Паж кивнул, правда, не слишком уверенно.
– Тогда ступай.
Коллин немного помялся на месте. В общем-то юноша понимал, что с вероятностью девять из десяти его просто разыгрывают. Но один шанс из десяти, остававшийся в пользу второго варианта, заставил его на всякий случай ретироваться из комнаты.
– Ну, и тебе самой не стыдно? – укоризненно спросила Майя, когда за пажом закрылась дверь.
– Нет, – совершенно искренне ответила я. – Нечего входить в закрытые комнаты без стука. А если бы я здесь с кем-нибудь любовью занималась?
– Запираться надо в таких случаях, – фыркнула Майя.
– Надо, – согласилась я. – Но это мелочи. Стучать все равно следует. А кроме того, портной действительно сильно волнуется из-за своей дочери, за которой ухлестывает этот мальчишка.
– Ну ладно, первые два пункта я как-то могу понять, – согласилась Майя. – Но третий… Зубы-то тут при чем?
Я немного растерянно пожала плечами.
– Не знаю… Если честно, мне просто показалось, что по всем законам жанра условий должно быть три. Вот я и сказала первое, что пришло в голову.
– Мерзавец! Негодяй! Недоумок!
Мирейя металась по комнате, подобно урагану, и яростно выкрикивала одно ругательство за другим, ни разу при этом не повторившись. Эмма испуганно вжалась в угол. Илона, чувствовавшая себя более спокойно, сидела в кресле, на всякий случай поджав ноги. Я только что вошла и теперь оценивала обстановку, остановившись на пороге.
Мирейя промчалась мимо, бросив на меня по дороге мимолетный взгляд. Она определенно была вне себя от ярости. В таком состоянии люди ее положения и темперамента нередко принимаются крушить все вокруг. Однако Мирейя этого не делала. Во-первых, все бьющиеся предметы, украшавшие интерьер комнаты, были подобраны ею самолично и с большим вкусом. Утратить их из-за сиюминутной вспышки гнева оказалось бы попросту обидно. А во-вторых, дючесса, невзирая на свой взрывной характер, не имела склонности к банальной показухе. А именно к этому явлению и сводится битье посуды в абсолютном большинстве случаев.
Из уст дючессы посыпалась новая череда ругательств, на этот раз нецензурных и касающихся главным образом близких родственников некой персоны мужского пола. Интересно, и кому же удалось настолько сильно вывести ее из себя? Герцогу или новому любовнику?
– Леди Мирейя, – проговорила Илона, на которую лексикон хозяйки будуара не произвел особенно сильного впечатления, – мать герцога – это и ваша мать тоже. Вы уверены, что действительно хотите сделать все эти утверждения на ее счет?
В голосе и выражении глаз фрейлины читался едва заметный сарказм.
Итак, стало быть, речь идет о герцоге. Что же он на этот раз натворил?
– Так и быть, все, что касается матери, я беру назад, – мрачно согласилась Мирейя. – Но только это!
– А что, собственно, произошло? – поинтересовалась я, проходя в комнату и усаживаясь в кресло неподалеку от Илоны.
Мирейя остановилась, тяжело дыша. Илона открыла было рот, но затем все-таки перевела взгляд на госпожу, сочтя, видимо, что будет правильнее, если та расскажет все сама.
С тихим рычанием герцогская сестра плюхнулась на банкетку.
– Этот мерзавец, мой драгоценный брат, надумал построить на юге благотворительную школу для ремесленников, – хмуро проинформировала меня она.
Я немного подалась вперед; взгляд оставался вопросительным. Благотворительность – это вроде бы как не порок, открытие школы – вещь полезная. Для того чтобы Мирейя так разозлилась, явно должно было произойти что-то еще.
– Он собирается открыть ее на мои деньги! – рявкнула она.
– На ваши? То есть… на какие именно? – решила уточнить я.
– На деньги из моего приданого! – просветила меня дючесса, сопровождая свои слова злым смешком.
– Это еще с какой стати?! – возмутилась я.
– Вот именно! – тут же подхватила Мирейя. – Отличный вопрос: с какой стати? Именно его я и задала моему дорогому братцу!
– То есть вы с ним об этом уже побеседовали, – сделала вывод я.
– Еще как! – гордо заверила меня Мирейя.
По ее интонации я поняла: беседа прошла так жарко, что во дворце дрожали стены.
– И как же он все это объяснил? – осторожно поинтересовалась я.
