— На меня не смотрите даже, — выставила руки перед собой Хэйт. — Летать умею, от Шерри не откажусь. Белокрылые лошадки… то есть, ангелочки, пусть кому-то другому предлагаются. Не мне.
— Вот от пегаса я б не отказался! — у Рюка глаза загорелись.
Монк молча поднял большой палец.
— Значит, лошадки Туф-Туф вас уже не устраивают? — спросила гномочка. — Так и запишем… Чего там опять расшумелись?
— Хель, а почему ты тренируешься, а все остальные нет? — решила прояснить несоответствие глава Ненависти, пока часть сокланов отправилась вызнавать причину гвалта со двора.
— Ожидание сбора. Арена. Вместе, договорились, — Хель осторожно подбирала слова, стараясь не использовать автопереводчик. — Просили об отдыхе, согласилась. Празднолюбие, халатность ведут в пропасть слабости и несовершенства. Пусть осознают глубину.
— Вау, — только и смогла ответить Хэйт. — Твой языковой прогресс поражает.
— Спасибо, — в один голос ответили оба представителя расы демонов.
Хель приняла похвалу с присущей ей скромностью, зато Вал сиял, как начищенная до блеска посудина из набора столового серебра.
Дверь с улицы приотворилась, стало слышно множество разноголосых возгласов. Нетипично для Бэнтпасса, люд тут не особенно шумный жил, даже разговорчивостью местные не отличались, не то, что крикливостью.
— Вешать ведут! — с избыточной радостью огласил едальню мальчишеский голос.
Следом раздался какой-то грохот из подсобных помещений.
— Глядеть пойдем? — лениво вопросил кинжальщик.
— Зачем? — Мася встряхнулась. — Нет, если кто хочет — ступайте. Я лично не намерена. Вот сразу после арены в управу наведаюсь. Мне обещано решение вопроса по передаче прав собственности аккурат после того, как свершится суд. И казнь. Взнос, чтобы не перекупил кто-то шустрый, уже внесен.
— Да! Про арену, — Рэй поднял указательный палец вверх. — Ушастая, ты в курсе обновления?
Хэйт, кончики ушей которой надежно скрывались за узлами из тонких косиц, устало вздохнула.
— Что на этот раз?
Изменений в игре и впрямь как-то много в последнее время случалось. Для тех, кто любит стабильность, такое не очень здорово. С другой стороны, разработчики следят за своим детищем, что хорошо. Застой — это болото. Или пропасть несовершенства, как только что завернула Хель.
— Хотят уйти от таргетной системы, — отвечать вместо приятеля начал Кен.
— Милишники наныли, — хмыкнул Локи.
— Эц-ц! — гномка вскинула кулачок.
— Что? Нельзя на меня цыкать, — скрестил перед собою руки авантюрист. — Я сам из тех, кто больше в ближнем бою, мне можно за эту часть игровой аудитории говорить.
— Так! — повысил голос Рэй. — Побоку причины. Суть в том, что магов и вообще всех хотят заставить целиться. Не выделил цель и бей-кастуй, а попади для начала. И тогда механика уворота заиграет по-новому.
— Ты забыл сказать, что с нововведением резко изменится баланс классов, — дополнил сказанное Кен. — Будет много недовольных. Наверняка потребуется переработка существующих умений. Поэтому пока что введен тестовый режим, причем только на аренах и сугубо по желанию.
— По взаимному согласию, ага, — хохотнул кинжальщик. — Хотим проверить меткость: ставим галочку при создании заявки на вход. Нет — нет.
— Хм, — Хэйт призадумалась, начала старательно укладывать по полочкам разума полученную информацию и вспоминать уроки в пещерах Бестий. — Это будет небезынтересный опыт. Мы — хотим.
Воздух над проходом меж столов сгустился, сложился в очертания бабы-стража.
— С-собачьи с-сыны и с-суны! — провопила Барби и хлопнулась на пол, на четыре кости. — Дорогие устроители эвента, чтоб вас с крыши высотки свесили, и пальцы, что цепляются за край, отдавили подошвами!
Кто-то из парней закашлялся, а Локи загорелся любопытством.
— С тобой такое де…
— Заткнись! — в один голос рявкнули орчанка и эльф, тот самый, который в Ненависти выступал образцом спокойствия и рассудительности.
