– Это лейтенант Кант. Никаких повторных трансов. Сейчас прибудет конвой с нижней палубы и заберет его… Но сначала с дикарем хочет поговорить доктор Ли. Дождитесь его и обеспечьте надлежащие меры безопасности.
Это радует. То, что меня заберут из этой неприятной пещеры и то, что со мной хочет поговорить что—то там такое по имени Ли. Но более радует то, что я осмыслил, понял, разобрался, осознал все то, что только что услышал, воспринял.
Пока мужики обеспечивали меры безопасности – проверяли, хорошо ли я привязан – я терпеливо ждал. Чего—чего, а ждать Охотники умеют.
Бывало сидишь в пещере. На Поверхности ночь. Желудок от голода сводит, хоть тресни. А отец только к утру подойдет. Вот и ждешь, заглушая чувство голода безвкусными мокрицами. А потом появляется папа и приносит здорового такого, толстого и упитанного Крыля…
– Это и есть наш знаменитый дикарь?
Я и не заметил, как и откуда появился этот человек. Ли. Маленький, маленький. Пухленький, пухленький. На носу… очки. Вот.
– Так точно, господин Ли, – видать важная персона, раз мужики перед ним в пояс раскланиваются.
Господин Ли безбоязненно подошел вплотную, тыкнул пальцем в живот, от чего стало щекотно и, коверкая нормальный человеческий язык, на каком то совершенно идиотском наречии, спросил:
– Кто есть ты дикарь ?
Я решил, что поступлю правильно, сделав маленькому человеку приятное:
– Я ни есть дикарь. Я есть и быть Человек.
Господин Ли поморщился и, обернувшись к мужикам, бросил:
– Гипно обучение прошло не слишком чисто. Продукт выхода на три балла занижен, – хоть убейте, о чем это он, не знаю.
– Все по полной программе, господин Ли.
– Вы же прекрасно понимаете, что с таким дефектом цена продукта будет сильно снижена. А у нас и так, слишком большие расходы.
Господин Ли вновь обратился ко мне и, тщательно подбирая слова , прокаркал:
– Ты сейчас идти конвой нижняя палуба.
Мне стало грустно. Только – только завязался интереснейший диалог с господином Ли, как меня отправляют в непонятное место в сопровождении какого—то конвоя.
– Господин Ли! Не могли бы вы быть так любезны, чтобы объяснить мне всю сложность происходящей ситуации? Где я нахожусь? Как долго продержат меня связанным? И кормят ли у вас гостей? – немного подумал и для красоты сказанного добавил, – Блин.
Не думал, что Ли так неадекватно воспримет поставленные перед ним вопросы. Он скуксился, обернулся к мужикам и зло прочирикал:
– Какого черта?
Мужики стали объяснять, что, мол, и сами ничего не понимают. Продукт, как продукт. Буйный только.
Ли ко мне:
– Значит у вас все нормально с языком?
Я высунул язык, сдвинул глаза, внимательно рассмотрел его, не нашел никаких существенных изменений и выдал заключение:
– Да вроде того.
– Мда, – сказал Ли, еще раз ткнув пальцем в живот. Потом заглянул в рот, поковырялся в волосах, подул в ухо , – Тогда ответь, что у тебя с пальцами рук?
Если бы спросили, что у меня с головой, я с удовольствием ответил. А что с пальцами? Пальцы, как пальцы.
– Пальцы, как пальцы. Ли.
– Освободите ему руку, – приказал Ли мужикам. Те не слишком охотно выполнили просьбу доктора. Ли поднял к моему носу свою руку, растопырил ее :
– Вот сравни. А у тебя ?
Я сравнил. Ну, если говорить честно, некоторое отличие имело место. Ничего удивительно и все можно объяснить. Попробуйте десять планетных лет поковыряться в Тверди и у вас тоже ногти станут прочными, словно камень, острыми, как болотная травка. А кожа загрубеет до твердости каменного дерева Боабуба.
– Ну и что?
– Я тоже думаю, ну и что? Но данные характеристики влияют на стоимость товара.
– Не понимаю.
– И не поймешь.
Вот такая интересная у нас получилась беседа. После которой в пещеру, извините, в каюту прибыл конвой. Конвой это когда пять вооруженных человек доставляют с применением подручных средств в определенное место одного, причем с надетыми на запястья железками.
Кстати, немного интересной информации. Язык людей сложен, но достаточно красив. Не все слова имели для меня определенный смысл. Это происходило примерно так. Мне, предположим, говорят : – « Двигай вперед.» Я со своей стороны раскладываю слова по полочкам и уясняю, что в данное время мне приказывают поочередно передвигая нижние конечности направляться в ту сторону, куда направлен взгляд. Или я хочу сказать, что хочу в туалет. Первоначально, в голове данная просьба вырисовывается как – «Мне желательно как можно скорее, поочередно передвигая нижние конечности, направиться в небольшое помещение, служащее для принятия излишек, скопившейся в теле влаги, непригодной для питья.»
Но я довольно быстро уяснил, что гораздо удобнее говорить меньше. Результат быстрее наступит.
Я слегка оторвался. Так вот. Конвой из пяти человек, слегка поплутав по внутренностям корабля, я уже знал, что это такое, доставил меня на нижнюю палубу. Тоже интересное место. Освещения поменьше, но места хватает. А самое главное, что мне предоставлялась новая возможность встретиться с остальными членами своей стаи.
Огромная пещера – трюм, со множеством металлических лежанок, застеленных деревянными подстилками. На них лежали, сидели, стояли. Люди. Члены стаи. Братья.
– Это твое место, – один из членов конвоя неосторожно задел мою спину,и я уткнулся носом в круглую ножку лежанки, – Запомни номер на кровати. Отныне ты станешь отзываться только на него.
Я уперся глазами в небольшую пластмассовую пластину в изголовье. Джи—Ай—666 —косая черта—1. Могли бы просто нацарапать мое настоящее имя. Счастливчик – звучит куда благороднее.
– А—а… – я только хотел поделиться предложением с конвоем, но увидел лишь спины, скрывающиеся в выходном проеме. Дверях, если не ошибаюсь.
– Эй, урод, ты с какой планеты?
С соседней кровати на меня уставились маленькие, зеленые глазки. Неприятный тип, сообразил я, но врожденное чувство такта не позволили оставить вопрос без ответа.
– Не знаю. Просто с планеты.
– Когда тебя взяли, урод? – какие любопытные, даже милые новые братья.
– Не знаю. Недавно. Я успел только один раз проголодаться.
Я попробовал на жесткость деревянную подстилку на кровати. А ничего. Немного мягковата, но должно быть спать на ней одно наслаждение. Хотя кроватка, как лежанка, могла быть и попрочнее.
Закинув ноги на невысокую подставку с краю, я привычно улегся на подложенные руки и приготовился вздремнуть. Только человек с соседней лежанки имел на мой счет свои планы.
– Урод! Так это тебя прозвали дикарем? – говоривший неприятно рассмеялся, обнажив крепкие, белые зубы.
