Мюррей Лейнстер. Пираты Зана. (Сборник)
УДК 82-312.9(02)
ББК 84(7)-445я5 Л 42
Murray Leinster
THE PIRATES OF ZAN
THE MONSTER FROM EARTH’S END
Перевод с английского
В. Гольдича, И. Оганесовой, А. Дубова
Рисунок на переплете
В. Петелина
Иллюстрации
О. Юдина
© Перевод, В. Гольдич, И. Оганесова, А. Дубов, 1999
© Художественное оформление,
«Издательство Альфа-книга», 1999
ISBN 5-7632-0858-7
Это действительно первый серьезный контакт с писателем, которого в нашей стране знают, кажется, давным-давно! По сути — первый авторский сборник на русском языке Мюррея Лейнстера.
Вообще, следовало бы с самого начала именовать его так, как произносят имя писателя у него на родине: Марри, — но уже ничего не поделаешь. В нашей фантастике он навсегда остался Мюрреем Лейнстером, поскольку сами обстоятельства появления его произведений на русский язык стали легендарными.
Все началось с появления в журнале «Юность» в 1959 году научно-фантастического рассказа Ивана Ефремова под экзотическим и по-ефремовски цветастым названием «Кор Серпентис» (всего-то — написанное кириллицей латинское астрономическое обозначение звезды — Сердце Змеи). В том же году рассказ перепечатали в знаменитом сборнике «Дорога в сто парсеков», читанном-перечитанном всеми моими сверстниками — представителями первого поколения фэнов в нашей стране. Публикация вызвала полемику в прессе, усиленную тем обстоятельством, что и сам рассказ Ефремова представлял открытый спор автора с тогда еще нам абсолютно не известной американской science fiction.
На дворе стоял, напомню, 1959 год. Два года прошло с запуска первого спутника — и ровно столько же оставалось до полета Юрия Гагарина. Недавний триумф «Туманности Андромеды» сделал ее автора не просто живым классиком фантастики, но и почти непререкаемым авторитетом в этой области, властителем дум и Учителем с большой буквы. Время других наставников было впереди: в тот же год вышел первый роман Стругацких, и всякий, кто читал «Страну Багровых Туч», вероятно, согласится, что братья тогда еще выступали в роли вдумчивых (хотя и весьма своенравных) учеников.
Короче, ко всему, что тогда писал — и говорил о написанном, своем и чужом, — Ефремов, мы относились предельно серьезно. Поэтому сразу же запомнили и того, с кем писатель столь резко полемизировал.
Если кто позабыл, то в рассказе Ефремова речь шла о первом контакте земного звездолета «Теллур» с инопланетным кораблем, экипаж которого, как выясняется в процессе знакомства, составляли разумные существа со «фторной» планеты. И стало быть, в данном случае какой-либо контакт двух цивилизаций был изначально исключен: то, что для нас — животворный кислород, для «братьев по разуму» — яд (и наоборот)... Но нельзя же просто так — взять и разбежаться в космической «пустыне», тем более после стольких лет отчаянных поисков «братьев по разуму»! Поэтому экипажи обмениваются знаниями, демонстрируют друг другу достижения своих цивилизаций (в том числе прелести «своих» представительниц прекрасного пола — Ефремов!) и, так сказать, взаимно обогатившись, мирно расходятся восвояси. Именно мирно — не только без агрессивных замыслов, тем более стычек, но даже и не испытывая взаимных подозрений и враждебности.
А самый важный момент состоял в том, что перед контактом экипаж земного звездолета, вволю порассуждав о единстве законов эволюции во Вселенной и о неизбежности прихода разумной жизни к идеям гуманности, дружбы и «интернационализма» в масштабах Галактики (снова Ефремов!), — познакомился сам и познакомил нас, советских читателей конца 50-х годов, с прямо противоположной точкой зрения.
В бортовой библиотеке случайно обнаружился научно-фантастический рассказ некоего древнего «англоязычного автора» под названием «Первый контакт», где описывалась аналогичная ситуация, случившаяся в Крабовой Туманности. Только в том «буржуазном» рассказе, в соответствии с классовой марксистской точкой зрения, обе контактирующие стороны, одержимые взаимной подозрительностью и ксенофобией, чуть было не начали «махаться» своими ядерными пушками! И разошлись по своим курсам, лишь обменявшись кораблями, — чтобы не давать друг другу возможности проследить за маршрутом возвращения на родные планеты и, стало быть, скрыть от «чужаков» их местонахождение...
Фамилия автора рассказа не сообщалась, но название его — «Первый контакт» — позволило тогдашним критикам — знатокам англо-американской фантастики (подобных насчитывались единицы, точнее, всего два — покойные Евгений Брандис и Владимир Дмитриевский) сообразить, что за произведение имел в виду советский писатель. Классический рассказ Мюррея Лейнстера, вышедший аж в 1945 году. Тем более что и сам Иван Антонович в статьях и интервью неоднократно подчеркивал, что именно этот образец science fiction вызвал в нем страстное желание вступить с американским автором в полемику. А заодно и со всей «социально неразвитой» американской фантастикой.
Так, еще до знакомства с собственно творчеством Лейнстера — первые два перевода его рассказов появились в следующем, 1960 году — все любители научной фантастики в нашей стране узнали, что есть на свете такой американский фантаст. Автор знаменитого рассказа «Первый контакт», программного для всей этой литературы, — иначе зачем бы ведущему советскому коллеге сочинять свой собственный художественный ответ?..
Рассказ и вправду оказался классическим. Он неоднократно включался в антологии и даже занял свое место в «Зале Славы научной фантастики» — списке произведений, вышедших до начала 50-х годов и выбранных читателями в качестве возможных лауреатов «Хьюго» (если бы эта премия тогда существовала)... Но о том, что в творчестве Лейстера есть произведения не хуже, а сам писатель если и входил в плеяду ведущих авторов science fiction, то скорее как признанный патриарх, ветеран, нежели как идейный или художественный лидер, мы в те далекие времена, естественно, не ведали. Нам еще предстояло узнать, что в западной фантастике есть такие авторы, как Рэй Брэдбери, Роберт Хайнлайн, Айзек Азимов, Альфред Бестер, Джон Уиндэм, Артур Кларк, Роберт Шекли, Клиффорд Саймак... и все-все!
Как бы то ни было, Мюррей Лейнстер — имя в этой литературе более чем известное.
Будущий писатель родился 16 июня 1896 года в самой глубинке американского Юга — городе Норфолке (штат Вирджиния). Фамилия отца была Дженкинс, и младенца записали в метрику как Уильяма Фицджеральда Дженкинса; Мюрреем Лейнстером он станет, когда ему стукнет двадцать один год.
