– Повелитель Октарон, извините за очередной вопрос, но почему вы назвали меня льдинкой?
После этого в помещении воцарилась тишина, а я почувствовала волны напряжения, рванувшие от шиалла.
– Потому что льдинка и есть, – по-доброму улыбнулся великан, заглядывая в размороженное магией окно. – Я вижу связь между вами.
– А-а-а, так вот в чем причина! – выдохнула я, хотя в глубине души, очень-очень глубоко, готова была расплакаться от разочарования. – Это не та связь, на которую вы намекаете. Все несколько сложнее.
– Неужели? – насмешливо осведомился ледяной, вызывая нехорошее подозрение. – А мне казалось, что брачный обряд весьма прост.
Хорошо, что свой бокал я оставила на столике! От такого заявления я невольно приоткрыла рот, а руки нервно дрогнули. Не-е-ет, великан наверняка ошибается! Я уверена в проведенном обряде! Во всех словах и действиях!
– Девочка, я никогда не ошибаюсь, – словно прочитав мои мысли, ответил великан и сбежал от дальнейших расспросов, дыхнув на окно.
Некоторое время я сидела молча, не в силах собраться с мыслями и взглянуть на шиалла. Молчал и он, позволяя мне первой сделать шаг.
– Сколько у нас времени до операции по захвату мага?
– Чуть больше суток.
– Успеем перенестись в степь? Мне необходимо… Хочу поговорить с бабушкой.
– Придется сделать несколько переходов, но да, успеем. – Голос Мстислава звучал как-то подозрительно спокойно.
– Тогда не будем терять времени, – произнесла я, мысленно умоляя духов предков остановить это самое время, горной рекой хлынувшее в мою жизнь.
Лекция десятая, о тайном и явном
– У орков есть такой обычай: когда в семье рождается сын – отец сажает дерево.
Если сын вырастает дураком, то это дерево срубают…
– Был я у тех орков… Степь до горизонта…
Сезон дождей… Время, когда духи предков оплакивают землю и растения, которым предстоит погрузиться в зимний сон, чтобы следующей весной дать жизнь новым побегам. Короткий промежуток перед приходом зимы, когда шаманы Северного племени призовут стужу и накроют мир белым одеялом.
Я никогда не любила сезон дождей. Холод мелкой мороси, стылый воздух, проникающий под одежду и оставляющий ледяные поцелуи на теле. Мне, дочери летнего солнца, была неприятна сама мысль о холодах, но я их терпела. Стойко пережидала из года в год, втайне мечтая перебраться ближе к морю. Увы, мечты имеют свойство разбиваться, как волны о берег…
Создав небольшой купол, скрывший от дождя, но не способный спасти от пронизывающего ветра, я спешно побежала к одному из шатров, расписанному оберегающими символами. На Мстислава, который сразу свернул к отцовской палатке, даже не посмотрела, чувствуя его озадаченность и волнение. Оно и понятно, сама нервничала и не знала, как начать разговор со знающими.
Скользнув в теплое нутро шатра, глянула на дедушку, любовно полирующего свой ятаган. Потом перевела взгляд на бабушку, перебирающую гадальные кости, и с улыбкой кинулась обниматься. На душе сразу стало так тепло и хорошо. Вот еще бы с мамочкой и папочкой увидеться, но это потом… А сейчас есть дела поважнее.
– Дедуля, можно поговорить с бабушкой наедине?
– Обидел кто? – нахмурился Старейшина.
– Все хорошо, дедуль, честно-честно! Мне по личному вопросу, как Ёжке с шаманом.
– Тогда ладно. Пойду, передам потомкам, что внучка вернулась.
– Поверь, они уже знают, – пробормотала я, даже не заметив, как улыбка сползла с лица.
– Хм, пойду гляну, кто там сплетни по племени разносит. А заодно поговорю… за жизнь.
– Дедуля…
– Я пошел!
И все, спорить было бесполезно. Умоляюще посмотрев на бабулю, я убедилась в её солидарности с дедулей и оставила все на волю Харраша. Надеюсь, шиалл сумеет о себе позаботиться!
– Что случилось, мой свет? – тихо спросила бабушка, поглаживая пальцами кости.
– Бабуля, мне очень нужно знать… Понять, не ошиблась ли я…
– Ну же, внученька, смелее.
– Прошу, посмотри тот день, когда я провела обряд на крови. Я хочу быть уверена, что… это был именно он.
– Сомневаешься?
– Теперь – да, – не стала скрывать я, умоляюще заглядывая в родное лицо.
– Кидай кости, мой свет!
