Урсула Ле Гуин - Левая рука тьмы

УРСУЛА КРЕБЕР ЛЕ ГУИН, дочь антрополога А.Л. Кребера и писательницы Теодоры Кребер, родилась в Беркли (Калифорния) в 1929 году. Она посещала колледж в Редклиффе и Колумбии, и в 1951 году вышла замуж в Париже за С.А. Ле Гуина. Ее семья с тремя детьми живет в Портленде (Орегон).

Романы Урсулы К. Ле Гуин включают в себя «Мир Рокканона», «Планету изгнания», «Город иллюзий» и «Левую руку тьмы». Последний роман привлек к себе широкое внимание, удостоившись самых высоких оценок критики и читателей, он получил премии и «Хьюго» (присуждают писатели-профессионалы), и «Небьюла» (награда читателей).

Получив в 1975 году «Хьюго» и «Небьюла» за «Перемещенных», Урсула К. Ле Гуин стала первым автором, дважды получившим обе награды.

Из полевых записей ОНГ ТОТ ОППОНГА, Исследователя Первой Эйкуменической посадочной партии на Геттене/Зиме, Цикл 93. Эйк. год 1448.

Наш собственный опыт социо-сексуальных отношений здесь совершенно непригоден. Геттениане не рассматривают друг друга в качестве Мужчин и Женщин. Нашему воображению почти невозможно это представить. Ведь какой первый вопрос мы задаем, узнав о рождении ребенка?

И все же вы не можете употреблять по отношению к геттенианам местоимение «это». У них есть определенная потенция; во время каждого сексуального цикла они могут видоизменяться в ту или иную сторону. Никаких психологических привычек после этого не остается, и мать нескольких детей может быть отцом других детей.

Здесь нет деления человечества на сильную и слабую половину, на защищающих и защищаемых. Все пользуются уважением, и ко всем относятся, главным образом, как к человеческим существам. Вы не можете представить геттенианина в роли Мужчины или Женщины, хотя, обращаясь к ним, вы выбираете для собеседника роль, которая отвечает вашим ожиданиям в отношениях между лицами одного и того же или противоположного пола. Земляне обретают тут совершенно потрясающий опыт…

Из Архивов Хайна.

Расшифровка ансибл-текста 01-01101-934-2-Геттен: Столпам Оллула: Сообщение от Дженли Ая, Первого Мобиля на Геттене/Зиме, Хайн-Цикл 93, Эйкуменический год 1490-97.

Я буду передавать мое сообщение в виде свободного рассказа, потому что еще ребенком в родном доме я понял, что Правда — это всего лишь воображение. Стиль повествования заставляет звучать громче те или иные факты подобно жемчугам наших морей, которые, прикоснувшись к коже одной женщины, вспыхивают до ослепительного блеска, а на шее другой меркнут, тускнеют и рассыпаются в пыль. В фактах не больше твердости, округлости и блеска, чем в жемчугах. Но и к тем и к другим надо относиться очень внимательно.

История эта касается не только меня, и рассказывать ее буду не только я. Строго говоря, я даже не знаю, кому она принадлежит доподлинно — вам судить. Но таковой я ее вижу, и если некоторые ее детали заставят дрогнуть мой голос, у вас есть право отбросить их, но ни одна из них не лжива, и все они имеют отношение к моему рассказу.

Он берет начало с 44-й ежедневной записи года 1491-го, которая на планете Зима, среди народа Кархида, падает на день Одхархахад месяца Тува или же на двадцать второй день третьего месяца весны Года Первого. Здесь всегда Год Первый. Только в каждый День Нового Года меняется датировка и прошлого и будущих годов, чтобы они оставались неизменными по отношению к понятию «Сейчас». Итак, была весна Года Первого в Эренранге, столице Кархида, и жизнь моя достигла высшей точки, хотя я не знал этого.

Я был на параде. Я шел сразу же за госсиворами и как раз перед Королем. Лил непрестанный дождь.

Над мрачными башнями висели дождевые облака; дождь, падающий в провалы глубоких улиц, темные, исхлестанные штормами камни города, по которым медленно тянется блистающая золотом лента процессии. Первыми идут купцы, властители и артисты Города Эренранга, занимающие место в процессии согласно своему рангу, в торжественных одеяниях, двигаясь сквозь потоки дождя столь же невозмутимо и величественно, как рыба в море. Лица их мудры и спокойны. Идут они не в ногу. На этом параде нет солдат, и никто даже не пытается им подражать.

Следующими идут лорды и мэры, и представители — по одному или по пять, или по сорок пять, или по четыреста — от каждого Домена и Со-Домена в Кархиде, огромная, ярко разукрашенная процессия, которая движется под звуки металлических рогов и полых труб из кости и сухого дерева, под сухие чистые звуки электрических флейт. Разнообразные знамена Великих Доменов трепещут под ветром с дождем, мешая свои сплетения цветов с желтыми стягами, которыми украшен путь процессии, и музыка, что сопровождает шествие каждой группы, сливается в разноголосицу ритмов, которые эхом отдаются в глубинах каменных улиц.

Следующими двигались отряды жонглеров, из рук которых сверкающим фейерверком взлетали в небо золотые отполированные шары; они ловили их и снова запускали блистающие водопады искр, которые опускались им в руки. Казалось, что их кисти испускают фонтаны света, исходящего от золотых сфер, но светило уже клонилось к закату.

Далее шли сорок человек в желтом, играющие на госсиворах. Госсиворы, на которых можно было играть только в присутствии Короля, производили омерзительные звуки. И сорок инструментов все разом потрясали окружающий мир, сотрясали башни Эренранга, отбрасывали последние порывы дождя из низко нависших облаков. И если такова Королевская Музыка, не стоит удивляться, что Король Кархида сумасшедший.

За ними двигалась королевская группа — стражники и чиновники, двор и должностные лица, сенаторы и их заместители, канцлеры, послы и лорды Королевства, каждый из которых выступал с чувством огромного достоинства; и среди них шествовал Король Аргавен XV, в белой тунике, накидке и брюках, в гамашах из кожи шафранового цвета и остроконечной желтой шляпе. Золотое кольцо было его единственным украшением и знаком его сана. За этой группой восемь кряжистых мужиков несли королевские носилки, украшенные желтыми сапфирами, которые столетиями служат королям, являясь высокочтимой реликвией того, что Было-Давным-Давно. По бокам носилок шествовали восемь стражников, вооруженных «сокрушительным огнем» — также реликвиями варварского прошлого, но они были отнюдь не декоративным украшением, а были заряжены пулями из мягкого железа. По пятам за Королем шествовала Смерть. За ней двигались студенты Школы Искусств, Сотоварищи, Торговцы и Королевские Очаги. Шли длинные ряды детей и молодежи в белом и красном, в золотом и зеленом, и наконец парад завершали неторопливо ползущие ряды черных машин.