Тарабанов Дмитрий
Диггер на терриконе
Тарабанов Дмитрий
ДИГГЕР НА ТЕРРИКОНЕ
рассказ
"Земля истощала. Все полезные ископаемые, которые она таила в своих недрах, исчерпались. Из-за нехватки топлива подача электроэнергии стала непостоянной. После одного из сбоев Центральный терминал Чизижского ракетного комплекса по контролю за космическими телами, угрожающими Земле, вышел из строя и объявил ядерную опасность. За несколько секунд самые крупные города Земли - Нью-Йорк, Лондон, Москва, Токио, Вашингтон, Торонто, Бразилия, Пекин, Тегеран, Париж и др. - стали радиоактивными кладбищами. Население Земли уменьшилось с 8 до 5 млрд. человек. Каждый день численность населения уменьшалась на несколько миллионов. Люди как можно дальше прятались от Мёртвых зон, но жизнь в постоянном страхе была невозможна. Перед человечеством был поставлен выбор: смерть от радиации на Земле или Спасательная Звёздная экспедиция. Около года вопрос оставался неразрешён." Архив. Директория 284P.TXT Файл 4NP6.TXT
- Нет! Только не котёл! Это единственное, в чём мы можем варить пищу! Женщина лет двадцати пяти, но тощая до ужаса, худыми руками вцепилась в покорёженный кусок металла, только слегка походивший на котёл. Она падала на колени и рыдала, всё ещё не отпуская драгоценный котёл, который с другой стороны тянул рослый мужчина. Грязные засаленные волосы женщины длинными нитями свисали с головы, падали на плечи, текли по разорванной одежде. На мужчине сидел костюм Сборщика Налогов, причём сидел крепко, пошитый специально на него. - Он пойдёт на переплавку для нужд Спасательной экспедиции. Второй Спасательной Звёздной экспедиции, - поправил он себя. - Раз у вас нечем платить налог, значит, мы будем забирать жизненно важные вещи. - Но мне нужно кормить четверых детей! Один из них болен. Томми... Если вы заберёте котёл, он умрёт! - рыдала женщина, всё ещё находя в себе силы не отпускать котёл. - Если вы его не отдадите, умрут миллионы, - огрызнулся мужчина и рванул котёл мощной рукой. Женщина не удержала его и распласталась на земляном полу. - Вдруг не будет хватать пятисот грамм металла для обшивки корабля? Никто никуда не полетит, и мы все умрём! Хотите вы того или нет, котёл отправляется на нужды Экспедиции. Женщина лежала на полу, рыдая и нервно вздрагивая, а мужчина - Сборщик Налогов - вышел через распахнутую дверь и спустился с холма, поднимая облака оранжевой пыли. В углу лачуги, за кучей грязного тряпья и сухих веток, плакали дети.
"Наконец, после долгих раздумий, после сопоставлений всех "за" и "против", всех "да" и "нет", человечество решилось на создание Звёздной экспедиции в систему Проксимы Центавра. В 2161 году мир сотряс Ядерный Июль, а в 2162 году четыре миллиарда человек объединились для выполнения общей миссии. Все силы были брошены на поиски ядерного топлива и других ископаемых, благодаря которым удалось бы поднять корабль массой в миллиарды тонн и пассажировместимостью 1 млрд. и переправить на расстояние 4 световых года. Билдеры (от англ. builder - строитель) составили 45% населения. Они собирали все возможные ископаемые, потроша Землю. Терриконы росли, расползались, стирая с лица земли реки, озёра, горы. Когда всё, что можно было добыть, было добыто, население составляло 3,5 миллиарда. Гигантский корабль строился 35 лет, и за это время население уменьшилось ещё на полмиллиарда. Большинство гибло на шахтах и верфях. Мёртвых замораживали, надеясь использовать их тела как удобрение для растений или корм для животных во время экспедиции, ведь по подсчётам лететь следовало не менее четырёхсот лет. ...Затем оказалось, что корабль может поднять только два миллиона человек. Пассажирами стали те, кто был наиболее генетически здоров и содержателен в финансовом смысле. Остальные, мутанты и бедняки, остались прозябать свой век на умирающей Земле, печальным взглядом провожая огоньки сопел улетающего корабля СЗЭ. ...Но люди не теряли надежды. Они, проклиная создателя СЗЭ, Эдмонда Фельского, делали попытки найти полезные ископаемые в бедных месторождениях и в мёртвых терриконах. Это движение называлось "копательством". Подобная эпоха уже существовала в истории и выпадала на долю Англии в XVII веке. Тогда обедневшие, лишённые земли, крестьяне и горожане обрабатывали неплодородные участки, чтобы как-то прокормить свои семьи. История повторилась. Диггеры (от англ. digger копатель) были последней надеждой человечества. Директория незакончена." Архив. Директория 284P.TXT Файлы: 4NP7.TXT
4NP8.TXT
4NP9.TXT
"Общие сведения о копательстве: * население планеты - 0,5 млрд. * процент диггеров от населения - 60% * процент нужного количества полезных ископаемых для создания СЗЭ-II - 100% * процент собранного количества полезных ископаемых для создания СЗЭ-II 28% * процент возможного количества не добытых полезных ископаемых на Земле 34% * процент возможности создания СЗЭ-II от невозможности - 0,28%"