И я облегченно выдохнула, поняв, что бабушка согласна. Заглядывать в прошлое – тяжело и неприятно. Продираться сквозь толщу былого, чтобы отыскать то единственное, нужное и неповторимое. Я знала, чем грозит прогулка по путям памяти, но мне действительно нужно было знать. Лишний раз доказать себе, что не ошиблась и все сделала правильно. Ведь в противном случае… Даже думать об этом страшно!
Собрав тринадцать костей, каждая грань которых имела свою руну, подержала их в руках и, прежде чем бросить на стол, зажмурилась, умоляя предков о милости. Один удар сердца… Один вдох… И мощный поток силы закрутился вокруг нас, выдирая сознание из тел. Разрывая пространство и время, он устремился в глубь памяти, чтобы выбросить на задворках ключевого, искомого события.
«Кровь… Рубиновая жидкость, что течет по телу и несет с собою жизнь. Для одних она – пища, для других – источник силы. Но всегда, абсолютно всегда она – жизнь! Жизнь, которую можно замедлить, повернуть вспять… вернуть…
Магия крови – страшная сила, которую боятся и ненавидят. Волшебство, дарующее власть над живыми и мертвыми. Темнейшее искусство, которое может помочь…
Больше я не раздумывала. Приложив прокушенное запястье к губам Мстислава и проследив, чтобы моя кровь попала ему в рот, я сама слизала алые капли с его подбородка. Первая ступень…»
Наблюдая за своими действиями со стороны, я поражалась тому странному блеску, что сверкал в черных глазах. Страх исчез, оставляя место пониманию – так и должно быть.
«Ровные линии рисунка на плоти – его и моей – в знаках связи и бесконечности. Вторая ступень…»
Четкие и уверенные движения. Ни одного лишнего пореза, ни одной кривой линии. Да, все правильно, все верно.
«И третья, последняя, после которой уже ничего нельзя будет исправить или изменить – заклинание «Связь жизней». Древний обряд, проводимый между воинами, доверяющими друг другу спину. Объединение не только жизней, но и душ. Магия, способная вытянуть из-за Грани и вернуть в этот мир. Черная магия…
Слова лились странной, пугающей мелодией, застывая в воздухе натянутыми нитями силы. И эти нити связывали нас, отрезая последние пути к отступлению.
Продолжая петь, я с каким-то внутренним удовлетворением наблюдала, как начинается процесс исцеления Мстислава. Сила текла из меня в шиалла – кровного брата, постепенно восстанавливая и… возвращая. И я очень надеялась, что к нам вернется тот же мужчина, что уходил за Грань».
– Ты ошиблась, – прозвучал тихий голос, заставивший меня похолодеть.
– Бабушка? – беззвучно произнесла я, зная, что она услышит.
– Ты ошиблась, свет мой. Это не обряд воинской силы, после которого орки становятся кровными братьями, доверяющими друг другу спину.
– Но как же? – чувствуя, как стремительно рушится мой мир, шепнула я. – Ведь я точно помню все линии, все знаки…
И, уже вернувшись в настоящее, я потрясенно смотрела в серые, абсолютно слепые глаза единственной в мире женщины-шамана.
– Да, внученька, ты правильно все сделала, только…
Мой мир поблек, вызывая тошноту и головокружение. Уцепившись за столик, я судорожно глотала воздух, боясь задать один-единственный вопрос. Но бабуля и так его знала, потому что мгновение спустя произнесла вслух страшное:
– Кхаэлло штаар, обряд Соединения Жизней. Кровная магия для двух половинок, позволяющая найти любимого даже за Гранью.
– Свадебный обряд, – раздался спокойный голос Мстислава от входа, заставляя мое бедное сердце остановиться.
– Все верно, темный, – улыбнулась орчанка, даже не поворачиваясь к мужчине. – Свадебный обряд, последней ступенью которого является объединение тел.
Икнув, я перевела испуганный взгляд на ректора, но он умело скрывал свои чувства. Или же предполагал такой поворот событий и был морально к нему готов, в отличие от меня!
– А что случится, если объединения тел не произойдет?
– По истечении полугодия вы станете свободными, и обряд потеряет свою силу.
– Он выживет? – сорвалось с губ помимо воли.
– Да, мой свет.
– Значит, все хорошо и волноваться не о чем. Осталось потерпеть всего шесть месяцев. – Ровный спокойный голос больно резанул по натянутым нервам.
– Так и есть, темный, только прежде придется побыть вместе отведенное время для закрепления связи и полной привязки души к телу.
– Если привязка сорвется, ребенку что-то будет угрожать?
– Я не ребенок! – А возмущение прозвучало действительно по-детски.
