И все начало меняться. Этот гад действительно умел целоваться. Причем так сладко, что я и сама не заметила, как обмякла в его руках и издала тихий стон удовольствия. С каждым движением его языка на меня накатывали жаркие волны и между ног становилось все влажнее. Всего за минуту мой мир перевернулся с ног на голову. Я чувствовала себя так, словно мою волю выпили до дна, заменив ее диким желанием к трахающему мой рот своим языком парню.
— Ну вот. Такая тихая и послушная девочка, — прорычал он, удовлетворенно сверкнув яркой зеленью глаз. — Такой ты мне нравишься куда больше. Ты ведь больше не будешь вести себя как язва, маленькая моя?
— Эвангелина Литтл, Майкл Гейт, надеюсь, я вам не сильно помешал? — заставил меня очнуться от сладкого дурмана строгий голос профессора Гастингстона — препода по менеджменту.
Я вспыхнула и послала полный ненависти взгляд Майклу, после чего нырнула на свое место.
Козел! Опозорил перед всеми студентами и профессором! Ну, ничего. Я ему все припомню… обязательно припомню… еще не рад будет, что связался. Хочет войны? Он ее получит!
А вот самого Майкла моя реакция явно озадачила, и он не спускал с меня задумчивого взгляда всю пару.
Да ладно, неужели он думал, что я растекусь лужицей сиропа у его ног, раз он так офигенно целуется?
Сначала профессор пытался одернуть парня, чтобы тот перестал выкручивать шею. Однако когда Гейт в наглую сел боком и уставился на меня, Гастингстон почему-то решил не тратить свое время зря и не обращал на него никакого внимания. Так что к концу лекции мои щеки были красными, как маков цвет.
После третий пары я вернулась к изначальному плану смыться пораньше и уже направлялась на выход из университета, как меня остановила появившаяся словно ниоткуда рука и схватила за локоть.
— Ты меня поняла, Аманда? — раньше, чем повернула голову, услышала злой голос Майкла. — Только подойти еще раз ко мне и поверь, последствия тебе действительно не понравятся.
Поняла?! — рявкнул он так, что вздрогнула даже я.
— П-поняла, — пискнула девушка, втянув шею в плечи.
— Прекрасно. А теперь пошла вон и чтоб на глаза мне не показывалась! — оттолкнул он ее и перевел на меня свои жутко сверкающие зеленью в полутемном закоулке глаза. Судорожно выдохнула и сама не заметила, как оказалась прижатой к стене. — Теперь ты…
— А что я? Я радостью не буду показываться тебе на глаза, — пролепетала я, все еще находясь под впечатлением от его светящихся глаз.
Это ведь ненормально для человека. Правильно?
— О, нет, — прикрыв глаза, оскалился в улыбке Майкл, а когда снова открыл, они уже не сияли.
— Скажи, неужели ты совсем не хочешь меня поцеловать? — прошептал он, наклоняясь ко мне и давая почувствовать горячее дыхание на губах.
— Вообще-то не очень, — честно ответила я и испугано сглотнула, когда его пальцы легли на мою шею, слегка сжимая ее.
— Что с тобой не так? — сощурил он глаза, внимательно изучая мое лицо. — Ты же сейчас должна стелиться передо мной течной сукой, предлагая себя.
— Смотри не лопни от самомнения, — ехидно ответила я, задохнувшись от негодования и уже не обращая внимания на его пальцы на своем горле. — Не так уж ты и хорошо целуешься, — а это уже откровенная ложь.
— Я охрененно целуюсь, впрочем, как и делаю все остальное, — дотронулся он своими губами к моим. — Но дело не в этом… далеко не в этом… я разгадаю тебя, Эви и все равно заполучу в свою постель.
Он резко отстранился и ушел.
— У психолога давно был? — крикнула я ему вслед. — Псих, — буркнула себе под нос и направилась на выход из универа.
Мне еще до встречи с Микаэлой нужно успеть забрать машину с ремонта.
Вечером в клубе «Грот»…
— Красавица, не откажи в танце, — отвесил мне шутовской поклон Джимми.
Дело близилось к полночи и все мы уже были немного навеселе. День рождения Джесс удался на славу, но сейчас вся наша компания разбилась по воркующим парочкам.
— Не откажу, красавец, — ослепительно улыбнулась я и приняла протянутую руку.
Двадцатипятилетний весельчак Джимми действительно был очень даже не плох. Русые волосы, яркие синие глаза на мужественном лице, чувственные губы, четко очерченные скулы. Да и фигурой тоже не подкачал…
— Эви, сколько еще ты будешь мучить меня? — заставил меня шокировано распахнуть глаза вопрос парня, когда быстрая песня сменилась медляком. — Нравишься ты мне… очень…
Я и подумать не могла, чтобы такой яркий и замечательный парень питал интерес ко мне. Не то, чтобы я была серой мышкой, но и необычного во мне ничего не было. Темно-каштановые волосы, карие глаза, не выдающаяся особыми формами фигура. Единственная моя гордость — молочная ухоженная кожа, которая словно светилась изнутри.
