— Ну, не знаю — я сдвинул в исходное положение гермостекло, то, которое закрывает мое лицо во время сеанса, и бросил тряпку в ведерко, где находилась вода — Как по мне — лучше бы ты их себя сняла. Я бы тогда и тебя тоже помыл, причем с куда большей охотой, чем вот ее. Ты мне значительно ближе и дороже. И с мамой твоей я уже знаком, чудо, что за женщина!
— Насчет дороже — верю — Вика бросила сумку в кресло и сняла приталенный пиджак — А вот ближе… С ней ты все же чаще, чем со мной. Это не шутка, просто констатирую факт. Но не переживай, я, конечно, иногда не сильно разумные вещи исполняю, но все-таки еще не совсем сбрендила, чтобы ревновать тебя к куску железа, пусть даже и дорогостоящего.
— Устала? — я подошел к ней — Совсем заездили?
— Не то, чтобы… — пальцы девушки изобразили в воздухе некую фигуру — Хотя есть немного. Но сказать, что я недовольна, нельзя. Мы же с Серегой и Петровичем сегодня реализовали твой коварный план.
— Это какой? — уточнил я.
— Ну, с тухлой рыбой и двумя шаболдами, помнишь?
— А, это те, что креатуры нашего «золотого мальчика»? — оживился я, вспомнив недавний разговор — Вот прямо закрыли их в кабинете?
— Ага — захихикала Вика — Окна забиты наглухо, даже с гвоздодером не откупоришь, стекла там пластиковые, хрен выбьешь. Ну, а какие-то там двери, ты сам знаешь — тараном не возьмешь. Плюс «глушилки» Жилин поставил. Хорошие, качественные, они даже в нашем кабинете телефоны все вырубили. Шелестова так ругалась — сердце радуется! У нее там какая-то встреча сорвалась из-за этого.
И моя сожительница захихикала, как видно вспомнив недовольное лицо Елены.
— Непременно в понедельник в офис съезжу — заявил я — Вот все дела побоку — и туда.
— Так хочешь глянуть на этих красоток? — уточнила Вика — Вряд ли это будет сильно красивое зрелище. После двух-то дней, проведенных в компании с тухлой рыбой и туалетом в виде ведра.
— Вы им туда ведро поставили? — проникся я — Как гуманно!
— Конечно — кивнула Вика — Мы ж не звери. То есть звери, разумеется, но не настолько. И ведро, и две пятилитровых бутылки с водой, и сухариков с солью и перцем три пакетика. Не на сильно видное место положили, но, полагаю, найдут рано или поздно. Пытки, знаешь ли, законом запрещены. Тем более там девочки европейского толка, возьмут еще, в Гаагу напишут о случившемся. Мол — привлеките к ответственности за издевательства над личностью. Мы с Серегой, конечно, на эту и на Гаагу с их трибуналом, и на Европу в целом класть хотели, но к чему нам международный резонанс?
— Полностью согласен — снова согласился с ней я — Но поеду не за тем. Эта парочка первым делом побежит куда? Правильно, к своему принципалу. Тот мигом возбудится и рванет вниз, в нашу редакцию. И там его не ты, нежная и трепетная, должна встречать, а бесстрашный и независимый я.
— Если надо, и я бы могла его послать — храбро заявила моя избранница, горделиво подбоченилась и задрала вверх нос.
— Жанна де Арк — восхитился я — Амелия Эрхарт! Катрин Швитцер!
— Первых двух знаю. Спасибо, приятно! Правда, Эрхарт не сильно хорошо закончила, но тем не менее — озадачилась Вика — А вот третья кто?
— Бегунья — пояснил я — Она в шестидесятых, в городе Бостоне, поучаствовала в марафоне, где до того одни мужики соревновались. Ее даже силком хотели с трассы сволочь, но не получилось. Она брыкалась, толклась, даже кусалась, но не сдалась.
— Выиграла? — заинтересовалась Вика — Или засудили?
— Точно не скажу, но в каком-то смысле она все равно победила, через какое-то время слабый пол стал бегать марафон наравне с сильным.
— Надо же. А я про такую даже не слышала.
— Не переживай. И я бы не слышал, если лет десять назад, когда статью готовил, про нее в сети бы не прочел. Но вот беседу с Голицыным все же проведу сам, пора нам уже пободаться как следует, до треска в лбах. Самое время.
— Герой — девичьи руки обвили мою шею — Заступник. Так что насчет прогулки в ванную? Я готова к водным процедурам.
Через какое-то время, чистый, сытый и довольный я решал для себя вопрос — покемарить мне маленько или все же звякнуть Валяеву? С одной стороны — надо бы. Мастер Стрекоз сказал, что жеребьевка не за горами, потому время не ждет. С другой стороны — поступок я все же затеял не самый приятный, который пусть немного, но подпортит мне настроение, а в столь благодушном состоянии мне быть давно не приходилось.
— Да набери уже — посоветовала мне Вика, примостившаяся рядом с книжкой в руках. Она отчасти была в курсе происходящего — Сам же мне не раз говорил — неприятные разговоры нельзя откладывать в дальний ящик. А беседа с этим утырком по любому именно такая.
— Как ты о Валяеве нежно отзываешься — отметил я — Сердце радуется.
— Все по делу — и не подумала смущаться девушка — Азов дядька дельный, Зимин… Он крут, тут ничего не скажешь. Я вообще его немного побаиваюсь. А от этого только шум и дискомфорт. Хоть бы раз чего хорошее для нас сделал.
— Ну, Азов тоже хорош — заметил я — Кто нас тогда позволил в недострой затащить? Ну, когда твоя подружка сердешная нас сдала за денежку?
— Ну, не такая уж она и сердешная — сдвинула брови Вика — Так, учились вместе. Кстати, я ее так и не смогла отыскать, чтобы сказать, что она редкая тварь. А очень хотелось. Что симка ее заблокирована — это понятно. Но и во всех соцсетях ни слуху, ни духу, а она ими активно пользовалась. Я даже матери ее позвонила, та говорит, что Ксюшу давно не слышала, потому психует невероятно. Еле отвязалась от нее!
Сказать ей, что, скорее всего ее бывшая сокурсница и коллега нигде никогда не появится или не надо? Я вспомнил тележку уборщицы, пиджачок с кровавым
