Говард Роберт
Живущие под усыпальницами
РОБЕРТ ГОВАРД
"Джон Кирован - 1"
"Живущие под усыпальницами"
(Перевод с англ Г. Корчагин, 1997)
Среди ночи меня разбудил бешеный стук в дверь. Удары были столь сильны, что казалось, вот-вот расколются филенки.
- Конрад! Конрад! - вопили за дверью. - Ради Бога, пустите меня! Я видел его!
- Похоже, это голос Джоба Кайлза, - с тревогой произнес Конрад, вскочив с дивана. - Оставьте в покое дверь! - крикнул он, ища в потемках шлепанцы. - Я иду!
- Быстрее! Ради Бога! - надсаживался Джоб. - Я видел демона!
Конрад включил свет и распахнул дверь. За ней едва держался на ногах Джоб Кайлз - угрюмый старик, живущий по соседству. С ним, обычно скрытным и сдержанным, произошла разительная и жуткая перемена. Редкие волосы дыбились, лицо заливал пот; его трясло как в лихорадке.
- Боже мой, Кайлз! Что с вами случилось? - воскликнул Конрад. - У вас такой вид, будто вы только что повстречали призрака.
- Призрака?! - Пронзительные вопли перешли в истерический хохот. Демона из преисподней, вот кого я видел! Он стоял за моим окном! И смеялся! Боже, как он смеялся!..
- Кто смеялся? - перебил Конрад.
- Мой брат Джонас! - закричал Кайлз.
Конрад был ошеломлен. Джонас, брат-близнец Джоба, умер неделю назад. Мы с Конрадом видели его тело в усыпальнице, что возвышалась над пологими склонами Дагота. Я помнил, как ненавидел скрягу Джоба его брат, промотавший свою долю наследства и влачивший жалкое, одинокое существование в полуразрушенном фамильном особняке у подножия Дагота. Вся злоба, кипевшая в его душе, сосредоточилась на расчетливом брате, живущем в долине, в собственном благоустроенном доме.
Чувство было взаимным. Даже когда Джонас лежал при смерти, Джоб с большой неохотой согласился навестить брата. Случилось так, что у ложа умирающего не осталось никого, кроме Джоба. Сцена приближения смерти, видимо, была столь ужасна, что Джоб не выдержал и пулей вылетел из комнаты. Лицо его было серым как пепел, а вслед ему несся жуткий кудахчущий смех, внезапно перешедший в предсмертный хрип...
И вот старина Джоб стоит перед нами, дрожа и обливаясь потом, и снова, и снова повторяет имя брата.
- Я его видел! Нынче я засиделся допоздна. Только решил лечь спать и погасил свет, как вдруг увидел его лицо в лунном свете за окном... Перед смертью он клялся, что вернется из ада и утащит меня с собой! Он не человек! Я давно это подозревал! С тех пор, как он вернулся с Востока. Он демон в человеческом обличье! Вампир! Он замыслил уничтожить меня! Душу и тело!
Мы с Конрадом лишились дара речи. Напрашивалась мысль: Джоб Кайлз сошел с ума. Ничего не соображая от страха, он яростно тряс Конрада за отвороты халата.
- Я должен идти в склеп! Ничего другого не остается! - в отчаянии кричал старик. - Я должен собственными глазами увидеть труп! Вы пойдете со мной? Я боюсь идти один. Вдруг он подстерегает меня где-нибудь за изгородью или деревом, лежит и ждет.
- Это нелепо, Кайлз, - отрезвляюще сказал Конрад. - Джонас мертв. Вам приснился кошмар.
- Кошмар? Приснился?! - Голос вновь сорвался на визг. - С тех пор, как я стоял у смертного одра злодея и выслушивал проклятия, меня не оставляют кошмары. Но я не спал! Сна у меня ни в одном глазу! Я видел своего брата-демона наяву! Это чудовище маячило за окном и глядело на меня!