Диггер возвращался домой. Ноги заплетались под тяжестью пройденного дня, поднимая пыль оранжевой дороги. Почему она оранжевая, диггер никогда не задумывался. Оранжевая - и всё! По её кромкам рассыпались кучки разнообразного мусора, в котором копошились полугрызуны-получерви. Элистеру не было до них никакого дела, так же, как и им до Элистера. Хотя и те были диггерами, трудолюбивыми и кропотливыми, по их мнению, но совершенно незаметными, по мнению диггеров побольше. Он посмотрел на свою дряхлую хижину, которой не было видно за холмами. Дома хорошо: жена, дети, горячий обед в старом добром котле. Эх, жаль, обед будет сегодня скуден, ничем не примечателен - вода да трава какая-то. Может быть, жена разыщет где-нибудь сладкий корень или зубчатый лист дети сладенького похрумают, а они с женой лишь пальчики оближут да лишний раз порадуются, что ребятишки сыты. Надо бы семян купить - сладких корней совсем не осталось. Элистер отыскал хорошее место, где можно приобрести несколько корнеплодов картофеля. Как давно он не ел картофеля? Наверное, с тех пор, как последний раз нашёл целый мешок каменного угля. Сколько ему тогда дали денег! Целых пятнадцать долларов! Вот это был праздник... А так, каждый день праздник, когда он встречает свою семью после мучительных поисков чего-то горящего, коптящего, плавящегося. Жалко, Томми заболел... Бедняжка совсем плох. Ему надо полноценно питаться, а полезной пищи без денег - днём с огнём не сыщешь. Они уже и так отрезают от своей части всё возможное - отдают всё детям. Если бы найти что-то ценное... Дом, покачиваясь от мерного шага Элистера, вылез из-за холма и приблизился. Потрескавшаяся глиняная хижина с дырками в стенах, маленькими, как дырочки в швейцарском сыре (интересно, каков он на вкус?), но достаточно большими, чтобы ветер пробивался в них холодными зимними ночами и холодил босые ноги, медленно росла. Из дырок торчали серые тряпки - это жена их туда запихивала, чтобы не было сквозняка, а дети с весёлым смехом вытаскивали их оттуда. Дети, всегда такие жизнерадостные, создают уют в доме. Когда уже совсем не знаешь, как быть дальше, сидишь, задумавшись и подперев голову рукой, маленький ребёнок с большими голубыми глазами на фоне всей этой серой жизни подносит тебе клочок ткани. Ты медленно его разворачиваешь, а внутри видишь себя. Только глазами ребёнка. И думаешь: ребёнок маленькими ручками трепетно достаёт из печи остывший кусочек уголька, вытаскивает из дыры в стене лоскут грязной ткани и рисует тебя. Рисует твои тягостные раздумия о проблемах бытия, показывает, как он на них смотрит. А смотрит он на них по-детски, значит, весело. Для детей нет трудного детства - оно всегда детское, весёлое, беззаботное. Никто не встречает его сегодня? Странно. Котёл не дымится над кострищем тоже странно. Может быть, что-то с Томми? Да, вдруг что-то случилось с Томми! Элистер сбросил на землю сумку и побежал. Он вскочил в распахнутую дверь и окинул комнату взглядом. На полу лежала его жена, а в углу, за кучей тряпья и сухих веток, плакали дети. Элистер помог жене встать и усадил на утрамбованную кучу сена. Кусочком материи он вытер ей лицо, перепачканное слезами и землёй, и попытался успокоить. - Котёл... - сказала она, всхлипывая. Элистер всё понял. Сборщики Налогов давно уже им грозили, и уже давно стоило что-то предпринять, припрятать котёл. Но уже поздно. Теперь есть варить не в чем. Одежде ещё найдёшь замену, постели - любая трава сойдёт, огонь - топить мало ли чем? Но вот посуда... Если котла уберечь не смог металла тебе никто не даст, а в ладонях ты варить не станешь. - Элистер, - плакала женщина. - Дети!.. Чем детей кормить? Что теперь есть будем? Воду сырой пить нельзя - смерть. Что, Эли? Что? Элистер молчал. Что он сделает? Да и что в таком случае поделаешь??? Он ведь не волшебник и азами ядерного синтеза не ведает. Откуда ему взять котёл? Откуда, чёрт возьми?.. Он так и не ответил. Среди детей послышался шорох. От общей массы отделился Джимми, самый старший. Шестилетний мальчик прокрался к стопке утоптанного сена, пошерудил рукой у стенки и что-то достал. Элистер не обратил на это внимания, уставившись в точку, которая находилась где-то далеко-далеко, но никак не в стенах хижины. - Эли, - шепнула женщина, - Эли, смотри: картошка. Элистер опустил голову: маленькая детская ручонка держала коричневый комочек. Комочек выпускал бело-голубые нити. Нити ветвились, а на их концах держались маленькие картошинки. Джимми, наверное, давным-давно отломал такой комочек и вырастил во взрослый корнеплод. Джимми... Элистер улыбнулся. Он протянул руку, принимая маленький дар из рук Джимми. Мальчик с трудом расставался с частичкой себя, со своим питомцем, но он понимал, что это жизненно важно. Как плохо, когда дети начинают понимать. Когда они это делают, они перестают быть беззаботными, счастливыми, становятся взрослыми. Зачем? Мир детей всегда такой прекрасный. Картофель аккуратно отделили от молодых побегов, которые положили в серое место. Печь растопилась, затрещала углями и поглотила большой, размером с Элистерову ладонь, корнеплод.
