Ознакомительная версия.
– Так категорично? – растерянно спросил он.
– Да, – едва заметно наклонил голову Дилон.
– Они нападают на людей?
– Случается. Но главный вред – они уничтожают метелочные плантации. Получаемое из метелок масло составляет основу нашей экономики, поэтому вопрос стоит именно так: либо мы, либо пластуны – вместе нам на Штраке не выжить.
– В информатории Экоцентра я нашел всего лишь одну монографию о пластунах почти столетней давности. Я хотел бы встретиться с вашими специалистами, ознакомиться с их материалами…
– Да нет у нас никаких специалистов по пластунам, – резко оборвал Закладина Дилон. – У нас есть специалисты по метелкам, а пластунами никто никогда серьезно не занимался: пока они не представляли собой угрозы, они были нам неинтересны. Поэтому мы и обратились за помощью в Экоцентр.
– Но браться одному за столь объемную задачу, как изучение экосистемы целого континента…
– А мы и просили прислать не одного, а группу специалистов. И готовы были оплатить их работу. Да только ваши титулованные академики, похоже, просто поленились оторвать свои натруженные зады от кожаных подушек кресел.
– Если учитывать месторасположение вашей планеты, то действительно отыщется немного желающих лететь сюда, – усмехнулся Закладин.
– Ну, раз уж вы все равно сюда прибыли, принимайтесь за дело. Тем более что покинуть Штрак вы сможете не раньше чем через полгода, когда прилетит рейсовый звездолет. Доктор Хансен, насколько я знаю, по собственной инициативе занимался изучением пластунов. Он и введет вас в курс дела.
– С вашим губернатором не очень-то поспоришь, – сказал Закладин, когда они с Хансеном вышли на улицу.
– Да, – согласился Хансен. – Особенно когда дело касается пластунов. Они для него почти что личные враги.
Они обогнули дом губернатора. Задние дворы в поселке отсутствовали, почти от самых стен начиналось метелочное поле.
Знаменитые масляничные растения были чуть ниже человеческого роста. Они напоминали молодые побеги бамбука, заканчивающиеся широкими круглыми соцветиями, похожими на пучки тонких проволочек с небольшими конусообразными расширениями на концах. Примерно в тридцати сантиметрах от земли в каждый ствол был вставлен наклонный металлический желобок, по которому в сосуд, подвешенный на другом его конце, стекали густые, тяжелые капли сока, служившего сырьем для получения штракового масла.
Хансен с Закладиным шли по узкой тропинке, проложенной между ровными рядами метелок.
– Проблемы с пластунами возникли уже у первых поселенцев, – рассказывал Хансен. – В обычном своем состоянии это довольно медлительные животные, неторопливо переползающие с места на место. Они способны употреблять в пищу практически любую органику, но при наличии выбора довольно-таки разборчивы и не едят что попало. Естественно, им пришлись по вкусу возделываемые поселенцами поля. Вначале для того, чтобы обезопасить поле, достаточно было обнести его изгородью. Но с началом культурного разведения метелок, когда под плантации стали отводиться все большие площади, пластуны научились взламывать изгороди, наваливаясь на них всей своей немалой массой. Пройдя по плантации форсированным маршем, они буквально сровнивали ее с землей. Испробованные средства борьбы не принесли никаких ощутимых результатов.
– Что конкретно использовалось?
– Я дам вам прочитать подробные отчеты того времени. В конце концов была принята программа, предусматривающая вытеснение пластунов с возделываемых территорий. Почти весь континент представляет собой поросшее лесами равнинное плоскогорье, и только вдоль восточного побережья тянется невысокая горная гряда. Начиная с западной оконечности материка, пластунов стали методично теснить на восток, перегораживая континент сплошной изгородью с юга на север. До какого-то времени все шло очень даже неплохо. Но, по мере нашего продвижения в глубь материка, пластуны становились все более агрессивными, появились первые случаи нападения на людей. Сейчас континент поделен примерно поровну между пластунами и людьми. Продвижение на восток почти остановилось. Вместо этого нам приходится главным образом сдерживать атаки пластунов, пытающихся прорваться на запад. Поселение Пиллой – самая восточная точка контролируемой нами территории. Здесь мы подготавливаем плацдарм для дальнейшего продвижения. – Хансен посмотрел на собеседника и совсем невесело усмехнулся. – Похоже на сводку с театра военных действий, правда?
– Да, только надо учесть, что одна армия практически безоружна.
Хансен молча развел руками.
– Вам не хватает территорий? – спросил Закладин.
– Спрос на масло постоянно растет.
Метелочное поле кончилось. Метров на триста вперед тянулось пустое пространство невозделанной земли, заканчивающееся высокой изгородью из частой металлической сетки. Через равные промежутки вдоль ограды возносились вверх четырехопорные сторожевые вышки с открытыми смотровыми площадками. Внизу под ними без всякого порядка были понаставлены различающиеся по форме и размерам в большинстве своем небольшие строения, явно временного характера. По другую сторону ограждения сплошной стеной поднимался лес. От изгороди его отделяла широкая, недавно расчищенная просека.
– Это и есть граница?
– Да.
Хансен направился к ближайшей вышке.
Приветственно махнув рукой человеку на смотровой площадке, он приоткрыл дверь небольшого, похожего на квадратную коробку домика.
– Появись на свет, Терри, к тебе гости, – позвал он кого-то, кто находился внутри.
Наклонив голову, чтобы не сбить косяк, из дверного проема показался высокий рыжеволосый человек, одетый в розовые шорты и рубашку армейского образца с короткими рукавами. На поясе у него висела кобура небольшого ручного трассера «стинг-8».
– Семен Закладин из Экологического центра прибыл к нам помочь разобраться с пластунами, – представил Закладина Хансен.
– Терри Уилсон, командир корпуса охраны, – представился рыжеволосый великан.
– Похоже, вы здесь ведете настоящие боевые действия, – пошутил Закладин, пожимая протянутую руку.
– Вам станет не до шуток, когда вы увидите атаку пластунов, – серьезно ответил Уилсон.
– А такая возможность представится?
– Не позднее чем через неделю.
– Активность пластунов подчиняется очень четкому ритму, правда, непонятно с чем связанному, – сказал Хансен. – В год бывает несколько пиков. Во время самых мощных всплесков активности кажется, что пластуны со всего континента собираются у изгороди.
– И один из таких пиков наступит очень скоро, – добавил Уилсон.
Ознакомительная версия.
