Побегав и разогрев мышцы, я уже была готова направиться в обратную сторону, когда планы пришлось поменять.
«Стой», — тихий шепот коснулся моего плеча, и я замерла, оглядываясь по сторонам. Голос был молодой, звонкий и принадлежать мог только парню.
И было немного странно от того, что я его услышала. Будто предназначался он не мне! Словно я его не слышала, а подслушала, а предназначался он совсем другой.
А спустя мгновение я получила подтверждение этой мысли.
«Иди ко мне, моя сказочная фея. Иди сюда. Твои пшеничные волосы живым золотом стелятся по плечам, твоя нежная улыбка заставляет моё холодное сердце стучать! Твои покатые плечи высечены тем же скульптором, что и я, а мне хочется покрыть поцелуями каждый миллиметр твоей бархатистой кожи. На твоей белизне нет веснушек, ты сама — словно статуя из тёплого мрамора. И твои чудесные тонкие пальцы, всегда спрятаны в перчатки, а мне хочется согреться твоим теплом. Я грешник, я знаю, но не отвергай меня. Дай мне надежду, позволь напиться твоего тепла, твоей любви! Согрей меня своей нежностью. Иди, иди ко мне!»
Досадливо зашипев, я затянула завязки капюшона и помчалась к парку. Новые уговоры я уже не слышала, позволив своему дару их отсечь. Кстати, а как я вообще это услышала. Магический слух? Магический шпион невольный? А, неважно, надо ускориться, иначе я опоздаю.
Я успела, в самый последний момент. Она уже готовилась пересечь арку входа, когда, выпрыгнув из темноты, я швырнула завороженную статуями жертву прямо в пышные кусты розмарина. Выглядела эта девушка подобно самому настоящему привидению. А вот дралась как дикая кошка: отчаянно, пожалуй, даже, бесновато, пуская в ход и зубы, и ногти. Я еле-еле её скрутила, а потом с пугающим меня удовольствием отвесила пощечину. Взгляд серых глазах прояснился, воспитанница огляделась по сторонам, а я тяжело вздохнула.
Вот, возмутительная ситуация! Мало того, что саму спасай, так теперь ещё и душу ей лечить надо! Ладно, раз надо, значит будем. Если уж екая сила меня сюда позвала, значит жизнь вот этой сероглазой для Альтана важна.
— Не плачь, — велела я, обнимая за плечи заревевшую. — Лучше рассказывай, что случилось.
— Он… он меня бросил! И женился на другой! — пуще прежнего разревелась.
Я убрала в сторону пшеничную прядь, ловя взгляд загнанных глаз, мягко улыбнулась и спросила:
— Ты хочешь об этом поговорить?
И даже не удивилась, когда аура воспитанницы окрасилась цветом золотого пшеничного моря — цветом дикой, ничем не обоснованной надежды. Я еще не догадывалась, что ночь не закончилась, и не все сюрпризы еще мне были преподнесены.
Просветленная Ареса, так звали спасенную, умчалась в свой корпус, она поверила мне и в мои слова всем сердцем. Я сама, ощутив волну новой вялости и апатии, уговаривала, себя, что будет неплохо подняться с земли.
На траве уже выступили капли росы, из низины, где бежал ручей, поднимался стылый туман. Утренний прохладный ветер запутался в ветвях розмарина, качал ранние астры и кусты сирени.
Тишина была мягкой и убаюкивающей. Мне хотелось закрыть глаза, широко раскинуть руки и отдаться во власть сна. Не такое уж и плохое решение.
Ночь исчезала, уступая свою власть дню, и засыпала ведьма в глубине души, выпуская аристократку. И напоминая, хотя честнее будет сказать, что талдыча себе: «Леди не положено» — я оторвалась от травы.
Мир вокруг затих, лёг под ноги и неожиданно помчался, полетел куда-то прочь!
Порыв ветра стегнул меня по лицу, срывая капюшон, дёрнул за пряди, жарко шепнув: «Беги!»
Земля дрогнула и затаилась, будто боясь чего-то.
Магическое зрение пришло на помощь неохотно. В глазах тут же появилась резь, потекли слёзы, но я увидела!
Четырёх мужчин, которые появились вокруг меня. Не люди. Не монстры. Не призраки.
Природа их была не электрическая, они были скорее сотканы из преломленного света, что-то вроде миражей. Но было очевидным, что меня опять пришли убивать.
А еще, было очевидно, что вот с этой компанией ни целиком, ни по одному я не справлюсь.
Арбалет на правой руке щелкнул, раскрывая свои хищные крылья. Но стрела, пролетевшая сквозь левый глаз одного из напавших, не принесла ему никакого вреда. Зато, прежде чем я успела уклониться от удара другого, кончик меча одного из четвёртки прочертил на моей шее алую полосу.
Правильно, чего церемониться. У выражения «голова с плеч» для меня появился новый смысл, буквальный!
