветра, несмотря на щит, слезились глаза.
— Сколько? — крикнул Муром, — мы с уважением относимся к праву частной собственности!
— Недорого! — хохотнул ветер, выдувая тепло. — Ровно одна жизнь!
— А не много ли ты на себя берешь? — прогудел Муром, чьи руки уже начали дубеть от ледяного ветра.
— В самый раз!
— Я тебе так скажу… — зубы Мурома уже стучали от холода, в ушах звенело от непрекращающегося свиста, но богатырь упрямо шагал вперёд. — Нам чужого не надо… Но свое мы возьмем, чьим бы оно не было!
Мурому не по душе была эта фраза, но неадекватный невидимка со своими непомерными условиями так разозлил богатыря, что другого выхода не оставалось.
Илья ещё успел подивиться, откуда берутся такие наглецы, как очередной порыв ветра заставил его упасть на колено.
— Ну почему жизнь ничему их не учит, —проворчал Муром себе под нос, — вроде хочешь по-человечески договориться, так, чтобы всем было хорошо, нет, наглеть начинают…
— Можешь что угодно себе под нос бормотать! — Неприятный голос невидимки, ветер, звон и свист слились в одну какофонию. — Цена за проход неизменна! Ровно одна жизнь!
— Ты уверен? — крикнул Муром, собираясь с силами для рывка вперёд.
— Да!
— Точно?
— Да!
— Последний шанс, чтобы передумать!
— Ровно! Одна! Жизнь!
Слова невидимки давно уже превратились в оглушающий вой, и с каждой волной Мурома ощутимо толкало в щит.
Вот только Муром, привыкнув к постоянным порывам ледяного ветра, использовал каждое мгновение между ними, чтобы ещё на шажочек приблизиться к дубам.
— Одна! Жизнь! Иначе вы все здесь умрёте!
По его субъективным ощущениям, чем ближе он был к дубам, тем сильнее этот голос бил по мозгам.
— Что ж… — Муром оперся на булаву, готовясь к рывку, — Твоя взяла! Будет тебе жизнь!
— Другое дело! — тут же обрадовался невидимка, и сила ветра как будто уменьшилась. — И кто же это будет? Твой слабовольный друг? Или огненный медведь? Или, быть может, ты сам?
— О! — богатырь недобро улыбнулся и, не обращая внимания на треснувшие губы, откинул щит в сторону. — Тебе понравится!
— Назови имя! — голос вновь сорвался на истошный визг. — Чья жизнь пойдет в плату за проход⁈
— Твоя! — выдохнул Муром.
И бросился вперёд.
Муром трезво оценивал свои шансы в сражении с засевшим на высоте невидимкой.
Во-первых, он физически не мог дотянуться до него булавой. Во-вторых, неизвестно кто ещё скрывался на верхних ярусах сросшихся дубов. В-третьих, Муром знал, как уровнять шансы.
Данг!
От мощного удара булавой дуб треснул и брызнул во все стороны щепками.
С одной стороны, Мурому было жаль убивать столетнее дерево, с другой — от него веяло Тьмой и ещё чем-то неприятным.
Кранк!
Мысли текли неспешно и даже вальяжно, но тело продолжало действовать — подшаг вправо, перекат, бросок вперёд и булава встречается с очередным дубом.
— Стой! Замри! Назад!
В ушах звенело, и Муром больше ощущал впивающиеся в него слова, нежели их слышал. А ещё свист… Свист, от которого корежило плоть и кровь буквально пронизывал богатыря.
Ноги наливались тяжестью, руки безвольно опускались, хотелось бросить все, свернуться в клубочек и забиться под ближайшее корневище — лишь бы не слышать этот чертов свист.
Но Муром знал, что останавливаться нельзя.
Дай он слабину, и этот свист, который он по ошибке принял за ветер, сначала сорвет с него кожу, а потом мясо, оставив после себя горстку костей да белоснежный череп.
Данг!
Третий дуб осел после могучего удара Мурома, ветви переплетенных деревьев заходили ходуном, и сверху на богатыря посыпался какой-то мусор.
До четвертого дуба Илья добраться не успел.
Из чащобы выплеснулась волна Тьмы и накрыла собой как дубы, так и поляну с Топтыгиным и привязанным к нему Алешей.
А вместе с Тьмой пришла кромешная Темнота.
Муром по памяти махнул перед собой булавой, но вместо того, чтобы попасть по дереву, ударил пустоту.
Его по инерции повело вперед и влево, а со спины раздался чей-то зловещий хохот. Который, впрочем, тут же сменился разбойничьим свистом.
— Ах ты ж, — процедил Муром, вслепую отмахиваясь булавой от
