Лэн, конечно, меня спас. Но и я его тоже. А вначале он вообще хотел меня убить.
И если я сейчас выберу себе другого партнера, то…
— Мне очень жаль, Шоки, — сказал я, глядя ему в глаза.
Он кивнул.
— Я так и думал. Но должен был предупредить. Ты мне нравишься, Данька. Будь ты Младшим, я взял бы тебя в партнеры.
Я не успел ответить на этот неожиданный комплимент, потому что меня похлопали по плечу. Не слишком вежливо, скорее требовательно.
За моей спиной стоял тот парень, что встретил нас на окраине вместе с Шоки. И взгляд у него был такой мутный, что сразу стало ясно: он пил на сок.
— Ты очень молодой Старший, Данька, — с вялой улыбкой сказал он.
Вокруг мгновенно наступили тишина. Я посмотрел на парня, на его тесный, топорщившийся костюм — он явно пытался выглядеть менее крупным, чем был на деле. И сказал:
— А ты очень взрослый, Старший.
Он поморщился. Я ударил в его больное место.
— Ты уверен, что сможешь постоять за себя, Старший Данька?
— Да.
Меня стала бить мелкая дрожь. Хорошо еще, что изнутри, незаметно для других.
— Ты рискнешь уложить меня?
— Прямо сейчас? — тихо спросил я.
— Почему бы и нет? когда я ходил на айкидо, этому удару нас обучали вне программы, в самом начале. На тот случай, если какой-нибудь странный дядя начнет знакомиться с нами в темной подворотне. Не вставая, я ударил.
Парень сложился пополам, держась за пах. Я выскочил из-за стола, опрокинув стакан с кислым соком, и замер. Мой противник медленно распрямился и прошипел:
— Я тебя кончу…
Кто же бьет со всего размаху, особенно если противник знает айкидо? Я уклонился, перехватывая его руку и слегка подправляя полет противника. Он красиво проскочил мимо столика и в врезался головой в железную каминную решетку.
После такого встают лишь в китайских каратульниках. Парень явно их не смотрел и вставать не пытался. Огонь в камине был жарким, его волосы сразу же начали тихо потрескивать.
— Надо оттащить, пока не загорелся, — сказал я, усаживаясь. Тишина по-прежнему была гробовая. Шоки взял свой стакан с остатками вина, отхлебнул и протянул мне. Я, не раздумывая, глотнул. Вино оказалось кислым и слабеньким, как шампанское.
— Он теперь твой, — неторопливо сказал Шоки. — Разрешаешь его оттащить?
Я замотал головой. Страх медленно проходил.
— Гнат, — Шоки кивнул своему соседу, — спаси этого идиота. Ему же завтра в вылет.
Гнат, не особенно торопясь, оттащил «идиота» от камина и уложил в углу.
— Думаю, часть проблем ты отложил, — с поощрительной ноткой сказал Шоки. — Жалко, что ты не младший.
— Так получилось, — честно сказал я. — Мне пора, Шоки. Мой младший ждет меня.
Шоки молча кивнул, и я, больше ни с кем не прощаясь, вышел из клуба старших.
До своего нового дома я добрался почти не заплутав по дороге. Моего младшего там еще не было, но дверь послушно открылась, едва я коснулся ручки.
Когда я увидел стол с медленно черствеющими бутербродами, мое честное намерение дождаться Лэна и поужинать вместе куда-то делось. Я слопал не меньше половины, выпил весь сок из бутылки и развалился поудобнее в кресле. Интересно, они тут всегда питаются сухим пайком? Или ждут прихода мамы, которая кормит юных защитников борщом и котлетами, стирает им рубашки, гладит костюмчики и удаляется в неизвестном направлении?
Я фыркнул, невольно оценивая комизм ситуации. Так, подойдем-ка к сказочному миру, где я оказался, логически.
Тут вечная ночь. Это, конечно, происки темных сил, на то они и темные, верно? В качестве темных сил выступают Летящие — твари из мрака…
Но едва я вспомнил хлопанье крыльев во тьме и мрак, который был темнее ночи, шутить мне сразу расхотелось. Я невольно поежился и дальше думал серьезно.
Есть города, в которых живут люди. У людей есть Крылья, которые позволяют сражаться с Летящими, но Крылья подымают лишь подростков. Поэтому они и воюют. Логично? Вполне.
А что делают взрослые? Видимо, занимаются менее романтичными делами: строят, пашут, сеют… Что сеют, здесь же не света? Впрочем, трава и деревья ухитряются как-то расти, может, и пшеница приспособилась. Я повертел в руках еще одни бутерброд, хлеб выглядел вполне обычным.
Пойдем дальше. Кому все это выгодно? Кто здесь побеждает? Летящие? вроде бы их в городе не особенно боятся. Впрочем, за пределами города Крылатые гибнут, это уже ясно. Война у них тут зашла в тупик, сразу видно. Выходит, можно как-то договориться с Летящими и свести дело к миру. И я вполне могу это сделать, потому что пришел из другого мира и смотрю на все свежим взглядом.
Я не успел толком насладиться своими верными и оптимистическими догадками, как дверь хлопнула и в дом вбежал Лэн.
— За тобой гонятся? — невольно поднялся.
— За мной? Нет, я просто спешил. — Лэн подошел, уселся рядом и объяснил: — Я зашел в ваш Клуб, мне сказали, что ты ушел. Я подумал, вдруг ты заплутал… Данька, в Клубе все нормально прошло?
— Почему ты спрашиваешь?
— Там на меня так посмотрели… странно… — Лэн поежился. — Ты ни с кем не ссорился?
— Ссорился.
— С кем?
— Я не успел познакомиться. А потом он не хотел разговаривать.
Лэн расцвел в улыбке.
— Здорово. Я так и думал, что ты сможешь за нас постоять.
Он сообразил, что сказал не совсем то, и замолчал.
— Лэн, а ты меня не предашь? — напрямик спросил я. — Я летаю… так себе, а дерусь лучше на земле. Если мы попадем в переделку…
— Данька!
— Лэн…
Он отвел взгляд.
— Мне говорили, что я делаю большую ошибку, беря тебя в партнеры.
— А ты что сказал?
— что ты мой партнер.
Лэн закусил губу. Расстегнул верхнюю пуговку на рубашке, помялся, не зная, куда деть руки, потом жалко попросил:
— Дай мне шанс, старший. Я не подведу.
Оптимизма мне это заявление не прибавило. И в то же время стало стыдно за то, как я загоняю Лэна в угол. Поднявшись, я коснулся его плеча:
— Ладно, Младший, попробуем, я пойду спать. Комната твоего напарника слева или справа по коридору?
— слева.
— Отлично, я ее занимаю. До завтра!
Лэн смотрел на меня, пока я поднимался по лестнице, но ничего не сказал. Я вошел в спальню, которая теперь была моей, и с невольным смущением огляделся. Еще пару дней назад здесь жил совсем другой человек, потом он попал к Летящим, и все. Место свободно, вселяйся кто хочет.
Комната была просторной, но совсем просто обставленной. Окно, как и внизу, наглухо закрыто темными шторами; широкая кровать с очень толстым одеялом стояла посреди комнаты. Я сразу решил, что завтра передвину ее, потому что спать люблю у стенки. Еще был шкаф, куда я заглядывать не стал, и развешенное на стене оружие. Я не удержался, снял короткий, в полметра длиной, меч, и осмотрел.