Ещё немного. Ещё немного и меня убьют.
Эти четверо были словно единый боевой механизм. Они двигались так синхронно, что только чудо пока ещё спасало меня.
Сколько я проживу? Ещё секунду? Две? Может, три? Или ни одной?
Нога подвернулась, попав в выбоину. Сразу два меча устремились к моему горлу, и понимая всё, конец, я отчаянно зажмурилась.
Но удара не последовало.
Я услышала какой-то резкий звук.
А потом я ничего не могла рассмотреть. Кто-то нежданно пришедший мне на помощь накинул на мою голову плащ. Вокруг что-то происходило, я слышала звон сталкивающихся мечей, слышала какие-то слова, заклинания? Но… ничего не осознавала, ничего не понимала, не чувствовала вообще под этим плащом!
Магические фокусы мне тоже не помогли, а потом до моего носа донёсся запах чего-то горелого, и плащ исчез.
Вокруг был снова густой туман. Но не светло-серый, не утренний природный, а чёрный, насыщенный, жирный, пожалуй, что, даже. Магия. Вода? Воздух? Тьма?! — недоумевала я.
Немного в стороне лежали четыре трупа, уже тающих под узким солнечным лучом, прорвавшим пелену утренних предрассветных туч.
Но луч исчез, тучи стянулись, сжав друг друга в потасовке, загрохотал гром, ударила молния, и пошёл настоящий ливень. Я мгновенно вымокла до нитки, от грома закладывало уши. А от росчерка молнии я ослепла!
Зажмурившись, растерянная, оглушенная, я ощутила, как моих губ коснулись чужие: мягко, осторожно, властно. А потом спаситель пропал, так и не сказав ни слова. И всё, что осталось мне от этого «приключения» было знание о том, что в следующий раз стражи статуй могут оказаться ещё сильнее…
Глава 16. Леди с говорящим именем
Следующий день я встретила в полном раздрае чувств, а ещё злющая как… тот самый Ёжик, которым меня дразнили в детстве. Я была в полной ярости от того, что случилось вчера, и в то же время я не могла сама себе объяснить, что было первичным, что именно вызвало такую бурю чувств.
Амелис, покосившись на явно мало вменяемую меня, благоразумно предпочла держаться подальше. Умница, хвалю, очень правильный поступок.
Толстый щен Солнышко радостно вилял хвостом, поднимая мне настроение и разгоняя хмарь, но это было, увы, недостаточно. Эмоции то чуть успокаивались, давая мне передышку, то снова поднимались ураганом.
Впереди был завтрак, обед, свободное время. Но, что самое неприятное, оказывается, сегодня нас ждало ещё одно мероприятие — официальное знакомство с курсом. Уточнить у Киры, что это, и с чем едят, я не успела, а сама Кира смогла мне только шепнуть, чтобы я стояла смирно, пока куратор не назовёт моя имя.
На церемонию я надела не излишне дорогое, но всё же и не учебное платье, в дополнение к нему тот самый гарнитур с ореховыми топазами, и не прогадала.
Дальше началось знакомство. На курсе нас было двадцать человек, и когда, стоя около доски, я осторожно косила взглядом по сторонам, я даже не догадывалась, что последует дальше. Находились мы в учебном общем классе. В достаточно широком помещении стулья были составлены по краям у стены, в центре стояла высокая конторка, а за ней — Лэ’Аль.
Что представляло собой это самое торжественное представление? Ритуальные пляски. И когда они начались, ощущение у меня было самое что ни на есть неприятное, и это я еще не знала, насколько всё плохо!
В соответствии с этикетом и вертикалью власти, шестнадцать девушек, в числе которых была и Кира, вызывались в центр зала, присаживались в книксене и двигались на своё место, образовывая живой коридор. Интуиция насмешливо подсказывала, что спокойствием надо запасаться, оно мне сейчас очень понадобится. Лучше бы я ошиблась, чем увидела и поучаствовала, в том, что случилось дальше.
— Софиэль фон Дайн! — вызвал наш куратор баронессу.
Миловидная брюнетка присела в реверансе сначала перед нами — оставшимися, приветствуя тех, кто выше её по положению, а потом уже перед ней девушки в живом коридоре дружно сделали реверанс. Поднялись обе шеренги сразу же после того, как Софиэль благосклонно кивнула и прошла в конец шеренги.
Второй эльф-куратор вызвал Мириам де Соон, маркизу, я удостоилась от неё индивидуального книксена, меня приветствовали как равную, а вот стоящая рядом со мной соседка — уже реверанса.
А вот дальше… Мириам спустилась в общий зал, и синхронно каждая пара девушек присаживалась в реверансе. Леди Соон кивала, кому-то что-то говорила, поднимая девушек, а потом прошла в конец шеренги и остановилась там. Следом была моя очередь.
