Ирраш поморщился. Сунул пальцы в кошель, не глядя выудив монету, и бросил её на смутно белеющую в темноте грудь девицы. Та болезненно охнула — девица, не грудь. Хотя, может, обе сразу. Всё-таки империалы весили немало.
— Это что же? — медленно натягивая сорочку на голое плечо, протянула непонятливая крестьянка. — Откупаетесь от меня или что? Так я непродажная какая!
— Проваливай! — сквозь зубы процедил демон.
— Да что это вы такое о себе возомнили?!
— Быстро проваливай, — посоветовал Ирраш довольно равнодушно.
Хотя попытки защитить девичью честь не умиляли, а начинали раздражать.
Девка осторожно, прощупывая почву, шмыгнула носом.
— Помочь? Тогда без лестницы обойдёшься…
Пятиминутная любовница, может, уже и успевшая намечтавшая себе невесть что, всхлипнула уже всерьёз. Но крестьянская смекалка оказалась сильнее оскорблённых чувств. Она даже одеваться не стала. Сгребла свои тряпки в охапку и неуклюже, пятясь задом, слезла с сенника.
Монету, кстати, умница с собой прихватила.
Ирраш прислушался к уютной мягкой тишине, разбавленной только похрустыванием сена, вздохами да тяжёлыми шагам переступающих с ноги на ногу коней внизу. Зарылся поглубже в сено — всё-таки ночью ещё подмораживало совсем не по-весеннему. Сунул травинку в зубы, уставившись на россыпь желтоватого бисера в волоковом окошке.
Тоска от привычной бессмысленности навалилась душным одеялом. Демон ей не сопротивлялся. По опыту знал, что нужно только переждать — и всё вернётся, как было. И перетерпеть вот так — в тишине, темноте, никого и ничего не видя. Думалось о странном и вспоминалось опять не к месту и не ко времени.
Он не хотел подсматривать — ещё не хватало. Просто искал Тхия и всезнающий рыжий Данаш сказал, что он пошёл на госпитальный склад. Вот и шавер тоже пошёл. Рыжий действительно был там. Не один только. Страшная, расползшаяся во все стороны, похожая на страдающего ожирением бегемотом Ю сидела на лавочке. А арифед, стоя на одном колене, пристроился рядышком, нежно держа ручку своей «красавицы» в ладонях.
Ирраш хотел уже съязвить, но отчего-то промолчал, даже назад шагнул, погладив Мрака по носу.
— … только давай не Дан, ладно? — донёсся до шавера голос Тхия. — Двоих Данов точно уже хватит. Третьего этот мир не выдержит.
— Так, может, я ещё девчонкой разрожусь, — басовито хохотнула Ю. — А ты всё только про мальчишек думаешь.
— У меня — и не мальчишка? Смеёшься? С моей-то меткостью? Нет, солнце, и не надейся даже.
— Ну, тогда и придумывай сам, — огрызнулась граха. Вот только улыбка её да пальцы, нежненько перебирающие волосы Тхия, недовольному тону не соответствовали совершенно. — Я ваших арифедских имён не знаю.
— Почему арифедских? — говорил рыжий с расстановкой, после каждого слова целуя костяшки на руке великанши. Между прочим, до сих пор сбитые и мозолистые. — Например, как тебе Фемистоклюс? Или Арохновет?
— Это что ещё такое? — подавилась смехом Ю.
— Это не что, — наставительно поправил её муж, — это имена. Нормальные светлые имена. Правда, древние. Но всё новое — это хорошо забытое старое. Стоит вам это зарубить себе на носу, студентка.
— Как-как? Фемистоклюс? А ты знаешь, мне нравится! — веселилась граха. — Вот у нас с тобой точно родится Фемистоклюс. Хотя — нет. Лучше Арохновет — на Арху похоже. Если бы не она со своими дурацкими идеями, то никакого Фемистоклюса не получилось.
— Как это «не получилось»? Всё бы обязательно получилось. Разве я мог пройти мимо такой бедовой дамы?
Говоря всю эту сопливую чушь, Тхия так смотрел на свою жёнушку и так провёл кончиками пальцев по её щеке, что Ирраш поклясться мог — не видел рыжий ни отёкших щёк, ни спрятавшихся под опухшими веками глаз, ни синюшных губ. А вот что он там по-настоящему видел, только Тьма и знает.
— Ты у нас специалист по дамам в беде, — засмущавшись, гигантша скрючилась над своим необъятным животом, лбом ткнувшись арифеду в плечо.
— Нет, я бо-ольшой специалист именно по бедовым дамам, — заверил Тхия, обнимая Ю за могучие плечи. — Просто для того, чтобы понять разницу, мне пришлось тебя подождать.
Великанша выпрямилась так резко, что чуть не боднула муженька в подбородок. От злости у неё даже лицо разгладилось, и скулы резче стали.
