Владлен Подымов, Сергей Чекмаев
Ни слова лжи
Удачливые расы нередки на просторах галактики. Но никто не заплатил за удачу такую цену, как раса под самоназванием Homo…
«Гранитный клубок, базальтовый пух». Нить седьмая, отлита в 12 344 г.
На экране разворачивалась эскадра Саака. Восемнадцать средних крейсеров типа «Тритон» и ударный линкор медленно и красиво перестраивались в боевой порядок. Разбухшие титановые сигары двигались торжественно, как на параде. Боевая рубка линкора все еще находилась в походном положении.
Кто-то из офицеров-тактиков презрительно фыркнул.
– Шестьдесят семь планет и полтриллиона особей, – проворчал адмирал Хагел. – Они могут позволить себе быть самоуверенными.
Правый экран моргнул, и на нем появился шторм-адмирал флота Саака. Здоровенная полуящерица клацнула жевательными пластинами.
– Мелководье Саака приветствует дружественный флот Империи Сол! – пробулькал саакас.
Четыре глазные щели на голове раскрылись, блеснули янтарные зрачки. Верхнюю пару лап шторм-адмирал сложил на груди, среднюю – развел чуть в стороны.
Поза Готовности-к-Действию, понял Хагел. В культуре Саака к такой игре мышцами относились серьезно. Возможно, потому, что лицо у тритонов не отличалось выразительностью.
Судя по всему, саакас ждал от землян подвоха. Конечно, миссия дипломатическая, но про людей ходят странные слухи… Настолько странные, что верить им нельзя. Но и не верить – невозможно. Говорят, они даже экспериментировали с базовыми показателями расы. Сумели поднять удачливость, но дорого заплатили за это…
Опасные твари.
Но хомо ждут Посланника. Нарушить слово – потерять честь. И потому саакас показывал: он готов к неожиданностям. Хагел видел едва заметное покраснение нащечных брылей. Шторм-адмирал уже отдал приказ, который ему не нравился.
Хагел покосился на Руднева.
Чрезвычайный Консул, представитель Единой Ассамблеи и герой Империи, Сол молча смотрел на обзорный экран. Саакасы почти закончили перестроение.
Когда в Управлении Имперского флота адмирала спросили его мнение о Рудневе, он ответил честно. За что и получил первое в своей блистательной карьере взыскание.
Да, именно этот неприятный человек с кривой сардонической усмешкой несколько лет назад разбил Алкров. Пернатые пришли в великой силе, двинув на небольшую колонию Коктебель объединенный флот сорока планет. Тех птичек, кому удалось вернуться домой, можно было пересчитать по перьям одного крыла. Ободранного крыла.
Хагел хорошо знал, как это случилось. Знал и потому чертовски не хотел вновь встречаться с Консулом. Но… приказ есть приказ. И вот уже одиннадцать тысяч минут семь земных крейсеров ползали у границ пространства тритонов. Зачем? Руднев отмалчивался. Он чего-то ждал, спокойно разглядывая саакские крейсера.
Вдруг Консул неопределенно хмыкнул, ткнул пальцем в засечку линкора.
– Там нет Посланника. Это пустышка.
Хагел помедлил мгновение и взревел:
– Алая тревога!
Тактики набросили на лица экраны и вцепились в управляющие доски. Рубка мягко качнулась в объятиях противоинерционной системы. Земные корабли окутались дрожащим ярко-желтым сиянием защитных полей. Венок одуванчиков, да и только. Жаль, некому оценить.
– Наши действия? – повернулся к Рудневу Хагел.
– Атаковать.
Миг адмирал молчал, затем отдал приказ. Безумец, просто безумец! Он хочет второго Коктебеля?!
Земные крейсера рванулись в стороны, образуя атакующую полусферу.
На экране бесновался тритон.
– Хор-р-р-рль! Вор-р-р-рль! Тхор-р-р-рль! – рычал шторм-адмирал.
В этот миг один из крейсеров саакасов вздрогнул и двинулся влево, ломая строй. Тактического смысла в этом не было никакого. Хагел прищурился. Неисправность? Ошибка пилота? В такой момент?
На спине шторм-адмирала встала дыбом редкая синеватая щетина. Он сбавил тон:
– Мы-лен… Мы-я… Нет атака! Есть Посланник. Не здесь!
От волнения он растерял все свое знание террана.
– Приказ? – полувопросительно бросил Хагел.
– Отмените атаку, – Руднев, как обычно, улыбался. – Временно.
Шторм-адмирал забулькал, зарычал. Поза явно была угрожающей. Хагел не смог вспомнить ее название, но ладони повлажнели. Тритон все еще ждал боя. А восемнадцать крейсеров и линкор раскатают землян в тонкий блин меньше чем за тысячу секунд…
– Мы не терпим лжи. Вы это знаете, – холодно произнес Руднев. – На вашем корабле должен быть Посланник Мелководья Саака. Его нет. Где он?
Саакас умолк. Вторая пара лап разошлась в стороны, образуя позу Вода-и-Честь. Он коротко рявкнул. Посол покачал головой:
– Я жду Достойного Лхарраль-Марра. Остальные мне без надобности.
Еще порция рычания с экрана. Руднев скривился, но согласно кивнул:
– Хорошо, мы ждем еще четыреста секунд.
Не успел он договорить, как пространство за кораблями Саака дрогнуло. На мгновение экраны ослепило бледно-фиолетовой вспышкой. Из клубка ярко-синих светящихся нитей медленно выполз длинный черный силуэт.
Корабль Посланника.
Лазурная не могла похвастаться большой семьей.
Две молодые и шустрые дочки-планеты, солидный сын – газовый гигант, неторопливо плывущий вокруг матери, и непоседливый малыш – пояс астероидов, беззаботно раскатавший по эклиптике свои игрушки: астероиды, ледяные глыбы и прочую мелочь.
Лазурная была совсем молода по меркам звезд, куда моложе Солнца.
Однажды у гиганта вынырнула шустрая стальная блоха, проскакала по системе, погостила недолго у каждой из планет. Побродила в задумчивости вокруг и ускользнула в межпространственную щель.
Лазурная вновь осталась одна.
Ненадолго.
За железной блохой приползли железные же рыбы. Они грубо проламывали пространство, выбираясь из разрывов живой ткани вселенной. В их брюхах ждала своего часа стальная икра. И час настал. Огромные глыбы из стали и титана рыскали по системе. Останавливались то тут, то там. Метали икру.
Мир вокруг Лазурной менялся. Люди обживали вторую от Лазурной планету, назвали ее Смеяна. Понастроили городов, провели дороги, рассадили кусты и деревья. Разбили парки, прокопали широкие каналы, спрямили очертания берегов внутреннего моря на одном из материков Смеяны. Стальные рыбы уползли, оставив строительный мусор и сотни спутников на высоких орбитах. Большую часть мусора за собой, однако, убрали.
Чуть позже появилось несколько небольших, но быстрых кораблей. Если прежние напоминали китов, то эти – акул или щук. Щуки покрутились вокруг планеты, сбросили десяток боевых станций и ушли.
И совсем недавно пространство разорвали сразу три титанических корабля. Два направились к планете и принялись засевать ее маковыми зернами шаттлов. Третий гигант, самый огромный – ворох стальных жгутов и лент, мешанина цилиндров и кубов, – черепахой пополз к Лазурной. Дополз и встал на прикол с противоположной стороны.
