Ознакомительная версия.
– Соули! – позвала Мила, и я с запозданием поняла, что едва не свернула на любимую, длинную дорогу.
Искра недвусмысленно фыркнула – ей бежать мимо скотобойни совсем не хотелось. Тоже предпочитает яблоневый сад, старинный мост, поля… Но что поделать?
– Мы торопимся, – пригнувшись, шепнула я.
Лошадка недовольно дернула ухом, но препираться не стала. Я же оглянулась еще раз, только теперь не к сестрицам присматривалась…
Тьма настигала. То, что прежде виделось как далекая полоса, застелило полнеба. Нависло утесом, грозилось обрушиться в любой миг. Сердце невольно сжалось, на глаза навернулись слезы. Помнится, несколько недель назад, когда Мила с Линой притащили газету с фотографическим портретом Райлена, я объясняла, почему не следует влюбляться в магов. Случись беда или война, маги обязательно идут в бой. Не те люди, которым дозволено сидеть в сторонке с фарфоровой чашкой и куском макового пирога. Предупреждала, а сама…
– Соули! – В этот раз звала Лина. В голосе младшенькой звучала паника. Видимо, им тоже хвосты накрутили.
– Едем, – кивнула я и подстегнула лошадку.
Добраться до поместья и сидеть тихо – все, что от меня требуется. И хотя ни капельки, ничуточки не верю в то, что грозу призвал Линар, нужно слушаться. Просто для того, чтобы у главного защитника Вайлеса не было причин для тревоги. А в том, что Райлен справится и никакие упыри-умертвия к нам не полезут, – не сомневаюсь.
На дорогу я не смотрела, по сторонам тоже – слишком хорошо знаю этот путь, поэтому очень удивилась, когда Искра начала сбавлять ход. А заметив впереди всадника, удивилась еще больше. Откуда?
Сердце споткнулось. Подумалось: что, если Линар? Но чем ближе подъезжали, тем ясней становилось – нет, не он. У того, кто ждал на дороге, плечи шире, осанка отнюдь не ученическая, да и волосы светлые.
Сердце споткнулось опять. Сама не знаю почему. Наверное, всему виной последний разговор с Райленом. После таких откровений даже бабочку-лимонницу в гнусных помыслах подозревать начнешь, не то что человека.
Незнакомец махнул рукой, призывая остановиться, и я… я доверилась Искре. Дарайхарки – умнички, они злых людей чуют. И так как объезжать светловолосого всадника Искра не стала, я украдкой выдохнула и поздоровалась:
– Добрый день.
Некрасиво, неправильно, но все-таки оглянулась на сестер. Близняшки придержали поводья, подъезжать вплотную, как обычно любят, не собирались. О Богиня! Неужели девочки вспомнили о существовании этикета?
– Добрый, – отозвался незнакомец, отвесил поклон.
Я мазнула взглядом по его одежде – ничего примечательного. Запыленный серый камзол, темные штаны, сапоги самого простого пошива. А вот лицо… Тяжелый подбородок, тонкие губы, брови вразлет. Черты как будто знакомы, но что-то не то, чего-то не хватает. Зато глаза цвета беззвездной ночи кажутся почти родными… но светлые, вернее – совершенно седые брови все портят.
– Что-то не так? – осторожно поинтересовался незнакомец.
Я смутилась. Только теперь осознала, что разглядываю его чересчур пристально.
– Простите. Вы напомнили одного человека…
Мужчина прищурился, спросил с хитрецой:
– Хорошего человека?
Я смутилась окончательно и зачем-то сказала правду:
– Самого лучшего…
Хмыкнул как будто польщенно. Спросил:
– Дорогу не подскажете?
Я все еще пыталась справиться с неуместным румянцем, но взглянуть в глаза незнакомцу это не помешало.
– Я ищу поместье господина Анриса из рода Астиров, – уверенно сказал седой, а я…
О Богиня! У меня, кажется, паранойя. Второй раз за пару минут привиделся Райлен. И промелькнула мысль столь же яркая, сколь глупая: что, если передо мной тот самый действующий правитель герцогства Даор?
Я закусила губу, пытаясь соотнести образ незнакомца с образом строгого землевладельца – нет, не тянет. Слишком простая одежда. К тому же где мы и где Даор? Нет, не герцог это. Никак не он.
Зато на старшего слугу похож очень. И, как ни странно, именно таких слуг аристократы Верилии обычно на первые переговоры присылают. Чтобы посмотрели и соотнесли достоинства лошадей с ценой, а еще про особенности содержания узнали, про корма, дрессуру.
– Вы за лошадью? – не выдержав, спросила я.
Седой скользнул оценивающим взглядом сперва по мне, после по иссиня-черной дарайхарке.
– Да, – с улыбкой ответил он. – И за лошадью тоже.
Комплимент прозвучал пошловато, но я промолчала, потому что одергивать клиентов глупо. Да и мало ли что он имел в виду.
