– Все хорошо. Просто замечательно. Взрослые отправились осаждать Карла, а Софи торжественно повелела мне ознакомить вас всех с нашими планами на вечер. – Я улыбнулся, по крайней мере честно попытался это сделать.
Вот только, как оказалось, Ира было не так-то просто провести.
– Софи – это мама Инги? – осторожно уточнил Фа со своего места.
– Ага. – Теперь улыбка далась мне куда легче. Все-таки Первая Леди Темного королевства – это нечто. Никогда бы не подумал, что она может оказаться такой. – Софи, – сказал я, – сокращенно от Софии. А София в переводе с древнегреческого, насколько я знаю, «мудрость».
– О! – прокатился по классу изумленный вздох.
– А ты ей об этом сказал? – тут же уточнила Иля.
– Не-а. Но она и не спрашивала.
– Но ты хоть как положено ее принял? – неожиданно накинулся на меня Ир, и я в первый момент честно не понял, о чем это он.
Судя по всему, мерцающий и сам обо всем догадался по моему лицу. Закатил глаза и менторским тоном принялся вещать:
– Думал бы хоть иногда. Твое собрание посетила глава соседнего государства. Считай, император для темных, то есть императрица, и…
А что я мог ему на это сказать?
– Ой! – вырвалось у меня.
– Что, все так плохо? – тихо уточнил со своего места Алый, успевший, как и остальные, сменить спортивную форму на обычный костюм.
– Ну, – замялся я, лихорадочно соображая, когда леди Рим-Доль потребует меня, живого и еще трепыхающегося, на ужин в качестве главного блюда. – Она вошла, попросила представить ей остальных, но таким тоном, что мне не понравилось, и я…
– Не понравилось? – ласково-ласково переспросила Иля.
– Я труп, да?
– Почему? На мой взгляд, для трупа ты подозрительно свеж и разговорчив, – пропела темная.
Мне захотелось ее стукнуть. Поэтому я попытался хоть как-то себя оправдать.
– Но ведь никто меня не одернул! Ни она, ни другие!
– Ну да, конечно, – криво хмыкнул на это Том. – Рассказать, как все было? – После этих его слов мне первым делом захотелось выпрыгнуть в окно, а уж потом пришла мысль, что спрятаться можно и менее экстремальным способом. Эх, жаль, что мелиорация класса находилась на начальной стадии, и даже цветочками преображенное помещение не баловало, хотя, по Умкиной задумке, когда-нибудь тут будут шелестеть листвой деревья, может, и не очень большие, зато красивые… эх!
А Том тем временем продолжил:
– Надо думать, ты леди даже сесть не предложил? Ну так вот, мой батяня политикой никогда не интересовался, да и сам понимаешь, какие из нас с ним аристократы, поэтому он бы не дотек до чего-нибудь подобного, зато папа Ульки совсем другое дело, но от твоей наглости, я просто уверен, он так опешил, что с ходу не придумал, что сказать. То же самое эльфы. Хотя они могли бы и сориентироваться. Насколько знаю тебя, вы тут с этими темными красотками обсуждали нечто настолько занимательное, что о том, что она первая леди и все такое, благополучно забылось, я прав? – самодовольно уточнил он.
А что мне оставалось? Только кивнуть ему и испустить тяжелый, виноватый вздох. Но месть была сладка. О да! Потому что в одно мгновение, нацепив на лицо хитрую ухмылочку, я заявил:
– Насколько оно там было занимательным, вам решать. – Разумеется, мои ушастики и все остальные за компанию с ними одинаково навострили уши, и я наконец сказал: – Предложил им озаботиться вашим совместным отдыхом.
Ох, что тут началось. Заговорили все и сразу, но мне был слышен только Ир, который стоял ближе всех. К тому же он еще и за шиворот меня схватил и даже встряхнул как следует. У меня от неожиданности зубы клацнули. Так что пришлось его от себя отцеплять и под вытаращенными взглядами «колокольчиков» подробно разъяснять суть идеи. Понравилось ли им? О! Не то слово. Я думал, что живым после этого объявления из класса уже не выйду. Они ведь как начали обсуждать что да как, да к кому бы им поехать, да что каждый из них мог бы у себя дома показать остальным, да чему бы смог научить, да с кем познакомить… В общем, пришлось срочно, хоть и со скрипом, брать бразды правления в свои руки и сообщать ребятам, что ни к темным, ни к светлым мы не поедем. На родительском собрании было решено выбрать нейтральную территорию. Тут и выяснилось, почему я отказался от приглашения Рутберга-старшего. Дальше началось форменное безобразие.