— Лучше б ты на казнь сходил поглазеть, — от души посоветовал авантюристу Рэй. — Все б было больше пользы.
Повисла неловкая пауза.
— Подруга, как насчет того, чтобы пойти и дружно кого-нибудь убить? — с сопереживанием обратилась к орчанке Хэйт. — На аренку?
Барби подобралась, распрямилась.
— Лоб в поту и хвост весь в мыле, — продекламировала орчанка. — Эт мы на арене были.
— Хвост? — глянула себе за спину демоница.
— Я так деликатно завуалировала слово: «жопа», — зловеще усмехнулась Барби. — Погнали. Раздадим по обмылку всем страждущим.
Им выпал колизей. Сомнения, ежели таковые закрались бы, мигом развеяла бы открытая площадка посреди руин разрушенного города. Поодаль виднелись сколотые колонны и иссохшие скрюченные деревца. Арену покрывал серый песок, а может, то была пыль безвременья.
Кто куда движется со старта, обговорили заранее. Заминка случилась только с бабой-стражей, которую убедительно просили не стоять на месте, принимая урон щитом, а двигаться, стараться избегать ударов.
— Это как? — у орчанки случился разрыв шаблона. — Плясать, как баба-денс?
— Как тебе удобнее, — мягко, но настойчиво ответил Монк. — Можешь и станцевать. Главное, чтобы не истуканом стояла.
И теперь к сердцу арены двигалась зигзагами, подпрыгивая и потрясывая дредами, Барби. В нее уже летели стрелы, и крупный парень с двумя мечами несся на орчанку по прямой. А баба-страж выделывала коленца и напевала (что больше напоминало ор).
— Эй, готов ты прикусить копьецо?
Нет? Тогда лови щитецкий в лицо.
Хо-хо!
Щит действительно полетел навстречу гладиатору. Увы, разминулся с целью, парень сумел уклониться. Копье, что отправилось вслед за щитом, встретили скрещенные мечи. Точно бумеранг, щит вернулся к бабе-стражу, и та ловко подхватила «потеряшку».
Воин сорвался в рывок, воздел оба клинка над головой.
Орчанка отпрыгнула вбок так, что любая лягушка обзавидовалась бы. И лениво, словно пьяненькая, ткнула перед собой мечом. Удар гладиатора пришелся в пустоту, а меч жадно ткнулся в лицо парню: тот вольно или невольно развернул корпус к Барби. Орки рослые, даже самки орков, им по ногам вражьим бить неудобно, а в головы попадать — самое то.
— Что, ватрушка, ты не ждал жарких встреч?
Ну и как? Тебе по вкусу мой меч?
Хо-хо!
Враги не слышали, какой чудной песней встречает их страж, разве что по губам могли бы прочесть. А жаль, много потеряли ребята.
Насладиться в полной мере выступлением Хэйт не удалось. Песок перед нею украсила дорожка следов. Отпечатки ног свернули, заложив петлю, явно с целью зайти за спину. И взрезать одинокую тонкую тканую броньку…
— У меня гости, — Хэйт бросила несколько слов в сторону.
И приготовилась к встрече.
Так оно и было задумано: явная приманка в виде Барби для оголтелых милишников и дальнобойных атак, и вторая — чуть менее явная — приманка в виде «худышки» Хэйт. Случайно замешкалась неподалеку от круга воскрешения, ага. Тогда как основная часть группы кучно ломанулась к другому краю арены, чуть ли не впритык к колоннам.
А такая наивная, трогательная (ведь так и тянет потрогать, не правда ли?) «тряпка» прощелкала момент исхода своих…
Операция «Красная шапочка», так назвал расстановку Монк.
Рэй сей замысел монаха обозвал ловушкой на идиотов.
«Жертва» не спорила: ей по нраву были оба названия.
Вольно или невольно Хэйт уже оказывалась в схожих ситуациях, и каждый раз к ней рвались кинжалы убийц. Инстинкт? Не исключено.
Отпечатки ног в опасной близости. Выдохнуть, дать противнику еще миг побыть в заблуждении, а затем выдать наледь. Одновременно с отпрыжкой, благо, каст наледи происходит мгновенно.
«Дзинь», — попытались пропеть кинжалы. Безуспешно: вместо долгожданной цели лезвия встретились с обледенелым песком.
«Бдым-с», — неловко добавило звуков упавшее тело.
— Огляделась я: вот это поворот!