Джоб стонал и заламывал руки. Гордость, самообладание, высокомерие все смыл животный парализующий страх. Конрад взглянул на меня, но мне было нечего посоветовать. Происходящее смахивало на дурной сон, и лишь одно казалось очевидным: надо немедленно вызвать полицию и отправить старика в ближайшую лечебницу для душевнобольных.
Будто уловив наше смятение, Джоб завопил:
- Думаете, я свихнулся! Я в здравом уме, как и вы. Но пойду в склеп даже в одиночку. Если вы меня оставите, кровь моя падет на ваши головы! Идете?
- Подождите. - Конрад стал поспешно одеваться. - Мы пойдем с вами. Полагаю, вы избавитесь от галлюцинаций лишь в том случае, если увидите вашего брата в гробу.
- Именно! - Старый Джоб грозно захохотал. - В открытом гробу! Зачем, спрашивается, он приготовил гроб без крышки и перед смертью распорядился, чтобы его не закрывали?
- Он всегда слыл чудаком, - предположил Конрад.
- Он всегда был демоном! - рявкнул Джоб. - Мы с юных лет ненавидели друг друга. Когда он промотал свою часть наследства и вернулся без гроша в кармане, его, видите ли, возмутило, что я не поделился с ним своим состоянием, нажитым с таким трудом! Черный пес! Дьявол из преисподней!
- Скоро мы убедимся, что он преспокойно лежит в гробу, - заметил Конрад. - О'Доннел, ты готов?
- Да, - ответил я, пристегивая кобуру с "сорок пятым".
Конрад рассмеялся.
- Не забыл службу в Техасе, а? - поддразнил он. - Если понадобится, будешь стрелять даже в призрака?
- И не говори, - улыбнулся я. - Не люблю ходить по ночам без этой штуковины.
- Против вампира пистолет бесполезен, - мрачно произнес Джоб, годится лишь одно оружие - добрый кол, вонзенный в черное сердце.
- О небо! - хохотнул Конрад. - Джоб, вы серьезно?
- Почему бы нет? - В глазах старика вспыхнул огонек безумия. - Ведь жили на земле вампиры в былые времена... Да и сейчас они остались - в Европе, на Востоке... Помню, как брат похвалялся познаниями в черной магии. Я подозреваю, перед смертью он испытал на себе один из проклятых колдовских рецептов. Он обещал вернуться и забрать меня в преисподнюю!
Мы вышли из дома и пересекли лужайку. Эта часть долины была малонаселенной, лишь в нескольких милях к югу сияли городские огни. Западнее раскинулось поместье Джоба, примыкавшее к владениям Конрада; темный дом безмолвно и мрачно возвышался над деревьями.
Дом - единственная роскошь, которую позволил себе старый скупердяй. На севере, в миле от нас, текла река, а на юге виднелись угрюмые очертания низких, округлых холмов - каменистые, поросшие кустарником склоны Дагота. Странное название! Оно не принадлежало ни одному из индейских языков, хотя, по слухам, впервые так назвал эти холмы краснокожий. Здесь почти никто не жил. На обращенных к реке склонах располагались фермы, но в самих долинах слой почвы оказался слишком тонок, слишком много там было камней и скальных обнажений. Менее чем в полумиле от поместья Конрада высилось обветшалое строение, в течение трех столетий там жили Кайлзы. Во всяком случае, каменной кладке бьшо лет триста, хотя сам дом не раз перестраивался.
Ночь выдалась ветреная и темная. Облака застили луну. Ветер завывал среди деревьев, принося странные звуки, искажая наши голоса. Мы шли к усыпальнице, приютившейся у вершины самого высокого холма. Ниже находилась ровная площадка, на которой стоял дом Кайлзов. Обитатель гробницы словно смотрел на свои бывшие владения, некогда занимавшие пространство от водораздела до реки. И всего-то от них осталось - полоска земли, взбегающая на холм, дом на одном ее конце и склеп на другом.