Да-да, я, совершенно не подумав, прямо сказал Тому, что для них с отцом изобрел специальную методу, которую условно можно обозвать «аренотерапия»… Разумеется, все тут же просекли, о чем речь. И вот тогда началась полная свистопляска. Ир рычал мне на ухо, что вообще-то бои на арене – это запрещенное развлечение, а я тут, понимаешь ли, их откровенно пропагандирую. Том и Улька с маньяческим блеском в глазах рвались в бой прямо сейчас. Иля их морально поддерживала и открыто заявила, что хочет посмотреть на мать и тетку в бою. Кар с затаенной тоской глядел на Лию, словно опасался, что она может его не пустить на это чисто мужское развлечение. Но девушка быстро поняла подоплеку и во всеуслышание объявила, что сама, разумеется, не пойдет, так как не любит подобные зрелища, но кто она такая, чтобы запрещать своему мужчине получать от жизни удовольствие? Иля, правда, тут же одарила ее неодобрительным взглядом. Ну еще бы! У темных ведь принято регулярно прижимать мужиков к ногтю. Но Лия посмотрела в ответ твердо и решительно, а потом повернулась к Кару, быстро, смущаясь и краснея, клюнула в щеку ошалевшего от такого счастья темного и, заглянув ему в глаза, полушепотом спросила, придет ли он потом к ней… ну после… Тут даже я покраснел. Вроде как подсматриваешь за чем-то личным и не предназначенным для чужих глаз. Так что Кар правильно сделал, что схватил девчонку в охапку и вместе с ней исчез в поспешно открытом портале.
Именно после их исчезновения я наконец смог задать Иру интересующий меня вопрос:
– Слушай, а куда это наша Ника делась? Вы ее что, так и не приняли? Прогнали, да? – Последнее я уточнил уже у Или.
Темная изумленно воззрилась на мерцающего, а тот с кривой ухмылкой ответил:
– Не-а. Просто я отправил ее, как ты говоришь, с партзаданием.
– Э? – В этот момент моя собственная пятая точка почувствовала, что сейчас придет белый и пушистый песец. – Ир? – холодея внутри, протянул я с вопросительной интонацией.
И эта мерцающая сволочь с голливудской улыбкой на лучащемся самодовольством лице объявила:
– Она выгуливает родителей Гарри и Фа. – И легкомысленным тоном продолжил. – Просто я подумал, что такой матч будет первым и поэтому единственным в своем роде, как они такое пропустят, раз уж все равно оказались поблизости? Я мог бы и сам их курировать, но, после того как Карл узнал обо мне, мое отсутствие бросилось бы в глаза, и не только тебе, как понимаешь.
– Но почему ты ничего не сказал?! – схватившись за голову, вскричал я, злясь и негодуя на Ира скорее по инерции, чем всерьез. Но тот, судя по изменившемуся выражению лица, которое вдруг стало холодным и отстраненным, решил вспомнить, с чего у нас с ним все начиналось. Поэтому его ответ в тот момент не был для меня неожиданностью.
– А с какой стати я должен перед тобой отчитываться?
У меня что-то оборвалось внутри, когда я встретился с ним взглядом. Руки сами по себе повисли вдоль тела. Я смотрел на Ира и недоумевал, из-за чего он вдруг стал таким холодным. Ведь не сказал ему, что он идиот и что… И тут на весь класс прозвучал не гневный возглас, а почти рык. Вдвойне удивительно, что сорвался он с губ девушки. Правда, если вспомнить, что эта юная леди у нас являлась не кем-нибудь, а выверной, думаю, удивляться не стоит.
– Ир-р-р-р-р!
Мерцающий, стоящий напротив меня, вздрогнул всем телом. Я человек, поэтому всякие там ультразвуки и прочие штуки воспринимаю плохо, это известный факт, но, судя по всему, у мерцающих, да и у других рас этого мира, слуховой диапазон был куда шире, поэтому Ирирган так бурно отреагировал на раздавшийся возглас.
Мы с Иром почти синхронно повернули головы к Гарри. А та сказала, обращаясь к приятелю и словно не видя меня:
– Ты делаешь больно, Ир. Зачем? Андрей ведь такого себе не позволяет.
– Откуда ты знаешь? – подозрительно быстро нашелся Ир.
А я, услышав эту его фразу, как последний дурак, принялся перебирать в голове все те моменты, в которые мог его хоть как-то обидеть.
– Он тебя не обижает, – упрямо повторила Гарри.
Ир помедлил. И совсем уж неожиданно согласился. А я почувствовал, как камень свалился с души. И когда это он успел там появиться?
– Ты права, не обижает. – Мерцающий повернулся ко мне. Я, все еще слегка пришибленный только что услышанным, уставился на приятеля, не понимая, чего еще от него ждать. А тот шагнул ко мне и сказал, заглядывая в глаза:
– Я хотел как лучше. И убежден, что они тоже имеют право, пусть и инкогнито, присутствовать на этом празднике жизни.
– И ты гарантируешь, что Ника поможет им не раскрыть себя?
