Когда мне развязали ноги и сняли с лошади, я увидел форт, который называли «круглым»: он представлял собой гигантскую каменную стену, искусно построенную без использования грязи или известкового раствора. Всадники вокруг спешились, и я понял почему: внутрь форта можно было попасть только через узкие ворота, в которые лошадь бы не прошла. Вскоре я рассмотрел крепость магов изнутри: она была без крыши, с высокими стенами и девятью каменными лестницами, которые поднимались на крепостные валы; на территории стояло несколько строений из бревен, а земля мешалась с липкой грязью. Сам форт, видимо, был очень старый, но эти строения, кажется, возвели совсем недавно. Некоторые из них походили на жилища, но центральное здание предназначалось явно для чего-то другого – именно к нему меня и притащили.
Сначала меня заставили сидеть в грязи в окружении четырех стражников с обнаженными мечами. Пока мы чего-то ждали, узкий проход в стене заложили камнями, да так аккуратно, что от него не осталось и следа. Я решил, что кто-то остался снаружи и увел лошадей в укрытие.
Наконец меня подняли на ноги, и Мясник приказал идти за ним в большое здание. Внутри я увидел окрашенный и тщательно отполированный помост с вырезанной на нем пентаграммой, с помощью которой маги обычно призывают демонов или других сверхъестественных существ. В центре стоял стол и несколько стульев. Пол больше походил на грязное месиво, в котором по щиколотку увязли чуть около десятка мужчин. На помосте стояли семеро босых магов, а ближе к краю – Тощий Шон с надвинутым на лоб капюшоном: он убаюкивал своего сына Конала, все еще завернутого в одеяло.
Дулан подошел к краю деревянного помоста и грозно спросил:
– Где Скарабек?
– Ничего не вышло. Как я ни пытался ее вызволить, она до сих пор в плену, но враг хочет обменять ее на мальчика. Советую вам его отпустить, – Шон кивнул в мою сторону, – и тогда Скарабек отдаст свою жизнь во время следующего ритуала.
– Кто этот враг? – злобно спросил разъяренный маг.
Тощий Шон поднял голову и левой рукой снял капюшон, открыв лицо. Еще до того, как он успел ответить, я уже знал имя врага: его знак был высечен на лбу Шона, и из него все еще сочилась кровь.
– Это Грималкин – ведьма-убийца из могущественного клана по ту сторону моря. Она обладает невероятной ловкостью и могуществом! Против нее я оказался бессилен, – признался Шон.
Внезапно в душе появилась новая надежда – Грималкин все-таки добралась!
– Она одна, или ее поддерживают другие члены клана? – спросил Дулан.
– Одна.
– Тогда с ней можно справиться.
Шон отвел взгляд.
– Хоть у нас и не получилось призвать Пана, попытка все же принесла плоды… – голос Мясника звучал уверенно. – Наша магия стала сильнее. У ведьмы нет союзников, поэтому, если мы передадим одному из магов наши объединенные силы, ее удастся убить. Я стану ее палачом!
Дулан опустил голову и начал что-то бормотать, вероятно заклинание на Древнем Языке – он использовал черную магию. В это время другие семеро магов, опустившись на колени на краю помоста, около минуты произносили едва различимые слова, а затем внезапно все стихло.
Затем они вплотную подошли к Дулану и положили руки ему на голову, плечи, спину и грудь. После этого маги снова произнесли заклинание – тот, кого они называли Мясником, закрыл глаза, его тело сотрясали судороги.
Я вспомнил, как маги проводили тот же ритуал с канонирами во время осады замка Бэлликэрбери. До того как их наделили особой силой, канониры никак не могли попасть по цели, но после ритуала они вдруг стали поразительно меткими и смогли пробить брешь в стене. Теперь Дулан стал выглядеть еще внушительнее. Насколько он сейчас опасен? Представляет ли он угрозу для Грималкин?
Наконец маги замолчали и опустили руки.
– Я пошел! – рявкнул Мясник. – Вернусь с головой врага!
С этими словами он вышел из здания, и меня тут же потащили следом. Интересно, как он выйдет за пределы форта? Вряд ли маги снова станут разбирать проход в стене.
Дулан направился к ближайшей лестнице, ведущей на крепостные валы. Рядом с ними стоял железный столб с привязанной к нему длинной крепкой веревкой. Он схватился за ее конец, потащил его за собой вверх по лестнице и перекинул через стену. Затем Мясник перелез через стену сам и скрылся из виду, очевидно спустившись вниз по веревке. Через пару минут он что-то прокричал, и один из стражников принялся тянуть веревку обратно – вскоре она словно змея заскользила по ступенькам. После этого меня снова заставили сидеть в грязи на корточках. Наступило долгое ожидание.