– А никак! – отрезала Мирейя. – Вожжа попала ему под хвост – и все! «Я так хочу – значит, так оно и будет!» Нет, он, конечно, долго распространялся о том, как важна эта школа для герцогства. Целую лекцию мне прочитал! Про новые возможности для бедняков, про рост материального благосостояния, про уровень мастеров и развитие южной части герцогства. Как будто я только вчера родилась! Как будто не знаю, что такими красивыми словами можно оправдать любое, даже самое нелепое начинание! И будто бы я так наивна, что даже не догадываюсь о подлинной причине, которая скрывается за этими красивыми объяснениями, но сама куда как менее благородна!
– А о какой причине идет речь? – нахмурилась я.
На этот счет у меня предположений не было, хотя я в любом случае считала, что, невзирая на цели герцога, трогать приданое своей сестры, да еще и без ее согласия, он права не имел.
– Эту школу Конрад планирует построить в Зеркальной долине. – Мирейя многозначительно хмыкнула. – Еще какие-нибудь вопросы есть?
Я поджала губы. Зеркальной долиной называли местность, расположенную на юге герцогства, которая была буквально испещрена всевозможными ручьями, речками и озерами. Видимо, из-за того, что в чистой воде постоянно отражалось небо и растущие на берегу деревья, это место стало ассоциироваться у людей с зеркалами и отсюда получило свое название. Природа там была потрясающая, купание – одно удовольствие, воздух, по утверждениям целителей, полезный.
– Брат собирается под шумок построить там для себя особняк, чтобы не сказать малый дворец, – на всякий случай пояснила Мирейя. – Якобы для того, чтобы иметь возможность курировать работу школы. Какая часть суммы уйдет на эту часть его плана, а какая – собственно на школу, не мне тебе объяснять.
Больше не в силах сидеть на одном месте, она вскочила и снова принялась мерить шагами комнату. Правда, на этот раз уже не двигалась так стремительно.
– Он просто хочет устроить себе курортный особняк и сделать это собирается за мой счет, – заявила она, резко развернувшись на каблуках.
– Ну хорошо, допустим, что он хочет именно этого. – Я очень сильно злилась на герцога, но старалась сохранять хладнокровие, поскольку оно способствует ясности мысли. – Но герцог ведь и сам не бедствует. Почему бы ему не потратить на школу и особняк собственные деньги?
Мирейя зло рассмеялась.
– Отличный вопрос! – во второй раз похвалила меня она. – Просто чудесный. И знаешь, его я тоже задала Конраду. Как ты думаешь, что он мне ответил? Прочитал очередную лекцию. Дескать, у него нет сейчас свободных денег. Мое же приданое лежит без дела. Поэтому нет ничего более логичного, чем пустить его в ход. «А что же будет дальше, когда я вознамерюсь выйти замуж?» – поинтересовалась я. «Тогда и разберемся», – вот его ответ. Дескать, беспокоиться мне не о чем, ведь я нахожусь под его опекой. Когда понадобится, он позаботится о том, чтобы все устроилось наилучшим образом.
– То есть возвратить вам эту сумму со временем он не пообещал? – уточнила я.
– Вот что мне в тебе нравится – это умение видеть суть вещей, – объявила Мирейя. – Да, он ничего не намерен мне возвращать. Это не говорится прямым текстом, но подразумевается. Если мне понадобятся эти деньги, а у него будет возможность их возместить и он сочтет мои причины уважительными, то, может быть… – Она отмахнулась и снова плюхнулась на банкетку.
– И все-таки это какая-то чушь, – пробормотала я. – Что значит «у него нет свободных денег»? Он что, разорился? Как-то я до сих пор не замечала никаких признаков подобного.
– И снова уместный вопрос. – Сегодня мне впору было прямо-таки краснеть от сыпавшихся из уст Мирейи похвал, вот только настроение, вопреки этому факту, было отнюдь не радостное. – Траты большие, дел в герцогстве много, а в самом скором времени настанет пора отправлять королю собранные в этом месяце налоги. В общем, ответ у него всегда и на все найдется. – Она сжала и снова разжала кулаки. – Но этот номер у него не пройдет. – Голос Мирейи был полон решимости. – Я не позволю ему так поступить. Это мои деньги. Мое приданое. Мне его оставили покойные родители. И только мне решать, как с ним обойтись.
– Конечно, мы ему это не позволим, – успокаивающе заверила ее я.
Мирейя благодарно улыбнулась. А вот во взгляде Илоны мне виделась некоторая доля здорового скептицизма. Что ж, она права: задача непростая, и над методами придется как следует поразмыслить. Но я была твердо намерена справиться, а это, как известно, уже по меньшей мере полдела.
Я встала с кресла и неспешно прошлась по комнате, заложив руки за спину.
– Надо обратиться к королю, – уверенно заявила я затем. – Он монарх и ваш родственник. Именно он должен вступиться за вас в случае, когда ваши права ущемляют. Строго говоря, это следует делать герцогу. Но если именно герцог является обидчиком, только король может вас рассудить и дать ему отпор.
