Может, именно поэтому в пещере поселился дракон? Тихое подземелье оказалось отличным прибежищем для древнего чудовища. Оно устроилось здесь по-хозяйски – огромное, злобное… За столетия ленивого сна ящер совсем врос в каменистую землю. Он и просыпался последний раз полторы тысячи лет назад, когда его уединение нарушили те, кто пришли к алтарю. И привели Трояну.
С незваных гостей хозяин всегда взимал плату. Раньше он получал золото и драгоценности – все, что так любило его племя, но потом пристрастия стража изменились. Он, хоть и с опозданием, все же осознал то, что давно стало ясно демонам – нет ничего сильнее стихии. И тогда стал требовать ее. Чем сильнее была принесенная в дар сила, тем спокойнее и гостеприимнее становилось чудовище. Оно вытягивало из «подношения» все: магию, знания, душевный трепет и жар, оставляя лишь пустую оболочку.
Нет, жертва не теряла себя, не погибала, но, лишенная искры, которая поддерживала в ней огонь жизни, превращалась в бледную тень самой себя, в жалкое подобие той, что могла любить, негодовать, радоваться и страдать. Впрочем, это никого не волновало. И сейчас Динас и Рорк единогласно решили отдать на растерзание хозяину пещеры Кэсс.
Левхойту доставляла удовольствие мысль о том, как будет беситься и рваться прочь из себя Амон, когда девка, которую он так хотел положить на алтарь, переиграв всех вокруг, превратится в пустое ничто. А старый колдун… этому просто хотелось обезопасить себя от приносившей слишком много проблем рабыни, ну и, конечно, не допустить разрушения проклятия.
Медленно участники предстоящего действа продвигались в глубь грота, обходя торчащие из окаменелой земли остроконечные глыбы. Демоны прекрасно видели в бледном полумраке, а приговоренную на заклание девушку направляли бесцеремонными тычками между лопаток.
Остановившись у огромной каменной глыбы, которая преграждала дальнейший спуск вниз, оракул на мгновение прикрыл глаза. Тихое эхо шагов, шелест дыхания, каменная прохлада, и тут же застарелые: страх, ненависть, боль… Высокие своды грота помнили каждый ритуал, который был проведен здесь. О, если бы провидец Ада мог, то прилетал бы сюда каждый день… но, увы, даже ему не по силам находиться в этом месте долго…
Неровное нагромождение камней вдруг зашевелилось, словно стряхивая с себя оцепенение. Сухой треск, стук, и вот гряда черных валунов ожила, заворочалась. Медленно, преодолевая многовековую лень, дракон повернул огромную морду к незваным гостям.
– К-К-Т-О? – прошипел ящер, и гулкое эхо разнеслось под каменными сводами.
Динас выступил вперед, вскидывая руку, на которой пламенела метка оракула.
– Имеющий право на ритуал, – медленно проговорил он, стараясь не смотреть в лиловые глаза старого как мир земляного чудовища.
– Т-хы не от-т-тин. – Обитатель подземелья фыркнул, и жаркое дыхание погнало под ноги идущим мелкие камешки. – Вас-с слиш-ш-шком много в эт-т-тот рас-с-с.
– Мы принесли тебе дар, как и всегда, – склонил голову прорицатель.
Один из стоящих рядом с ним демонов вытолкнул вперед девушку.
– Нет…
Она задрожала и попыталась отступить, но тяжелый хвост упал между нею и остальными, лишив несчастную даже призрачной надежды на спасение. Огромная чешуйчатая голова склонилась и, почти касаясь холодным носом огненных волос, шумно втянула воздух.
Амон рванулся вперед, но дракон стремительно повернулся к наглецу и предостерегающе зашипел. Горящий взгляд чудовища словно приморозил бывшего квардинга Ада к земле. Тот сделал шаг вперед, невидяще смотря перед собой, завороженный блеском немигающих глаз. Еще один шаг. Обреченный будто не осознавал, что делает, – дракон по-змеиному покачивал огромной головой, словно усыпляя сознание. Все застыли, не в силах помешать происходящему. Наследник Мактиана был силен – намного сильнее Кэсс. Его стихия была безудержна и свирепа, поэтому, если хозяин грота выберет в жертву его, никто не сможет перечить. Но вот демон моргнул, сбрасывая с себя чары, и закрыл глаза. Он дышал через силу, с трудом втягивая мертвый воздух пещеры, лицо залила меловая бледность.
– Я с-с-согласен на п-подарок, – все еще глядя на заступника рыжеволосой девчонки, прошипел дракон и посторонился, освобождая узкий проход между своим шипастым боком и стеной грота. – Ступ-пайте.
