Джеймс Уайт - Двойной контакт

Закатное солнце, затуманенное жарким маревом и непрерывными ядовитыми вихрями, проносившимися над планетой, колыхалось в коричневом небе подобно изодранному флагу, и то появлялось, то исчезало. После заката через несколько часов должна была наступить непроглядная тьма. Луна светила слишком тускло, чтобы ее можно было рассмотреть сквозь бушующую и почти непрозрачную атмосферу, а звезд с поверхности этой планеты не было видно уже почти три столетия.

Планета под названием Троланн бушевала, стонала и издавала премерзкие запахи вокруг двоих существ, которые на миг остановились около первой из серии детоксикационных камер, которые вели к их подземному жилищу. Им хотелось в последний раз полюбоваться знакомым, хотя и отвратительным зрелищем.

Датчики их скафандров показывали, что кругом кишат насекомые и переносимые ветром споры и что эти насекомые и споры тщетно, но упрямо пытаются проникнуть в тонюсенькие зазоры в местах соединения между собой элементов механизмов, обеспечивающих передвижение по поверхности планеты, и заботились о том, чтобы лицевые пластины скафандров оставались чистыми. В результате те двое, что находились в скафандрах, почти ничего не видели, но зато не видели – сквозь безукоризненно чистые лицевые пластины.

– Ни одного друула поблизости, – сказал Джасам. – Можно смело входить.

Он нажал на кнопку на крышке первого люка передним манипулятором скафандра, затем развернул манипулятор и указал на тусклое колеблющееся солнце, на мятущийся ядовитый туман, на неясные холмики – очертания соседних жилищ. Он взглянул на Кит и вздохнул.

– Нам там хорошо жилось вместе, – сказал он. – А теперь на несколько дней эта оборудованная по последнему слову техники землянка будет для нас счастливым, очень счастливым домом.

Он так сказал, потому что всеми силами старался подбодрить Кит.

– Пока мы не найдем новой землянки, – проворчала Кит.

Она всегда злилась на Джасама, когда тот утверждал очевидное.

– Я голодна и мне не терпится выбраться из этих штуковин.

– Мне тоже, – с готовностью подхватил Джасам и добавил более сдержанно:

– Но голодать ни к чему. Еда внутри скафандра не хуже, чем из кладовой. Ведь мы с тобой выбрали только самое лучшее. Так что ты не стесняйся, ешь. Глядишь, и время детоксикации быстрее пролетит.

– Нет, – решительно отказалась Кит. – Я хочу, чтобы мы ели вместе, пока еще можем это делать, а не по отдельности, будто какая-то парочка сотрудников по работе. Порой, Джасам, ты становишься сентиментальным, словно перегревшийся на солнце друул.

Джасам не стал отвечать на это, худшее из личных оскорблений – они оба понимали, что Кит шутит, а насчет существа под названием друул, обитавшего на проклятой планете Троланн, местные жители прохаживались только тогда, когда им нужно было унять непреодолимый страх перед этой тварью и отвращение, которое они к нему испытывали. Кроме того, на шутку Кит Джасам чуть позже намеревался ответить не словами, а действиями.

Так что они оба не прикоснулись к встроенным внутрь скафандра контейнерам с припасами продовольствия, покуда подвергались медленной, нудной, но совершенно необходимой многоэтапной процедуре чистки поверхности скафандров – отмыванию дезинфицирующими аэрозолями, облучению, тепловой обработке. Многие из микроорганических существ и насекомых, которые недавно расплодились на поверхности, случись им проникнуть внутрь жилища троланнцев, могли бы за несколько минут сожрать их обитателей заживо. Но когда Джасам и Кит наконец добрались до жилой камеры, они могли быть абсолютно уверены в том, что здесь они одни-одинешеньки, и с ними нет никакой незваной органической компании.

Джасам немного постоял, глядя на Кит – вернее, на ее скафандр с изящными очертаниями головы, стройного тела и короткими ножками. А она смотрела на скафандр Джасама, имевший более мужественные очертания. Скафандры троланнцы всегда для себя выбирали самые красивые, какие только могли позволить. Будучи еще юными, Кит и Джасам достигли такого совершенства в своей области, что смогли позволить себе приобрести самые лучшие скафандры. Но внутри скафандров всегда находились существа, по всем внешним данным значительно уступавшие прекрасным оболочкам.

Но зато, выбравшись из скафандров, троланнцы могли прикасаться друг к другу без помощи кибернетического интерфейса или грубого усиления всех тактильных ощущений.

Испытывая сильнейшее нетерпение, но стараясь сдерживаться, Джасам отключил зрительные, слуховые и тактильные реле, системы подачи воды и питания. Затем, еще более осторожно, отсоединил глубоко имплантированные системы удаления органических отходов. Он выбрался из скафандра раньше Кит и потом любовно наблюдал за тем, как его подруга открывает длинную герметичную застежку на животе и выбирается из защитной оболочки подобно новорожденному младенцу, покидающему материнскую утробу.

На теле Кит, как и на теле Джасама, кое-где краснела сыпь, а кое-где кожа обесцветилась. Местами виднелись шрамы – следы давнишних разрывов кожи, явные свидетельства того, что троланнцы жили в среде, которая давно ополчилась против них. И все же Кит не так уж сильно изменилась со времени их первой брачной ночи. Она была красива. Когда она наконец освободилась, их красивые и безупречно пропорциональные скафандры остались лежать на полу, а они, обуреваемые страстью, поползли навстречу друг другу.

Когда они ослабли и прервались для необходимого отдыха, Кит приготовила еду. К стандартному, асептическому, промышленно произведенному блюду она добавила приправы и украсила его, чтобы оно не выглядело так непривлекательно.

Но глава проекта по испытанию поискового скафандра говорил им о том, что вместе без скафандров они смогут пробыть только трое суток, а вместе им больше всего хотелось не есть и не отдыхать. Они старались не разговаривать о проекте, но порой, когда они уставали и становились уязвимыми для эмоций, они все-таки сбивались на эту тему.

– Пойми, я не жалуюсь, – сказала Кит. – Но если так пройдут все трое суток, мы будем не в самой лучшей форме для хирургов. Мы будем, скажем так, изможденными.

– Для них это не важно, – успокоил ее Джасам. – Ты просто невнимательно слушала во время нашей последней беседы. Хирургическая операция по приживлению к поисковому скафандру, особенно такому сложному, экспериментальному, будет долгой, неприятной процедурой, для осуществления которой те, кто ей подвергается, должны быть в здравом уме, отдохнувшими и способными к сотрудничеству. Не волнуйся. По крайней мере к тому времени, как они за нас примутся, мы успеем сбросить физическое напряжение.