— Это что ещё за «бедовые дамы»? — прошипела она. — Уважаемый муж знает, что я с этими дамами сделаю?
— Ну, поручиться за последовательность действий уважаемой жены я не могу. Но примерный ход событий представляю, — абсолютно серьёзно заверил граху рыжий. — А со мной что сделаешь?
Ю насупив брови смотрела на демона и молчала.
— Издеваешься? — выдавила она, в конце концов.
— Это на меня Дан дурно влияет, — искренне покаялся Тхия. — Зачем мне какие-то другие дамы, если в моем полном распоряжении такое счастье?
— Опять издеваешься?
— Нет, — теперь голос рыжего стал по-настоящему серьёзным. — Нет, Ю, не издеваюсь и не шучу. Ты и есть счастье. И семья. Не потому, что ты моя жена, а потому, что я целый только, когда ты рядом. Ты мой дом, мой род, мой клан, понимаешь?
— Не очень… — всхлипнула граха, опять утыкаясь в плечо мужа.
— Это потому что беременные женщины глупеют, — заявил рыжий авторитетно. — Романтические бредни, страсти — чушь это всё, Ю. Любовь — когда дом там, где твоя женщина. На осознание этой истины у меня много времени было.
— Из-за меня… — жалобно прогундосила великанша.
— Благодаря тебе. А это две огромные разницы. Ты и Фемистоклюс у меня уже есть. А всё остальное будет, если захотим.
— Арохновет, — поправила его Ю выпрямляясь.
И улыбаясь так, что несчастной её сейчас бы никто не назвал. Несмотря на мокрые щеки.
— Да хоть Акакрус! — согласился Тхия. — Кстати, я всё решил. Ты, пока меня нет, составь списочек понравившихся имён. А потом мы просто воплотим его в жизнь. Ну, одному же мальчишке скучно будет. Надо ему компанию настрогать.
— Ты только вернись, ладно? — тихо-тихо, так, что Ирраш едва расслышал, попросила Ю.
— Естественно, вернусь. Ведь вы меня ждёте, — также тихо ответил рыжий. — Если я не вернусь, получится, что я вас обманул. А такой долг на самое дно Тьмы утянет, — арифед усмехнулся и снова принялся перецеловывать костяшки своей жёнушки. — Но вы всё-таки с Архой подумайте, как бы так извернуться, чтобы Арохновет не сразу вслед за Фемистоклюсом появился. Против кадетского корпуса сыновей я, конечно, ничего не имею. Но исполнение супружеского долга раз в год — маловато.
— Дурак! — обиделась Ю.
Дальше Ирраш смотреть не стал. Чужими страстными поцелуями любоваться у него ни малейшего желания не было. Поэтому шавер просто развернулся, придержав Мрака, и пошёл Данаша искать. Пусть он выдирает папочку из нежных супружеских объятий.
Только вот к чему именно сейчас ему это вспомнилось? И увидел-то не сегодня, не вчера — уж больше месяца прошло.
Тоска и бессмысленность. Хотя, возможно, тоска от бессмысленности?
Все мужчины мученики. Они страдают либо от недостатка женского внимания, либо от его переизбытка.
Но чаще всего мужчины мучаются фигней.
Из наблюдений профессиональной принцессы
Таких пациентов Арха любила. Бес спокойно а, главное, молча выполнял все указания лекарки. Переворачивался, когда его просили, поднимал — опускал руки по первому требованию и только всё поглядывал на ведунью снизу вверх. Ну, точно как Ир, поймавший-таки курицу. В чём перед ней солдат провинился девушка не знала. Может, его смущало, что она вынуждена тратить на него своё время. Может, подозревал, что его версия падения в костёр никого не убедила. Не мешал работу делать — и ладно.
Закончить же госпитальные дела хотелось побыстрее. Демоны во главе с принцем вчера чего-то там недоговорили и «военный совет» отложили на вечер. Это значило, что до завтра Дан никуда из Дубков не денется. И в планы Архи входило, чтобы никуда он не девался ещё дня три. А такие цели требовали тщательной подготовки.
Сорвать переговоры в первый вечер дело несложное. Под предлогом заботы о гигиене и собственном обонянии загоняешь мужиков в баню — и готово. Дальше нужно лишь следить за наполненностью холодных кувшинов с пивом. Ну, и за тем, чтобы расслабились до кондиции, когда о делах уже и не говорится, но на совершение подвигов ещё не тянет. А напоить демонов сложно и местный хмель с этой задачей справлялся с трудом.
Во второй вечер гвардейцев следовало накормить так, чтобы организм был занят исключительно перевариванием съеденного и на мыслительные процессы возможностей не оставалось. Понятно, что готовить нанятые маркитантки будут. Но за процессом необходимо проследить. А для этого нужно поскорее домой попасть…
