Бертрам Чандлер
В альтернативную вселенную
Пронизывающий холодный ветер гулял по посадочной площадке Порт-Форлона, поднимая тучи пыли и грязного снега. Из своего кабинета на последнем этаже административного здания Порта командор Гримс задумчиво смотрел на то, что в течение долгих лет считал своим маленьким царством.
На взлетной площадке стоял старый «Искатель» — патрульный корабль Правительства Конфедерации Приграничных Планет, и работа вокруг него привносила разнообразие в унылый вид космодрома. В порту было затишье, и «Искатель» был единственным кораблем на этой огромной пустой территории.
Однако вскоре все должно было войти в привычную колею. Один за другим будут приземляться корабли Приграничного Флота, прибывая с ближних и дальних планет, со всех концов обширной Галактики, из антимиров… И жизнь космодрома снова наполнится привычными заботами.
Гримс подошел к стоящему на крутящейся подставке большому биноклю и развернул его в сторону «Искателя». Настроив на резкость, он с удовлетворением отметил, что неприятная погода не слишком задерживает ремонтные работы. Вспышки электросварки вокруг носовой части корабля указывали, что устанавливается новый индикатор близости масс. Ранее стоявший прибор был отдан капитану Кэлверу для установки на его «Аутсайдер». «Аутсайдер» же в настоящее время с заново оборудованной навигационной системой Мансхенна летел в неведомую глубину световых лет Вселенной.
— А я, — мрачно думал Гримс, — остаюсь здесь. Сколько лет прошло с тех пор, как я летал на старом «Искателе» на необитаемые тогда еще планеты Восточного Кольца и антимиры Западной Галактики? Мне говорят, что я слишком ценен в административной работе, и не отпускают меня, а молодежь вроде Кэлвера или Листуэлла летает, пока я здесь просиживаю штаны…
— Командор Гримс!
Гримс вздрогнул, услышав высокий женский голос, ворвавшийся в его мысли. Это была его секретарша.
— Да, мисс Уиллоуби, что случилось?
— Вызов диспетчерской башни. Они только что дали разрешение на посадку «Звездному страннику».
— «Звездный странник»… Ах, да! Патрульная Служба…
— Межзвездная Федеративная Патрульная Служба, — поправила она.
Он непроизвольно улыбнулся, обнажив белые ровные зубы, и с его морщинистого лица исчезла жесткость.
— Ладно, лучше пойду вымою шею и надену чистый комбинезон.
— Но у вас всегда все чистое… Чистый комбинезон, — сказала девушка.
— Не обращайте внимания, просто так говорят, — сказал он и подумал, что ей не следовало бы понимать все так буквально.
— Приземление через пятнадцать минут, — продолжила она.
— Ох, уж эта Патрульная Служба, — сказал он. — Приземляются с той же скоростью, что и взлетают, а при торможении оставляют топлива в запасе на полторы секунды. Чего же беспокоиться, если за горючее платят налогоплательщики?
— Однако вы ведь сами служили в Патрульной Службе, не так ли?
— Очень-очень давно. Но я считаю себя жителем Конфедерации, хоть я и родился не здесь.
Он опять улыбнулся и добавил:
— В конце концов, твой дом там, где твое сердце, — и спросил сам себя: а где твое сердце?
«Звездный странник» опускался с обычным для патрульных кораблей грохотом. Ослепительно сверкающая звезда появилась на сером небе задолго до того, как гром двигателей сотряс стекла зданий и металлические высокие фермы.
Длинный язык раскаленных газов коснулся застывших луж и редких сугробов, мгновенно превратив их в густое облако пара, скрывшею корпус корабля. Ветер перенес водяную пыль и покрыл ею широкие окна кабинета Гримса. К яркому блестящему конусу уже спешили похожие на жуков машины обслуживания.
— Хотелось бы, чтоб такое же внимание они оказывали своим собственным кораблям, — кисло подумал Гримс. И вздохнул, вспоминая время, когда он был в Патрульной Службе.
Он наблюдал сквозь рассеивающийся туман за движением вокруг «Звездного странника». Машины обслуживания отъезжали, и в сумраке ярко поблескивал красный огонек на гладком заостренном носу корабля.
— Он сейчас снова взлетит, — сказала мисс Уиллоуби.
— Да, вижу, — пробормотал Гримс и громко добавил:
— Должно быть, он прилетел по какому-то важному делу. Мне следовало бы подняться на борт. Как только он взлетит, передайте дежурному капитану порта, что мне хотелось бы видеть его. И как можно скорее.
Из-под «Странника» вырвалось голубое пламя, и через мгновение корабль стал уходить ввысь, как выстреленный из невидимой пушки.
Сквозь оглушительный грохот и рев Гримс услышал звуки селекторной связи, но не мог разобрать ни слова. Его секретарша пришла на помощь.
— К вам командир Веррил, сэр! — прокричала она.
«Я должен был вымыть шею, — подумал Гримс. — Но теперь уже поздно».
«Однако, она не сильно изменилась», — подумал Гримс, когда она вошла в его кабинет. На ней была гражданская одежда — темно-синий плащ с высоким воротником, белый свитер, такой блестящий, что он, казалось, светился. Такая кофточка из альтаирского кристаллического шелка способна пробить брешь в бюджете.
— Патрульная Служба хорошо заботится о своих служащих, — сказал себе командор. Она была очень красива, и даже в старом холстяном мешке она бы выглядела не хуже, чем сейчас в своем шикарном одеянии. На ее светлых волосах, как бриллианты, поблескивали растаявшие снежинки.
— Добро пожаловать на борт, командир, — сказал Гримс.
— Рада видеть вас, командор, — негромко ответила она.
Она позволила Гримсу помочь снять ей плащ и грациозно села на предложенный стул, наблюдая, как командор бережно вешает ее одежду в шкаф.
— Кофе, командир Веррил? Или что-нибудь покрепче?
— Что-нибудь покрепче, — на ее полных губах заиграла улыбка. — Можно себе позволить, пока дело не касается здоровья.
— Это верно. Скотч из Новой Каледонии?
— Замечательно. Но какой же у вас здесь ужасный климат, командор!
— Уж какой есть. Достаточно?
— Можно еще немного. Мне нужно согреться.
«Ей это действительно необходимо, — думал Гримс, внимательно изучая ее лицо. — Вряд ли, однако, в этом виновата лишь наша непогода…»
— Ваше здоровье, — сказала она.
— Ваше здоровье, — ответил он. — Еще разок?
— Да, спасибо.
Возясь со стаканом и льдом, он спросил ее:
— Вы, должно быть, здесь по какому-то важному делу, командир. Курьерский корабль специально для вас…
— По очень важному, — ответила она, взглянув на мисс Уиллоуби, которая слишком уж деловито перебирала бумаги за своим столом.