После этих слов ящер утратил интерес к незваным гостям и вновь обернулся к жертве. Рорк толкнул чудом спасшегося Амона в спину, заставляя идти вперед. Но демон, только что казавшийся обессиленным и едва ли не сломленным, вдруг резко развернулся. В прозрачных глазах вспыхнула тьма, и мятежник ударил левхойта скованными руками. И пусть сейчас он находился в облике человека, пусть еле стоял на ногах, но внезапный удар нес в себе такую силу, что правителя отшвырнуло к противоположной стене. Гриян не устоял на ногах и сполз вниз. Из разбитых губ потекла темная кровь.
Предупреждающе взглянув на стоящую рядом с оракулом охрану, нападавший опустил руки, всем своим видом давая понять, что сейчас любые попытки вступиться за левхойта могут закончиться весьма неоднозначно. Динас хмыкнул и отвернулся. Тратить драгоценное время на пустые перепалки он не посчитал нужным.
Динас шел первым. Мягко ступая, миновал дракона и направился вниз по крутому, плавно расширяющемуся склону. Своды пещеры поднялись еще выше, открывая огромный подземный зал с бледно мерцающим зеленым озером.
Глубину подземного водоема никто никогда не измерял, но Амон не сомневался – туда мог бесследно кануть дворец левхойтов и прошел бы не один день, прежде чем он достиг бы дна. Вода здесь всегда оставалась недвижима, словно стекло, – мертвая, манящая. Высокие своды, неровные стены не отражались в ней, как будто существовали не здесь, а где-то в другом месте.
Огромный каменный зал застыл в горделивом молчании, даже дышать тут и то казалось святотатством. Динас подошел почти вплотную к неподвижной воде, прикрыл глаза и начал шептать заклинание. Обряд требовал много сил, и старый предсказатель почти физически чувствовал, как магия уходит от него, погружаясь в неподвижную воду.
Увы, любое, даже самое простое заклинание, произнесенное в этом месте, стремительно выпивало силы. Вот почему только оракул – единственный демон, который, как дракон, питался стихией, мог сотворить чары, находясь в этом подземелье. Без его участия алтарь никогда не поднимется со дна озера, а если даже волею судеб и поднимется, подойти к нему все равно не сможет никто. Медленно, словно противясь силе древнего провидца, вода вздымалась – неподвижная и страшная…
Из мертвых глубин водоема выплывала на поверхность прозрачная глыба; вода, мерцая и переливаясь, застывала, превращалась в высокий алтарь – прямоугольный, безупречно ровный постамент. От кромки берега мягко восставали одна за другой широкие низкие ступени, ведущие к святыне. От подобного зрелища захватывало дух. Своды пещеры, теряющиеся в необозримой высоте, вдруг вспыхнули, заливая подземный зал призрачным светом. Выступили из полумрака тринадцать каменных арок, сходящихся над алтарем. Эти нерукотворные колонны, выдающиеся из мрачных стен, покрывала сеть трещин, которые бледно мерцали изнутри неживым пульсирующим светом и складывались в ломаный, неровный и отчего-то пугающий орнамент.
Демоны застыли, благоговея перед происходящим. Древний грот просыпался, разбуженный оракулом. Насколько хватало глаз, здесь всюду властвовали вода, земля и камень. Амон запрокинул голову и увидел, как с необозримой высоты сводов, оттуда, где сходились высокие арки, мягко закружила в неподвижном воздухе переливчатая пыль.
Словно золотой песок струился вниз, к водам озера, что застыли в каменной неподвижности. Вот крупицы не то песка, не то пыли осели на глянцевую поверхность алтаря, и она сразу же ожила, расцвела вязью древних рун. Начертания заклинаний переливались медью и золотом, менялись, жили! Но эта жизнь была полна страшного, убийственного смысла. Древнее злое волшебство набирало силу, готовилось обрести власть.
Оракул тяжело втянул неподвижный воздух пещеры, собираясь с силами для нового заклинания. Сейчас ему нужна была помощь, но Динас понимал, что пока черпать ее неоткуда. Еще один вздох. Сухие морщинистые пальцы шевелились, плетя колдовство, и воздух вокруг них сгущался, дрожал… Вот хриплый голос мага разорвал тишину, произнося последние слова заклинания. Яркая вспышка, порыв горячего ветра, и стихия пришла, подчиняясь приказу древнего колдуна, подчиняясь его страстной волшбе. Путь к алтарю открылся. И только тьма и бездна ведали, сколько сил для этого потребовалось прорицателю.
Стоило хрупкой девушке ступить на белый песок у кромки воды, как оракул вздохнул с легкостью. Чистая яростная мощь уже не пряталась, не могла. Да, возможно, эта претендентка не была сильнейшей из всех, но именно она должна была лечь на алтарь. Потому что только она не принесет вреда. Ангел, приведший ее по открывшемуся Пути, отступил на шаг, чтобы не мешать.
