Вы верите в демонов? - Алексей Зазнайкин

Вы верите в Демонов? А верите ли вы в Ангелов? Поверьте, это вопрос не риторический. Так верите? Вот и я хотел бы не верить. Хотелось бы мне спать сном младенца и не видеть, не чувствовать то, что выпало на мою долю.

Понимаю вашу ироничную улыбку, не имей я нынешнего опыта та же улыбка была бы и на моих устах, но позвольте поделиться своей историей, которая вполне возможно перевернет ваше понимание бытия и разбудит от глубокого сна, в котором пребывает практически все население нашей планеты.

Позвольте представиться, меня зовут Сергей Киров. Да, как великий советский революционер, хотя нет мы не родственники, но какой-то значимости фамилия предавала, потому что еще маленьким меня постоянно спрашивали о нашем родстве, и не дожидаясь ответа кормили сладостями.

Тем не менее жизнь моя сладкой не была. Отец ушел из семьи, когда мне было 5. Молча, без скандала, собрал вещи с утра и ушел. Мать хоть явных признаков любви к нему не выказывала за все время совместной жизни, была сильно к нему привязана, к тому же он кормил и обеспечивал нас всем необходимым. Уход отца выбил из под ног матери твердь и ее понесло. Пить мать начала сразу и помногу, что привело через непродолжительное время к инсульту.

Так в 8 лет я остался без отца, с лежачей матерью инвалидом, презираемый одноклассниками и не понимающий, что вообще за ад вокруг происходит. Ухаживать за матерью тогда взялась моя тетка. Она перевезла мать куда-то под Кострому, а вот меня определили в детский дом, поскольку тетка не возжелала нянчиться еще и со мной.

На самом деле ее понять можно. Жила она не очень богато, два рта потянуть в одиночку дело не простое, к тому же молодой пацан требует больших вложений и внимания, а в моем случае, пацан был еще и со странностями. Да, именно после ухода отца со мной стали происходить странные вещи. Не скажу, что его уход хоть как-то на меня повлиял, я даже не помню этого утра, воссоздавал я этот пробел в своей памяти по рассказам матери, но именно с его уходом начались странности.

Меня не покидало чувство тревоги и постоянное ощущение чьего-то присутствия. В темноте мелькали тени, силуэты, непонятные образы и ни один из образов не внушал мне ни капли доверия, в такие моменты по телу бегали мурашки и не покидало желание закрыться под одеялом и не вылезать оттуда до утра. С тех пор я стал бояться спать один, пока я жил с матерью я спал с постоянно включенным ночником, устроившись рядом с пьяной матушкой. В детдоме же было практически нереально остаться наедине с собой, но ночи, я все так же их боялся до смерти.

Время шло, мама шла на поправку. Через 5 лет реабилитации она практически полностью восстановилась и начала предпринимать попытки заново устроиться в этой жизни, но забирать меня к себе не торопилась. Между нами больше не было того тепла, которое присутствовало даже в период ее пьянства. От нее постоянно исходил холод, я не узнавал в ней своей матери. Мне постоянно казалось, что на меня смотрит посторонний человек.

Со временем мои способности стали проявляться ярче. Уже к 13 я стал определять людей. Это удивительно и необъяснимо, но ты будто видишь и чувствуешь человека и его душу насквозь. Этот добрый, этот злой, тот хитрый, вон там стоит жадный. И от каждого человека исходил особый эмоционально-духовный “аромат”. От каждого человека исходили свои уникальные неповторяющиеся энергетические потоки, которые ты не видишь, но ощущаешь всем свои телом и душой и в которые ты погружаешься, находясь рядом с ним. В некоторых случаях я мог точно описать жизнь человека, его сущность, пороки, болезни, его прошлое.

За все время до ключевого момента все эти ощущения были довольно безобидными, пока однажды не случилось то, что определило мое дальнейшее будущее. Меня снова пришла навестить моя мать. Встреча была обычной. Я как всегда был рад ее видеть, но с ее стороны исходил абсолютный холод, ее взгляд был отрешен и безучастен к происходящему. Мы говорили ни о чем и казалось она только и ждет момента, чтобы закончить встречу, ощущалось раздражение и напряжение.

А затем вспышка и я увидел то, что полностью перевернуло мою жизнь. На голове моей матери присосавшись намертво сидело какое-то существо похожее на кальмара, но в несколько раз больше и, ритмично двигаясь, высасывало из нее нечто серебристо-голубоватого цвета. Это нечто было похоже на гель, полупрозрачный гель, которым было пронизано все тело моей матери.

Затем это существо посмотрело на меня и на секунду остановилось, время как будто замерло. Так мы, уставившись друг на друга, пробыли около минуты. Следом оно так же невозмутимо отвернуло свои мелкие глазки и продолжило свое дело. Я же в истерике побежал от своей матери куда глаза глядят.

Меня трясло, и я как мог запинаясь рассказал все своей воспитательнице, которая, надо отдать ей должное, с пониманием отнеслась к услышанному и отвела меня к психологу. Мне прописали какие-то таблетки и больше подобных галлюцинаций какое-то время у меня не было.

О том, чтобы мать меня забрала с тех пор не могло быть и речи. Я перестал приходить на наши встречи, пытаясь объяснить это то больным горлом, то еще каким-нибудь враньем, а со временем и сама мать перестала проявлять инициативу. Так наши дорожки разошлись.

Не смотря на мои странности мне все-таки удалось завести друзей. Надо сказать, они сами были со странностями, но меня это совсем не пугало. Время шло, под действием таблеток я становился “нормальным” и социализированным. Страхи уходили, ощущения растворялись, образы стирались. И уже к 16-ти я подумал, что теперь стал как все.

Мое состояние улучшалось и мне отменили все прописанные лекарства, я уже был готов войти в большую жизнь. Меня очень интересовала работа следователем. Меня тянуло в полицию, хотелось раскрывать громкие дела, ловить маньяков, делать этот мир чище. Я ощущал себя героем, чьей миссией было искоренить все зло на планете Земля.

И мне повезло. Воспитательница, которая взяла надо мной шефство, была замужем за полковником МВД. Меня устроили в школу, где моя история следователя и началась.

Наверное, прочитав все вышенаписанное вы подумаете, что я сумасшедший. Надо признать я тоже так