* * *
Мы прождали весь день, но ничего не произошло. За это время охранявший меня стражник сменился дважды. Я снова промок и дрожал от холода и сырости, готовясь умереть с голоду.
Наступили сумерки, и вдруг я услышал крик, будто кто-то страдал от нестерпимой боли. Один из стражников плюнул в грязь и сказал:
– Просто животное.
Однако опыт ведьмака подсказывал мне, что крик больше походил на человеческий. Время от времени маги залезали на крепостные валы и вглядывались в даль. Даже учитывая рельеф местности, к этому времени на востоке уже должна была появиться луна, но небо заволокли густые дождевые тучи – ночь становилась все темнее. На стены повесили фонари, но они почему-то излучали очень слабый свет и не могли разогнать густой и непроглядный мрак. Я слышал голоса магов – они казались приглушенными и невнятными.
Вдруг из-за стены послышался громкий голос:
– Опустите веревку!
Я узнал хриплый бас Мясника. Удалось ли ему исполнить его угрозу?
Стражник бросил вниз конец веревки, и через несколько минут Дулан уже стоял на крепостном валу; свет от фонаря в руке стражника освещал его лицо. Затем он спустился по лестнице и направился ко мне. Когда маг дошел до первого висящего на стене фонаря, я увидел, что он держит что-то в левой руке. К этому моменту из круглой хижины вышел Тощий Шон, а следом за ним полдюжины магов.
Они встали за мной, ожидая, пока Дулан проберется к нам по грязи. Правой рукой Мясник достал висевший на поясе длинный окровавленный нож, а левой держал за волосы отрубленную голову. К горлу подступила тошнота. Дулан высоко поднял голову поверженного врага, чтобы все смогли ее разглядеть.
Я сразу узнал это лицо – красивое и в то же время жестокое, с высокими скулами и накрашенными черным губами.
– Смотрите! Вот голова ведьмы! – проревел Мясник.
Я вгляделся в мертвое лицо – это была ведьма-убийца Грималкин.
Сердце ушло в пятки – все кончено! Призрачная надежда на спасение рассеялась как дым. Помощь Грималкин была очень важна для нас – ведь без нее мы не сможем заточить дьявола. Я скорбел о ее смерти: да, она была ведьмой-убийцей из клана Малкин, но мы долгое время сражались бок о бок. Если бы не помощь Грималкин, я бы уже давно умер.
– Где Скарабек? – спросил Тощий Шон.
– В безопасности, – ответил Дулан, – но она получила ранение во время схватки. Я принес новости: она доверила мне разделаться с мальчишкой – он заслужил долгую и мучительную смерть. Сейчас и начнем, – сказал он, подняв нож и слизнув с длинного клинка каплю крови.
Перерезав веревки, меня подняли на ноги, и Тощий Шон потащил меня за волосы к главному магу.
– Смерть пришла за тобой, мальчик! – проревел он. – Взгляни ей в глаза!
А затем Мясник ухмыльнулся и произнес непонятную фразу:
– Вместо себя смерть прислала Ангела Тьмы.
Ангела Тьмы? Что он имеет в виду?
Я взглянул на Дулана и увидел, что с ним происходит что-то странное. Вокруг его головы замерцал фиолетовый свет, и лицо вдруг изменилось: губы почернели, лоб сузился, а скулы стали выше – перед нами стоял уже совсем другой человек.
Это была Грималкин!
Как всегда, ведьма внушала неподдельный страх: ее тело было крест-накрест обвито кожаными ремнями с множеством футляров; в них были ножи и ножницы, которыми она отрезала большие пальцы поверженных врагов. С левого плеча Грималкин свисал мешок. Какое же там оружие? Когда она открыла рот с черными губами, я увидел жуткие острые зубы. Каждый дюйм[5] тела ведьмы выдавал в ней убийцу.
С помощью черной магии Грималкин удалось обмануть врагов. По моему телу прокатилась волна радости – я все еще жив! Левой рукой ведьма презрительно бросила к ногам магов отрубленную голову Дулана. Вдруг быстрым и невероятно сильным движением она метнула в мою сторону нож, но мишенью оказался не я, а Грималкин редко промахивалась.
Послышался крик Тощего Шона, и его рука, дергаясь, отпустила мои волосы. Я обернулся и увидел, как он упал коленями в грязь – нож вошел ему в грудь по самую рукоятку. Стоящие вокруг меня маги запаниковали и попятились прочь от ведьмы.
Грималкин бросилась вперед и, схватив меня за левое плечо, потянула к себе: я поскользнулся и упал. Теперь она стояла между мной и врагами, готовясь ринуться в атаку. Вдруг стражник метнул копье, целясь ведьме прямо в грудь, но в последний момент ей удалось отбить его ладонью, одновременно метнув в мужчину другой нож – стражник умер еще до того, как брошенное им копье коснулось земли. Я вскочил на ноги.
