Типтри Джеймс
Райское молоко
Джеймс Типтри-мл
РАЙСКОЕ МОЛОКО
Перевод с англ. Л. Терехиной, А.Молокина
Она прижалась к нему упругой маленькой грудью. Разгоряченная, обнаженная, она лежала на нем, широко раскинув ноги и обволакивая все его тело. Он корчился под ее тяжестью, а потом отполз к выгребной яме, и его стошнило.
- Тимор! Тимор!
Это было не его имя.
- Прошу прощения. - Рвотные спазмы опять сотрясли его тело. - Я же говорил тебе, Сеул.
Она, искренне удивленная, сидела там, где он ее бросил.
- Ты не хочешь меня? Но все на этой стоянке...
- Прошу прощения. Я тебя предупреждал. - Он начал натягивать свою серую фуфайку с длинными рукавами. Ткань на локтях была собрана буфами. - В этом нет ничего хорошего. И никогда не будет.
- Но ты же человек, Тимор. Как и я. Неужели ты не рад, что тебя спасли?
- Человек. - Он сплюнул. - Ни о чем другом ты и думать не можешь.
Она тяжело дышала. Он натягивал длинное серое трико, заложенное в складки на коленях и щиколотках.
- Что они с тобой сделали, Тимор? - Она сидела, раскачиваясь из стороны в сторону. - Как они любили тебя, если ты после этого ничего не можешь? - причитала она.
- Их надо видеть, Сеул, - упрямо произнес он, поправляя свои лацканы сизо-серого цвета.
- Они так вот и выглядели? Все серые и блестящие? Именно поэтому ты так одеваешься?
Он повернулся к ней, коренастый парень во всем сером, на застывшем лице горящие глаза.
- Я ношу все это, чтобы спрятать свое толстокожее человеческое тело, - заметил он, - чтобы меня не тошнило. По сравнению с ними я был - Кротт. Да и ты тоже.
- О-о-о...
Его лицо смягчилось.
- Если бы ты их только видела, Сеул. Высокие, словно столбы дыма. И они все время развлекаются, как- ты не можешь себе представить. Мы не... - Он замолчал, теребя свои серые перчатки, содрогнулся. - Они лучше всех детей человеческих вместе взятых, - с горечью сказал он.
Она ощупала себя, сузила глаза.
- Но они же мертвые, Тимор! Мертвые! Ты сам мне говорил.
Он замер, отвернувшись от нее, держа в руке серую тапку.
- Как они могут быть лучше людей? - настаивала она. - Все знают, что есть только люди и Кротты. Я вовсе не думаю, что этот твой Кротти - рай, я считаю...
Он рванул ручку замка с секретом.
- Тимор, подожди, Тимор!
Ее крик, а она выкрикивала чуждое ему имя, несся вслед за ним по ярко освещенным коридорам. Его ноги слепо несли его по сухой жесткой поверхности. Он старался дышать ровно, держа руку на замке - это помогало ему выбраться наружу.
Замедлив шаг, он обнаружил, что находится в одном из помещений стоянки, стоянки, которая по-прежнему была чужой для него, но. все они походили на госпиталь, на морг. Пустые саркофаги.
Пожилая женщина - Кротт - проехала мимо, глупо улыбаясь. За ней тянулся след красной перхоти, при виде которого в его желудке снова что-то шевельнулось. Местные Кротты приравнивались к слабоумным людям и принадлежали к высшей ступени развития. Карикатуры. Нелюди. Зачем вообще было пускать их на стоянки?
Гудок предупредил его о том, что впереди завод, и он изменил направление. Прошел мимо табло "Только для людей". За ним была комната для игр. Он обнаружил, что комната пуста, хотя она и была напичкана всякими грубыми аттракционами и механическими глотками, изрыгавшими то, что хозяева Галактики называли музыкой. Они так ревниво относились к своему уродству! Он миновал бар, где можно было купить Ю-4, брезгливо поморщился и вдруг услышал плеск воды.
Этот звук привлек его внимание. В раю тоже была вода... такая вода... Он вошел в бассейн.
Из воды торчали две темноволосых головы.
- Привет, новенький!
Он взглянул на мокрые, оливкового цвета мальчишеские тела.
- Он флоу. Иди к нам, новенький!
С минуту он медлил, этот новичок в сером. Потом, словно вспомнив что-то, разделся, обнажив свое ненавистное сухое розовое тело.
- Эй, да он действительно флоу.
Вода была чистая, и, хотя наводила на мысли о пороке, ему стало лучше.
- Оттава, - назвался один из юношей.
- Халл. - Они были близнецами.
- Тимор, - соврал он, переворачиваясь и омываясь в воде. Он хотел... хотел...
Он чувствовал, как в пузырящейся воде его касались оливковые руки.
- Приятно?
- В воде, - невпопад ответил он. Они засмеялись.
- Ты готов? Пошли.
Он вспыхнул. Он видел, что над ним смеются, но тем не менее последовал за ними.
В бильярдной было сумрачно и влажно. Почти приятно. Но их плоть стала горячей и скользкой, и он уже не мог делать то, что они от него хотели.
- Он никудышный флоу, - сказал один из них, тот, которого звали Оттава.
- Вы не... - Но они уже были заняты друг другом. Оставшись неудовлетворенным, чувствуя боль и отвращение, он закончил: - ...Люди! Поганые безмозглые люди! Да вы не представляете себе, что такое флоу!
Они уставились на него, слишком удивленные, чтобы злиться.
- А ты откуда? - спросил его Оттава.
Отвечать было бесполезно, да и, наверное, не следовало.
- Из рая, - устало произнес он, натягивая серый костюм.
Они переглянулись.
- Такой планеты нет.
- Есть, - возразил он. - Была.
И вышел. Придал лицу спокойное выражение, выпрямил короткое древо позвоночника. И когда только он очутится в космосе, и ему разрешат просто выполнять свою работу? Безумное, безмерное пространство, легкомысленные звезды. Трижды обвейте его и закройте глаза в спасительном ужасе, ибо он вскормлен и вспоен нектаром...
Кто-то, подошедший сзади, положил руку ему на плечо.
- Стало быть, ты принадлежишь к молодому поколению Кроттов.
Привычное бешенство развернуло его. Сжав кулаки, он поднял глаза.
И очутился в мире грез. Он стоял, разинув рот от удивления, не сразу поняв, что худое темнокожее лицо, нависшее над его собственным, было лицом человека. Человек был ненамного старше его. Но прозрачный, словно облако, изящный, как привидение, так похожий на...
- Я Сантьяго. Есть работа. Следуй за мной, Кротти.
По старой привычке он стиснул кулаки, губы сами собой произнесли:
- Мое имя - Тимор.
Чернявого слегка передернуло, последовал новый удар по плечу. И презрительная божественная усмешка.
- Дружочек, - произнес черный бархатный голос, - Тимор это сын покойного великого Скаута Тимора. Мой отец передает тебе привет. Не хочешь ли полететь со мной на корабле, который я получил? Еще вчера нужно было вылететь в сектор Д, а у нас не укомплектован экипаж. Ты ведь знаешь, как обращаться с кораблем?
Сантьяго. А его отец, должно быть, тот жирный коричневый начальник стоянки, который его вчера приветствовал. Как мог такой родитель...
Но вслух он произнес:
- Быть юнгой - мое любимое занятие.