– Я Соули из рода Астиров, – представилась, но руки не подала. – Старшая дочь господина Анриса.
– Я уже догадался, – кивнул седой. – Вы можете называть меня Рэйсом.
– Очень приятно, господин Рэйс. Вы почти доехали до поместья. Поворот в трех десятках шагов.
– А…
Я не смогла сдержать улыбки. Как-то очень бесшабашно это прозвучало.
– Но мы проводим, – заверила я. Добавила совсем тихо: – И лучше поторопиться. Гроза идет.
– Вижу, – сказал Рэйс, проворно развернув лошадь.
Я невольно нахмурилась – на желтом крупе красовалось знакомое клеймо. Гривастая принадлежала господину Жаррину, владельцу гостиницы. И хотя прекрасно знаю, что господин Жаррин дает лошадей на прокат, поинтересовалась:
– Вы приехали верхом?
Седой засмеялся.
– Нет, что вы! Я на драконе прилетел.
– Давно?
– Пару часов назад.
– А дракон, он… личный? – спросила тихо-тихо, чтобы сестрички, не дай Богиня, не услыхали. Просто мне хватило тех взглядов, которыми они райленовского дракона одаривали. Если еще и к Рэйсу на этот счет пристанут…
– Нет, госпожа Соули. Ящерицами править не умею. На грузовом прилетел. Другие же в вашу дыр… э… в ваш прекрасный город не летают.
Я не смогла сдержать улыбки. Какой он все-таки тактичный.
– А как же гроза? Не помешала?
Седой одарил загадочным взглядом:
– Проскочили.
– Ясно…
Мы свернули к поместью. Учуяв дом, дарайхарки побежали быстрей, лошадке господина Рэйса тоже пришлось поторопиться. Я же отчаянно боролась с желанием снова взглянуть на тучу и истово искала аргументы в пользу Линара.
О том, что у брата проблемы, знаю давно. Он вполне мог переругаться с ректором и профессорами. И кражу, и погром в хранилище допускаю – обозленный человек способен на многое. Но ехать в Вайлес, да еще за мной, да еще магическую грозу вызывать… нет, не верится. Пусть Линар давным-давно не считает этот город родным, но тут остались какие-никакие, а друзья, и семья, и… лошади наши.
Мы как раз подъехали к дому. Сестры молча, без всяких напоминаний, свернули к конюшням, мне же пришлось остаться – нельзя бросать гостя. Навстречу выскочил слуга из новеньких, схватил лошадь господина Рэйса под уздцы. Седой спешился с ловкостью бывалого кавалериста, а я, увлеченная своими мыслями, зазевалась. И несказанно удивилась, обнаружив, что гость стоит рядом и тянет руки в намерении помочь.
Если бы на его месте был кто другой, из наших, вайлесовских, я бы отказалась – все-таки дочь господина Анриса из рода Астиров с младенчества в седле. Но чужак о наших маленьких традициях не знает, и обижать его отказом – глупо. Пришлось улыбнуться, позволить придержать за талию.
– Лошадей в конюшню, – тихо скомандовала я.
Все-таки не выдержала и взглянула на тучу – по спине зазмеился ужас. Сотканная из тьмы громадина совсем близко подошла, укрыла мир тенью. Вдалеке сверкали яркие вспышки молний, а вот громовых раскатов не слышалось.
– Не бойтесь, – сказал Рэйс. – Она только на вид страшная.
Я попыталась ответить улыбкой, но не смогла.
В дом вошли вместе. Навстречу тут же выскочила Фиска. С некоторых пор главная мамина помощница отличалась лихорадочным румянцем и столь же нездоровым блеском глаз. И все время что-то искала…
– Это господин Рэйс. – Я указала на гостя. – Он насчет лошадей приехал. Проводите в гостиную и позовите отца.
Ответ Фиски удивил неимоверно:
– А господина Анриса нет.
– Как это?
Старшая служанка почему-то покраснела еще сильней. Замялась.
– Ну он… э… он и госпожа Далира…
– Я подожду, – перебил господин Рэйс. – Проводите.
Я и мяукнуть не успела, а Фиска уже умчалась выполнять распоряжение гостя. Такая исполнительность покоробила, но высказать свое возмущение было некому. Пришлось закрыть глаза на выходку служанки и уделить внимание другому, более срочному делу.
Близняшки появились на пороге минут через пять. Все такие же тихие, скромные. Глядели исключительно в пол, застенчиво переминались с ноги на ногу. И хотя в сердце вспыхнул огонек жалости, я стиснула кулаки и сказала:
– Отец пока занят, но откладывать разговор я не намерена. Поэтому настоятельно рекомендую вернуться в свою комнату и хорошенько поразмыслить над тем, чем будете оправдываться.
– Соули! – попыталась воспротивиться Мила.
В глазах Лины и вовсе слезы блеснули.
Ознакомительная версия.