За тот месяц, что мы знакомы, я не единожды ловила на себе заинтересованные взгляды Джимми, но как-то не предавала им особого значения, так же как и весьма скромным знакам внимания. Мою голову занимали совсем другие проблемы. Я обживалась в новом городе, да и конец учебного года в новом университете тоже не прибавлял мне свободного времени.
Нужно было заново знакомиться с профессорами и доказывать свои знания, которыми, к слову, я не особо-то и блистала.
— Ты мне тоже нравишься, — выпалила я, прежде чем успела подумать и тут же прикусила язык. Джимми был всем, что я так долго искала в парнях и даже немного больше. Как он мог мне не нравиться? Да и вообще любой девушке, у которой есть глаза?
Парень же притянул меня ближе в свои объятия и поцеловал. Поцелуй хоть и был коротким, но таким нежным и трепетным, что моя голова закружилась, а ноги подогнулись. Или это выпитый алкоголь сыграл со мной злую шутку? Когда же Джим отстранился, наваждение рассеялось, и я попыталась сфокусировать свой взгляд на окружающих нас на танцполе парочках первое, что я увидела — был яростный взгляд зеленых глаз. Майкл, черти б его побрали! Зажмурилась и помотала головой, а когда открыла, никого уже не было. И почудится же спьяну. Стало как-то не по себе… Похоже, после сегодняшней сцены в коридоре я начала бояться этого психа!
Высвободившись из рук Джимми, я пробормотала извинения и направилась в туалет, где долго и упорно, наплевав на макияж, умывалась холодной водой. Посмотрела на себя в зеркало и, осторожно стерев остатки туши со щек и век, вышла в коридор, где тут же была довольно грубо схвачена за руку и затянута в темный закуток.
— Что… ммм… — замычала я, когда мои губы смяли в грубом поцелуе.
Да что же сегодня за день такой?!
Я царапалась и мычала, пиналась и брыкалась, но сильное тело владельца ненавистных зеленых глаз надежно придавливало меня к стене, а грубые пальцы причиняли боль, заставляя открыть рот. А потом снова все изменилось, и я обвисла в сильных руках послушной его страсти куклой. Разум еще некоторое время пытался противиться, но мое тело опалило жаром, и жидкая лава понеслась по венам, подчиняя каждую клеточку моего существа древнему инстинкту. А в голове словно тайфун пронесся, выдувая оттуда любые мысли. И вот я уж сама выгибаюсь навстречу вжимающему меня в стену телу и тихо постанываю в жадный рот, зарываюсь пальцами в шелк коротких волос и не менее яростно отвечаю на поцелуй.
— Хорошая девочка, — оторвавшись от моих губ, промурлыкал мне на ухо окутывающий мягкими вибрациями голос. — Ты же не разочаруешь меня на этот раз, маленькая? Будешь послушной и пойдешь со мной…
— Никуда я с тобой не пойду! — возмутилась я, когда непонятный дурман рассеялся и я поняла, где сейчас нахожусь и главное — с кем. — И вообще отстань от меня, наконец!
Тошнит уже от одного твоего вида!
Я вырвалась и убежала к ребятам, но остаток вечера просидела как на иголках. Чертов Майкл! Чертово предательское тело! Такой вечер испоганили!
* * *
Майкл Гейт
Бросив последний взгляд на утомленную от любовных игр девушку, имя которой так и не удосужился спросить, Майкл оделся и покинул уютный номер отеля. Он никогда не искал постоянных отношений и никогда не брезговал одноразовым сексом с какой-нибудь горяченькой штучкой. Хотя родители все чаще достают его, настоятельно рекомендуя завести постоянную партнершу. И в их понимании «постоянная» это не месяц-два, как было у него с Амандой, а хотя бы годика три-четыре.
Майкл скривился — его предки были строго воспитаны и требовали примерного поведения и от своих сыновей. Правда, с поправкой на их сущность. Такое впечатление, что они в их годы обет целомудрия давали и строго его придерживались!
Выйдя из отеля, он приказал подогнать свою машину. Ему следует поторопиться, если хочет успеть на завтрак.
Пока он ехал домой, его мысли то и дело возвращались к одной строптивой мелкой девчонке, которая вот уже второй месяц не дает ему покоя. Не было и дня, чтобы он не предпринимал попытки залезть к ней под юбку, но что бы ни делал, всякий раз получал от ворот поворот. Сначала это интриговало и будило в нем, не знающем отказа с тринадцати лет, охотничий инстинкт, но со временем эта чертова Эви стала навязчивой идеей, наваждением. Ее карие глаза с огоньком непокорности начали преследовать его и последние недели все его партнерши чем-то обязательно напоминали строптивую крошку.
